Делай, что должно. Легенды не умирают
Шрифт:
Кому-то она сама прикрыла лицо.
Но закончилось даже и это. Раненых уложили, рядом с особо тяжелыми остались лекари. Не ушел никто. Заседание Совета продолжалось, только теперь уже по другому поводу.
Пленных этинов собрали во внутреннем круге, сковали заново, наспех залечив раны. Отдельно согнали тех, у кого не нашли оружия — с ними еще предстояло поговорить, выяснив, знали ли о готовящемся нападении. Но интересовали всех сейчас не они.
— Ирииль анн-Фарин, беру на себя обязанности Голоса, — поднялся один из воздушников. — Совет? Нэх?
Никто не возразил. Анн-Фарин были
— Кто-нибудь владеет Чистым огнем? — поинтересовался он.
Поднялся уже знакомый Илоре нэх, и она совсем не удивилась, услышав:
— Раис Валир Зеленое пламя.
Он спускался вниз, во внутренний круг, сосредоточенный и очень серьезный, с наспех ею же забинтованной рукой. Готовился вызвать высшее проявление Стихии. Еще почти неприлично молод, но на одежде, на груди, не зря золотом и серебром вышиты щит и меч — знак Хранителя.
А она ведь его уже видела где-то… А, точно, зеленое пламя же! Фокусник! Илора невольно удивленно покачала головой: как-то неожиданно было встретить в Совете бродячего артиста. С другой стороны, она прекрасно помнила, как он чуял толпу на площади — и как виртуозно обращался со своей Стихией. А уж собирать новости на таких выступлениях, смотреть, чем живут люди…
Пока она размышляла, Раис окутался Чистым огнем, поднял голову, ничего не выражающим взглядом вперившись в Голос. Тот, уж на что ожидал, кашлянул — подобное всегда производило впечатление. Даже этины, до этого прожигавшие нэх злобными взглядами, притихли.
— Что я должен спросить?
Илора как-то читала записи о Совете, на котором допрашивали Искаженных нэх, тогда, перед войной Исцеления. Все это до ужаса напоминало ту сцену, только вместо поправших Стихии магов сейчас были люди, а вместо Замса — Раис. А вот вопросы задавались практически те же самые: цель нападения? Кто еще участвует в заговоре? Количество сил и их расположение? Что за оружие?
Раис был человечней Замса, более… гибок, что ли? Да и этины — все-таки люди, а не искаженные. Слабее нэх, да, но и Чистый огонь их не убивает так быстро. Раис еще и не сосредотачивался на ком-то одном, спрашивал всех, меняя отвечающего, если предыдущему становилось худо. Разве что этина Джеро не особо жалел, отвешивая ему полновесные удары Стихии, когда начинал артачиться.
Интересно, тогда собравшиеся в Круге нехо так же ощущали странную нереальность происходящего? Илоре иногда казалось, что она не сидит здесь и сейчас, а зачем-то прикрыла глаза — и провалилась в кошмарный сон. И в этом сне люди рассказывают страшные вещи.
И что они говорили…
Триста лет назад случилось Исцеление Стихий. Три сотни лет назад все нэх, единым порывом, спасали мир, не давая ему исказиться и стать непригодным для жизни. Все они на несколько минут стали Хранителями — и ни один не забыл этого до самого конца жизни.
Для нэх все было однозначно, но не для людей.
Люди были напуганы. Люди видели страшное, разрушительное землетрясение, отголоски которого докатились от Фарата аж до Ткеша. Люди видели нэх, внезапно провалившихся в Стихии, сошедших с ума. И, хуже всего, именно тогда люди поняли, насколько же нэх опасны.
До того они просто не понимали и не замечали. Нэх были рядом, нэх не приносили вреда, нэх были понятны и привычны. Пока не пришли искаженные и не показали, на что способна Стихия, на какие жертвы и разрушения. И можно было сколько угодно утверждать, что, не сработай нэх вовремя, мир бы погиб, что, не держи они Стихии, от того же Фарата камня на камне бы не осталось…
Люди испугались и не забыли этот испуг. Еще тогда звучали первые слова, порожденные им, но нэх пропустили их мимо ушей: не до того было, боролись с остатками искаженных, восстанавливали разрушенное. Кто помогал — понимал и осознавал, но были и те, кто спрятал страх в душе, кто пронес его через эти годы. Кто задумал отобрать мир у нэх.
Их — этих убоявшихся — сменилось не одно поколение, и старики передавали детям свои страхи так же, как и свои чаяния. Дети впитывали это с молоком матери, с каждым словом отца. Учились прятать чувства с самого детства, манипулировать нэх, потихоньку отнимая у них власть, земли, аккуратно, незаметно перехватывая бразды правления. Бывшие домоправители и управляющие на предприятиях становились владельцами, незаменимыми помощниками для молодых нэх.
Были и те, кто старался ускорить уход стариков, помнивших и Искажение, и Исцеление. Сейчас, когда об этом говорили, становилось ясно: слишком быстро отгорали некоторые маги, оставляя еще неопытных наследников.
Ведь и нэх можно было убить. Там капелька яда, здесь чуть больше лекарства, неосторожность и просто аккуратно подстроенное стечение обстоятельств. А там и смерть рядом. А потом можно плести свою паутину, неволя и заставляя думать, что естественное и понятное для нэх — это плохо и страшно, нужно слушаться старших, этинов, они ведь не желают зла…
Технический прогресс во многом был на руку заговорщикам. Они без устали искали способы, чтобы быстро и надежно убить нэх — и нашли ведь! Придумали, довели до совершенства. Илора разглядывала сваленное в кучу оружие — «пистоли» — и глубоко сожалела, что какой-то гениальный разум был направлен на столь мрачное дело. Порох-то был открыт случайно, всего-то сто лет назад. Пользовались им осторожно и только в горнорудном деле, только там, где не было нэх. Как оказалось, просто не желали привлекать внимание к такому опасному открытию. С нэх сталось бы и запретить, ведь дробить горную породу взрывами — смертельно опасно, чуть ошибешься в весе — и прогремевший взрыв похоронит всю шахту.
И, что самое отвратительное: в этих самых пистолях использовали заряженные силами нэх амулеты. Надо же до такого додуматься! А когда кто-то из этинов с явным удовольствием стал рассказывать, как их испытывали, по-тихому убивая нэх, Илору и вовсе замутило.
Произошедшее сегодня тоже планировали давно. Совет упорно накручивали, подводили к открытому столкновению, пытались вывести из себя, потерять концентрацию. Данные, вытащенные на свет с подачи Троя, были удобным предлогом. Только вот недооценили старые рода. Какие там десятки — сотни и тысячи поколений нэх. Это не просто для красивого слова. Это вбитые в плоть и кровь навыки, умения, которые вытравить не удалось. Это благоволение самих Стихий, о которых люди забыли. Или просто не хотели верить.