Центр
Шрифт:
— Эй, Апрач!
Апрач сжал кулаки. Прохрипел тихим, зловещим голосом:
— Вы мне не нужны. Только Дэкл. Из-за него я попал в эту дыру… Гад такой…
И Апрач с необычайной ясностью представил лицо Дэкла. И видел-то его всего-лишь раз в жизни, но запомнил навсегда. Он даже потянулся к этому лицу, намериваясь разорвать его в клочья, словно и не лицо это было, а лист бумаги.
И тут раздался стереокрик:
— Телевизор включи!
Видно, за годы такой тесной жизни, эти люди так привыкли к близости друг друга, что уж и произносили одинаковые фразы одновременно.
Апрач
И снова стереоголос и двух глоток, с двух сторон вырвался, скрестился в голове Апрача:
— Там этого Эвана показывают!..
Хотя Апрач презирал Эвана, это известие заинтересовало его. В последнее время, Апрач интересовался Эваном. Ведь знал, что рядом с Эваном была Аннэя, а там где Аннэя, там и его главный враг — Дэкл должен был находиться.
И поэтому он вытянул руку, взял со стола пульт, и включил телевизор Тут же его комнатушка наполнилась дополнительными голосами (которые, впрочем, и прежде доносились из соседних жилищ, где, за неимением других дел, также смотрели эту программу новостей).
Диктор говорил:
— …Да, это в очередной раз продемонстирует торжество нашей Ноктской науки. В то время, когда мы лишины возможности пользоваться нашими световыми двигателями, найдён новый, и, возможно, ещё более удачный, чем прежде, способ передвижения. Внутри радуг. Хотя все подробности ещё не раскрываются; сегодня мы узнаем кое-что об этом замечательном проекте, который, несомненно, вернёт свет в наши небеса и тепло в наши дома. Конечно же, Эван — главный герой нашей эпохи стремительного развития и новых взглядов, причастен к этому. Ему, славному герою Нокту, принадлежит и идея путешествия, и главная роль в экспедиция. Сейчас вы увидите запись нашего небольшого интервью с ним.
На экране появились внутренности тайной базы законников. В просторном помещении стоял Эван и другие участники экспедиции. Они были облачены в светло-серебристые, защитные костюмы, улыбались, и в первых кадрах приветственно помахали руками.
Когда Апрач увидел, что рядом с Эваном стоит Аннэя, он вскочил со своего замусоленного дивана, и придвинулся к телевизору. Он внимательно слушал и смотрел:
Эван, на лице которого лежал лёгкий, призванный скрыть старение слой грима, начал:
— Я не могу говорить всего, но мы знаем точно — именно в центре мирозданья надо искать причину затемнения. Уже разработано оборудование для восстановления испорченного…
(конечно, такого оборудования на Нокте не существовало, так как Ноктцы и не знали, что испортилось).
— …Мы полетим внутри радуг. Для этого разработан особый аэроцикл… Здесь говорят, что это всё я придумал. Не — это не точно. Я только подал идею, а воплотили её в реальность наши замечательные учёные.
Корресподент задал вопрос:
— А как по вашему: возможно ли, что в дальнейшем именно внутри радуг будут совершаться путешествия?
— Думаю, здесь существуют некоторые сложности, и именно поэтому не советуем никому даже пытаться повторить наш маршрут. Но всё же именно для нашего путешествия к центру этот способ подходит наилучшим способом.
Апрач уставился злобным взглядом на Аннэю, и она выглядела неуверенной; казалось — хотела спрятаться. Словно бы чувствовала этот, направленный на неё из будущего взгляд.
Бывший телохранитель скрипел:
— Знаем мы эту идею, это торжество науки. Молотами по камням будут стучать и перелетать с мира на мир. Это мы уже проходили…
Из соседнего домишки прозвучал ворчливый вопрос:
— Чего ты там бормочешь?
— Не твоё дело! — рявкнул Апрач.
С противоположной стороны с некоторым запазданием пришёл тот же самый вопрос: "Чего ты там бормочешь?".
Апрач снова выругался, и придвинулся к телевизору уже вплотную, едва не впечатываясь лицом в экран. Главным образом он взглядывался в Аннэю, но и на Эвана тоже поглядывал.
Эван говорил:
— Мы стартуем с Баджа, и со скоростью света долетим до Центра.
Здесь Эван сделал паузу, так как вспомнил, что ему не положено говорить, сколько именно продлиться эта экспедиция. Кое-кто на Нокте вполне правильно рассудил, что простым гражданам вовсе не обязательно знать, что экспедиция, в лучшем случае, займёт двадцать пять месяцев. Тут бы даже и пристиж Эвана не спас положения.
Власти собирались многократно, и от случая к случаю потчивать гражан заверениями, что свет вернётся на небо в самое ближайшее время.
Кулаки Апрача были сжаты. Он хрипел:
— Знаю я, этот «хитроумный» замысел! Всего-то и нужно — хлопнуть по радужному камню молотом… Улетели, стало быть? Ну, ничего, я ещё до вас доберусь, я вас ещё выпотрошу. У меня ведь тоже есть кое-что.
Репортёр задал вопрос Аннэя:
— Мы знаем вас, как успешную киноактрису. Ваши роли в таких фильмах, как "Защитница Закона", "Власть Любви", "В краю облаков", запомнились многим зрителям. И вот вы отправляетесь к Центру мирозданья…
Аннэя вздохнула и порывисто ответила:
— Конечно, я могла бы сказать, что это просто огромная честь для меня. Да. Так оно и есть. Я, клянусь, что все силы отдам, чтобы только вернуть свет на небо. Ведь я искренне волнуюсь за обитателей многочисленных миров. Среди них есть и хорошие и плохие. Самые разные. Но все хотят жить, и особенно сейчас, когда такая опасность нависла над ними. Но и ещё — почему я так стремилась в эту экспедицию, почему мне удалось преодолеть все преграды, и попасть в число этих избранных — это потому, что я надеюсь найти там, в центре мирозданья, своего возлюбленного.
— Как романтично! — воскликнул корресподент позитивным тоном. Этот позитивный возглас был направлен на то, чтобы зрители, что таким героям будет очень легко вернуть свет на небо. Словно бы они не в неизвестность отправлялись, а выполняли задание в очередном телевизионным шоу.
Аннэя уже прямо смотрела в камеру, и говорила громко, воодушевлённо:
— Я говорю это, потому хочется мне верить в чудо. Что, если вопреки всему, он меня услышит?.. Вдруг этот возглас долетит до него! И вот я говорю ему, и пусть все-все знают: я люблю тебя, Дэкл! Люблю и всегда буду любить, милый мой… Прости, если сможешь, за то, что однажды изменила тебе… Но теперь я лечу к тебе…