Дети выживших

Смирнов Сергей Борисович

Старик, слушая Занна, снова приложил ладонь к уху:

— Ты говоришь, наверное, о той диковинке, что привезли несколько месяцев назад с Огненных гор? — переспросил Инул. — Да, это было настоящее чудо. Человек, вмороженный в глыбу льда. Помнишь, как он, ожив, перепугал половину города? — спросил триумвир, повернувшись к советнику.

Советник этого не помнил, но всё равно кивнул. Советник уже привык соглашаться с Инулом, — это было вовсе не трудно.

Шумаар перевел взгляд с одного на другого и вдруг повернулся

к советнику:

— Опиши мне его!

— Кого? — советник насторожился. Это был полный, почти рыхлый человек, с голым черепом и заплывшими от обжорства и пьянства глазами.

— Ледяного человека.

— Ну… — советник развел руками. — Это был варвар… В варварской одежде. Громадного роста. С кинжалом на поя…

Шумаар вскочил:

— А здесь? Что у него было здесь? — он показал на рот, потом прижал палец к подбородку параллельно губам.

Инул всплеснул руками:

— Истинная правда! Именно так! Ты помнишь… — Он повернулся к советнику.

— Да, конечно. Я тогда не понял… И сейчас не очень понимаю. Но у него как будто бы было три губы.

— Это боевой шрам! — перебил его Инул. — Эх, молокосос! Ты и битв-то настоящих не видел!

— А ты если и видел — давно уже забыл, — огрызнулся обиженный советник.

Шумаар хлопнул в ладоши. Вздохнул.

Повернулся к Занну и сказал:

— Проводи старика. Советник останется.

Занн кивнул, подхватил старца под руки и повел к выходу из тронного зала.

Советник хотел было последовать за ними, но Шумаар крепко взял его за предплечье.

— Я думаю, — сказал он по-аххумски, так, будто был уверен, что его понимают, — я думаю, ты знаешь, кто это был. Как твое настоящее имя?

В глазах советника появилось выражение ужаса. Советник внезапно обмяк и повалился бы на пол, если бы Шумаар его не удержал.

— Имя, — спокойно повторил он. — И звание.

— Димах… Сотник Димах, — тихо ответил советник. — Я служил в пограничной страже на западной границе, близ города Кассенбак.

— И ты не узнал Нгара, темника бессмертных?

— Я… Конечно, узнал… Но я всего лишь…

Шумаар выпустил его и советник без сил повалился на мраморный пол. Он прикрыл голову руками и затрясся в беззвучных рыданиях.

Шумаар потер лоб рукой.

— Я помню… Восемь… Нет, семь лет назад ты предал свою сотню. Нет, ты её не просто предал, а продал — и вывел под стрелы горцев. А сам бежал с поля боя, бежал до самого Кассенбака, поднял тревогу, вернулся с отрядом на место побоища… Почему-то тогда тебе поверили и не отдали под суд. Но потом ты все равно исчез. Так?

— Нет, мне грозил суд тысячников, и я убежал. Я долго скитался в горах, пока не встретил торговый караван в Нарронию. Я пришел в Кут, добился приема первого триумвира, Инула, и честно рассказал ему обо всем. Инул — добрый старик. У него было много советников,

и он сделал меня одним из них.

— Ладно… — Шумаар вздохнул. — Ты снова лжешь, но это уже не важно.

Он поднял Димаха с пола за шиворот, как котенка, встряхнул, заставив стоять на ногах.

— Такие, как ты, всегда многое знают. Больше всех остальных. Где сейчас Нгар?

— Клянусь… Я не знаю, пусть свидетелем будет сам Аххуман! Магистр держал его при себе, в каземате, куда доступ имел только сам Астон и его слуга Вадемекум. Они подолгу говорили там, а больше мне ничего не известно…

— Магистр увел его с собой через потайной вход?

— Я не знаю! — чуть не плача, завопил Димах. — Клянусь!..

— Хорошо. Я поверил бы тебе, но… Занн!

Занн появился мгновенно. Шумаару показалось, что все это время Занн просто прятался за ближайшей колонной.

— Видишь его? — Шумаар показал на Занна и схватил Димаха за жирный трясущийся подбородок, повернул. — Посмотри хорошенько. Я доверчив, а Занн — нет; он никому не верит, даже мне… Верно, Занн?

— Тебе? Тебе я верю… Иногда. — Занн ухмыльнулся, мгновенно включившись в игру.

— Так вот, — сказал Шумаар, поворачивая лицо Димаха к себе. — Если ты не знаешь, где вход, тебе придется это выдумать. Потому, что Занн не выпускает своих жертв, пока не добьется своего. А потом эти жертвы остаются калеками на всю оставшуюся жизнь — слепыми, с пробитыми ушами, с переломанными пальцами… Понимаешь меня?

— Да! Да! Я скажу всё, что знаю! Я спущусь, куда прикажешь! Только не отдавай меня Занну, повелитель!

— Не-ет, — улыбнулся Шумаар. — Я не отдам тебя Занну. Но Занн всегда будет рядом с тобой.

Дрожа, переводя бессмысленный от страха взгляд с Шумаара на Занна, Димах вдруг нашел, как ему показалось, спасительный выход:

— Нужно арестовать Луза, Энофа и Трая. Эти проходимцы и льстецы много знают, куда больше меня!

Шумаар полуобернулся к Занну.

— Будет сделано, повелитель, — сказал Занн, но внезапно смутился и тихо проговорил:

— Прости, повелитель, Луз — тот самый военачальник, который взорвал склады с порохом. Арестовать его было бы неверно.

Шумаар пожал плечами:

— Но ведь он получил деньги? Или ты присвоил их себе?..

— Получил. Конечно, получил. Всю сумму, которую выдал мне казначей, — торопливо проговорил Занн.

— Ну, так пусть завещает это золото своим детям.

Занн промолчал. Он не стал уточнять, что у Луза не было детей.

* * *

Корабль магистра дрейфовал в юго-западной части озера. Земли здесь были малонаселенными, озеро было мелким, а дно таким покатым, что к берегу могла пристать только плоскодонка. Впрочем, берегом была поросшая редким кустарником степь, куда забредали лишь охотники на леопардов.