Демонология Сангомара. Небожители Севера
Шрифт:
– Не благодарите, мне все равно нечем заняться. Быть может, по возвращении назад, Вы уже так приловчитесь, что станете достойным соперником в спарринге, – потом, вспомнив неуклюжесть мужчина сэр Рэй задумался. – Ну не сказать, что достойным, но хотя бы не увальнем.
– Благодарю за откровенность, – улыбнулся весело Уильям.
– А вот за это всегда пожалуйста, – оскалившись белоснежными и ровными зубами, рыцарь, учуяв запах еды, ускорился.
И правда, в лагере Рэй Мальгерб увидел, как его воины ожесточенно лупят ложками
– Я уж думал, что придется снова жрать ячменные лепешки, как в тот раз, – обратился к своим товарищам конник Мойрон, подсыпая добавки. – Но с такой кухней можно хоть всю жизнь в дороге провести… Божественно, хвала Ямесу.
– И не говори, Мойрон, – согласился второй Солр. – Еще и погодка-то лучше стала.
– У нас лучше, а вот в Брасо-Дэнто хуже, – заметил сэр Рэй, чувствуя, как в желудок заливается благодатная пища. – Тучи-то в ту сторону пошли, там поди льет как из ведра.
– Вы правы, капитан, – приложил руку ко лбу третий конный воин и вгляделся в горизонт. – Но похоже, что нас еще помочит в дороге.
– Что делать, Лионора готовит нас к прибытию Граго, вернемся из поездки, а весь Брасо-Дэнто будет в снегу уже, – кивнул Сэр Рэй, требуя еще добавки. Шустрый Винсент подлил в миску супа.
Уильям же, стоя с края лагеря, чумазый и облепленный высохшей грязью, рылся в седельном мешке, ища чистую одежду. Граф, читающий какую-то техническую литературу, время от времени кидал на молодого старейшину любопытные взгляды. Леонардо с Эметтой не было на месте и, вполне возможно, они уединились где-то меж холмов.
Стемнело. Подул сильный и холодный ветер. Тишина воцарилась на равнине, лишь время от времени подавало признаки жизни какое-нибудь ночное животное. То заяц пробегал мимо лагеря, то какие-то более мелкие грызуны возились в сгнившей траве.
Наконец-то отыскав полный набор чистых вещей и подобие полотенца, а также кусок мыла, Уилл заботливо переложил браслет из карманов грязных штанов в седельную суму, чтоб уж точно не потерять по дороге. Йева, сидевшая рядышком с отцом и разглядывающая толпу счастливых и сытых Солров, что готовились ко сну, увидела блеск украшения в свете факелов и повернула голову. Девушка вздрогнула.
– Но… Откуда, – сама себе, шепотом, воскликнула ошеломленная девушка.
– Что откуда? – поднял голову и спросил Уильям, который, как и граф, прекрасно все слышал.
– Украшение, откуда оно у тебя… Ты же забыл его в комнате, – не веря своим глазам, сказала Йева.
– Да, забыл, мне его вернули вчера ночью, – медленно произнес Уилл, нахмурившись. – А ты чего не вернула, если видела, что я его потерял?
– Я.. Я впопыхах его закинула на свой столик, – в свою очередь, уже Йева нахмурила брови. – Кто тебе мог его вернуть? Больше в комнату никто не заходил, после того, как мы спустились вдвоем вниз. Эметта? Базил?
– Нет… Это не так важно… Наверное, – в смятении Уилл взял вещи и посмотрел в сторону графа. – Господин, я пойду обмоюсь здесь за холмами.
Филипп, все это время переводивший подозрительный взгляд то с украшения на Уилла, то с Уилла на Йеву, кивнул. Дело принимало странный оборот. Граф прекрасно видел собственными глазами ночью, как Кельпи вернула побрякушку мужчине, но он предполагал, что Уильям потерял браслет где-то в дороге, а не забыл в замке. Каким образом водяной дух смог достать украшение из комнаты Йевы?
Когда молодой Старейшина скрылся за холмами, время от времени оборачиваясь и посматривая на графа, пока тот не исчез из виду, девушка шумно выдохнула. Йева испуганно взглянула на отца.
– Отец, я не понимаю, кто мог вернуть браслет Уильяму? Я.... – девушка замолчала и сказала уже шепотом, то краснея, то бледнея, – Я не буду врать Вам, я решила сохранить браслет себе на память. Я прекрасно помню, как положила его в ящик, куда даже слуги не имеют права залезать.
– Кельпи вернула, вчера ночью, – мрачно произнес Филипп.
– Но как?
– Я не знаю. Мне важно другое… Чтобы Кельпи нас не трогала. Пока все идет хорошо, и это главное. – кивнул граф и кратко пересказал историю, не упоминая о вороной кобыле.
Покусывая нижнюю губу, встревоженная Йева слушала все широко распахнутыми глазами, словно не веря тому, что рассказывал отец.
Уильям брел вдоль широко разлившейся реки, время от времени проваливаясь в жижу. Периодически, в стороне, тот тут, то там встречались одинокие и крупные валуны, выглядывающие из-под земли огромными пластами. Некоторые камни имели странную форму, что в ночи создавали в беспокойных умах людей образы чудовищ и монстров. Вон тот камень слева, высокий и тонкий, высотой с полтора васо, был изогнут так, словно он – монстр человеческого роста, готовящийся к прыжку.
Успокаивая себя, что он сам, в общем-то, чудовище, и подобных ему теперь нет смысла бояться, Уильям подошел к кромке реки, оглянулся вокруг и, удостоверившись, что опасностей нет, разделся. Река в это месте была относительно глубока, а уровень воды быстро поднялся чуть выше груди. Вода была очень холодной и, стараясь как можно скорее обмыться, Уилл окунулся, смыл грязь с волос. Все-таки, какими бы спокойными не казались равнины, что-то в них Уильяму не нравилось. Они казались словно неживыми, не желающими, чтоб человек топтал их землю своими ногами.
Внезапно что-то коснулось щиколотки мужчины. Тот вздрогнул. Рыба? Нет, касания продолжились, вот нечто провело по бедру мужчины быстрым движением, потом по спине, и так со всех сторон. Холодная хватка страха сдавила горло и грудь мужчины, он уже приготовился кинуться к берегу, но тут из воды показалась голова с черными волосами, затем немигающие голубые глаза Вериатель.
– О Ямес, Вериатель, – схватился за сердце Уильям и шумно выдохнул, успокоившись. – Ты меня едва в могилу не загнала.