Чужие дети
Шрифт:
Она вышла в холл, а затем оказалась в кухню. Дейл в темно-синем блейзере и плотно облегающих джинсах стояла у стола и читала почту отца.
— Дейл!
Дочь Тома взглянула на нее с улыбкой. Она не положила письмо на стол, выглядя совершенно спокойной.
— Привет!
— Как вы сюда попали? Я не слышала звонка. Возможно, Том не запер дверь…
— При помощи ключей, конечно же, — сказала Дейл. Она опустила руку в карман блейзера и достала связку ключей на красной ленточке. — Моих
Элизабет набрала в легкие воздух.
— Вы… я хочу сказать, вы часто так делаете?
Дейл улыбалась, все еще держа письмо отца в другой руке.
— Что?
— Вторгаетесь сюда…
Девушка ответила со смехом:
— Когда мне это нужно. Прежде всего, это мой дом.
Элизабет подошла к чайнику, став спиной к Дейл.
— Хотите чаю?
— Так нет заварки. Я посмотрела.
Лиз спокойно ответила:
— Я купила заварку сегодня утром.
Ее собеседница удивленно подняла глаза:
— А где же она?
— Здесь.
— О, у нас чай лежит не здесь. Он лежит в буфете возле кофе.
— Это довольно далеко от чайника…
— Он всегда был здесь, — сказала Дейл. Она опустила письмо. — Я смотрю, у папы снова проблемы с парнями из землеустройства.
Элизабет было открыла свой рот, чтобы спросить: «Вы читаете корреспонденцию вашего отца?» — но не решилась. Она налила воду в чайник.
— Отец ушел?
— На строительную площадку.
— Проклятье. Моя машина барахлит.
— Вы хотите, чтобы он посмотрел ее?
— Нет, — ответила Дейл. Она усмехнулась. — Я хочу, чтобы он заплатил за нее.
— Но… — сказала Элизабет и остановилась. Она включила чайник и достала пакетик чая.
— Папа начал это делать, когда я была студенткой, и теперь просто продолжает. Послушайте, я сделаю чай. Садитесь.
— Я прекрасно…
— Вам не следует ничего делать, — проговорила Дейл. Она прошла мимо Лиз, открыла буфет, достала чайник, который Элизабет никогда не видела прежде, и вернулась обратно, снова пройдя мимо и взяв пачку чая.
— Вы уже осмотрели дом?
— Да…
— Гостиная чудесная, не правда ли? Это единственная комната, которую мама действительно успела закончить до того, как умерла. Портрет нарисовал один из ее друзей, который стал знаменитым, членом Королевской академии и все такое. А когда портрет был закончен, он погиб при восхождении в горах Швейцарии. Я всегда думала, что это выглядело очень пророчески, особенно если учесть, что художник был в нее влюблен.
— Он?
— О, да, — сказала Дейл беззаботно. — Каждый был в нее влюблен.
Элизабет подошла к окну и подтолкнула локтем Бейзила, чтобы освободить себе место.
— У вас хорошо прошла неделя?
Дочь Тома кивнула. Она начала греметь кружками и дверцами буфета,
— И так, и этак. Я просто немного волнуюсь из-за машины, все эти пройденные мили… Мне нужно было на Джерси и Гернси в среду, и все бы ничего, если бы не Южный Уэльс в конце. Я не знаю, что они читают в Южном Уэльсе, но, конечно, не то, что я пытаюсь продать.
Элизабет начала поглаживать теплый плюшевый бок Бейзила.
— Безусловно, ваша фирма починит машину.
Лицо Дейл передернулось.
— Я уже превысила свое денежное пособие на ремонт — использовала его в личных целях немного больше, чем ожидала. Я не думаю, что это серьезно, но что-то в машине стучит, можно получить небольшую, но неприятную поломку на трассе. Папа, благодаря своей доброте, дал мне телефон в машину, но только на прошлой неделе. И это очень меняет все дело. — Она положила заварку в чайник. («Слишком много», — отметила про себя Элизабет, но ничего не сказала). — Вы не знаете, отец ушел надолго?
— Думаю, на часок-другой.
— Дело вот в чем, — проговорила Дейл задушевным тоном. — Я хочу попросить его о кое о чем, кроме машины.
— Да?
— Я хочу переехать, — сказала дочь Тома. — Я хочу другую квартиру. — Она налила кипяток в чайник и опустилась на стул возле стола, так чтобы расположиться поближе к Лиз.
— На самом деле, я уже подыскала одну.
Элизабет взглянула на нее:
— Уже?
— Да. Там нужно кое-то переделать. Я имею в виду — все.
— Но ваш отец — архитектор…
— Очень удобно, не так ли? Но это снова деньги, и настоящие.
Элизабет подумала о своем доме. Хотя она больше не хотела жить там, но чувствовала абсурдную ответственность за это жилище, за то, что оно принесло ей. Лиз собралась с силами.
— У меня есть дом…
Дейл улыбнулась. Она наклонилась к руке Элизабет, потом встала, чтобы налить чай.
— Спасибо. Это крайне любезно с вашей стороны. Но, на самом деле, признаюсь, я пришла сюда и сую нос не в свои дела. А дом для меня — нечто постоянное, незыблемое. Вы знаете, что я имею в виду?
— Не хотите чувствовать постоянство?
— До тех пор, пока у меня нет того, кто будет постоянно со мной. Я думала, вы поняли…
— Знаю, мне жаль.
Дейл подошла с двумя кружками к подоконнику и протянула одну Элизабет.
— Отец всегда был такой опорой. И Люк. Вы знакомы с Лукасом?
— Еще нет. Мы собираемся завтра пообедать с ним и Эми.
Лицо Дейл изменилось.
— О, и вы? Я не знала…
Элизабет отхлебнула чай. Наступил момент для еще одного небольшого проявления благородства. Не глядя на будущую родственницу, она спросила: