Ценный подарок (сборник)
Шрифт:
— Старой девой? — задумчиво переспросил папа и тут же рассердился: — Что ты болтаешь и подслушиваешь разговоры взрослых? Марш домой! Да и мы пойдем, Геннадий, знаете, разыгрался аппетит.
Дождь струился длинными тонкими нитями.
Вечером играли в лото. Папа зевал, Людвига Францевна была мрачна, как всегда, я ошибался больше, чем обычно, студент и Изабелла Иоанновна сидели на крылечке под навесом. Время от времени оттуда доносились взрывы смеха. Людвига Францевна, забыв про лото, кричала:
—
— Помню, мамочка, — смеялась Изабелла Иоанновна, — у меня хорошая память.
Старуха умолкала, но при новом взрыве смеха кричала:
— Изабелла, когда ты выйдешь замуж, ты будешь слушаться своего мужа, а сейчас ты должна слушаться маму.
— Милая мамочка, — еще громче смеялась Изабелла Иоанновна, — я надеюсь, что мой муж, если найдется такой безумец, будет слушаться меня.
Я не понимал, почему так смело разговаривает Изабелла Иоанновна со своей матерью, раньше этого не было никогда.
Игра в лото не ладилась. Разошлись рано.
Я уже спал, как вдруг, расслышав шаги, открыл глаза и увидел студента.
— Геннадий Семеныч! — вскричал я.
— Тише, тише, кот на крыше, Сергей Адамыч, — смеялся студент.
— Пожалуйста, не называйте меня так, — попросил я.
— Хорошо, я буду звать тебя «бледнолицый брат мой», а ты зови меня Орлиное Перо. Ты читал Майн Рида?
— Еще бы!
— Молодец, — кивнул головой студент, — теперь у нас будет дружба людей племени коротковолосых.
Я подумал, что студент шутит, как может будущий путеец дружить с обыкновенным мальчишкой.
— Спать, спать, — сказал студент, — завтра мы пойдем охотиться на антилоп. Спать, — повторил он, укладываясь на топчане, который здесь поставили для него.
— А ты счастливый, — вдруг сказал он.
— Чем?
— Тем, что рядом с тобой живет девушка из племени Белочек.
— Какая белочка?
— Глава племени Черный Амулет зовет ее Изабелла Иоанновна, а наше племя знает, что она Белочка, у нее такая маленькая ножка, какой нет ни у кого, впрочем, тебе не понять. Спать, спать!
Утром все еще шел дождь, папа уехал, взяв с собой студента. Мне казалось, что ему не очень хочется уезжать. Попрощаться с Изабеллой Иоанновной и Людвигой Францевной он не смог. Они вставали поздно. Отведя меня в сторону, студент сказал:
— Бледнолицый брат мой, передай от меня привет Белочке, скажи, что я еще приеду. Только пусть этого не слышит Черный Амулет. Понял?
— Понял, — сказал я, и мне показалось, что у моего друга Орлиное Перо невеселое лицо.
Студент вернулся в среду днем. Он приехал на велосипеде, к багажнику которого был привязан чемодан.
В те годы для нас, мальчишек, велосипед был такой же заманчивой мечтой, как автомобиль
— Купи мне двухколесный.
— Нельзя, — говорил он, — у тебя еще ноги не достают до педалей, сначала вырасти.
— Нельзя, — сказала мама, — ты разобьешься.
Теперь, даже не поздоровавшись, я смотрел не на студента, а на его сверкающий никелем на солнце велосипед.
Спрыгнув на землю, держась за рогатый руль, студент сказал:
— Здравствуй, бледнолицый брат мой, нравится тебе мой мустанг?
— Очень, — еле выдохнул я.
— А у тебя есть такой мустанг?
— Нет, мне не покупают, говорят, что я маленький.
— Чепуха, у каждого индейца должен быть свой мустанг. Пока мы будем пользоваться одним на двоих.
Я обрадовался, но сказал, что не умею ездить.
— Вздор, — сказал студент, — я научу тебя, и твой мустанг будет подчиняться тебе.
Потом он задумался и долго смотрел на окна нашего дома.
— Скажи, а где девушка из племени Белочек и женщина из племени Черный Амулет?
— Они уехали в город.
— Насовсем?
— Нет, они вернутся через две недели.
— Хорошо, пока мы побудем вдвоем, — сказал студент. — Мой вигвам будет в соседней избе, пойдем туда.
Осмелев, я сказал:
— Геннадий Семеныч, можно я поведу вашего мустанга, не бойтесь, я не уроню его.
— Во-первых, я тебе не Геннадий Семеныч, а Орлиное Перо, а во-вторых, веди.
Я гордо повел сверкавший на солнце никелем велосипед, как несут сейчас хрустальные кубки чемпионы.
Четырнадцать дней, которые я провел со студентом, были самыми счастливыми днями моей жизни. Наконец-то у меня был взрослый друг, он обращался со мной как с равным и не говорил: «Ты маленький».
Мы много успели за это время. Мой друг Орлиное Перо научил меня кататься на велосипеде. Мои ноги доставали до педалей, потому что студент приделал седло к раме. Сначала он держал меня за седло и я перебирал педалями, потом позволил ездить одному. Я врезался в забор, летел в канаву, но все-таки научился управлять мустангом.
Раньше я боялся вступить в воду выше пояса, но мой друг научил меня плавать так, что я не отставал от деревенских мальчишек.
С утра мы ходили в самую гущу леса, куда не проникает свет. Студент рассказывал мне о каждом дереве, как о живом существе…
На пятнадцатый день вернулись старая полька и Изабелла Иоанновна. Мы были на улице, когда они входили в ворота нашего дома. В руках у них были круглые коробки. Студент побежал за ними и, приложив руку к фуражке, сказал:
— Добрый день, Людвига Францевна, добрый день, Изабелла Иоанновна, разрешите помочь вам поднести вещи.