Дитя короля
Шрифт:
А я молюсь. Молюсь водной Стихии, чтобы сохранила дитя.
Мы столько пережили, дай ей пройти и это испытание, дай нам силы изменить мир.
Еще миг. За ним взрыв и хлопок. И Дара обрушивает на меня густое драконье дыхание, возвышается надо мной огромной тушей зверя, а я застываю от восторга. У нас работают на службе драконы, я много раз видел, как они принимали в прыжке магическую ипостась, но сейчас от осознания, что передо мной — любимая, по телу скачут неистовые приятные колючки.
— Дара… — бесстрашно ступаю к ней, но она яростно рычит. Недоверчиво косится по сторонам, опасно наклоняет голову и красные рожки почти прилипают к затылку.
А потом драконица подлетает на несколько метров и, обрушившись на меня, прижимает одной лапой к земле и разрывает китель когтями, будто там не крепкая ткань, а масло. Хрустят ребра, в горле першит песок, пламя, что вырывается из больших ноздрей, плавит мои ресницы и волосы.
И я даже готов умереть от ее лап, но Дара медлит, принюхивается, втягивает воздух, проводя большим носом по моему лицу, а потом неожиданно взмывает в небо и так же стремительно падает в воду.
Первая трансформация — это как первый шаг ребенка. Он может уже стоять, передвигаться, но упасть вероятность очень большая.
Я разбегаюсь по берегу и, рассекая воздух ледяной стрелой, влетаю в воду. Зрение усиливается, импульсы пробегают по телу приятными кольцами и превращают меня в морское чудовище, способное выдержать без воздуха часы на большой глубине. Скольжу под водой и ищу Дарайну. Если она потеряла сознание, ее подхватит течение и утащит в океан. Я должен успеть.
Глава 37. Дара
— С ребенком все в порядке? — сквозь гул в голове слышу знакомый голос.
— Да, — встревоженно отвечает другой мужчина. — Кровотечения нет, дитя под защитой сильной матери. Эмилиан, это было безрассудно. Ты — король, нельзя так рисковать. У тебя на плечах страна, сотни тысяч подданных, а ты прыгнул в безумные воды за простым человеком.
— Я жизнь отдам за нее, ты же знаешь, — перечит Эмилиан. — И не смей мне говорить, как нужно собой жертвовать и ради кого, — король злится, а я не могу открыть глаза. Веки безумно тяжелые, а все тело будто изломано, сдавленно, выкручено.
— Ты мог выдать себя! — яростно шепчет другой мужчина. Месс, как мне кажется.
— Плевать! Все, иди, дальше я сам. Срочно вызови Вигура, мне нужен инструктор для дракона. Дара сильнее меня, сильнее тебя, мы не справимся, а она сама себя погубит.
— Но как же руны для червоточины? Я не могу его завернуть — мир важнее раскрытия магии у твоей невесты, Эмилиан!
— Мрак раздери! Значит, найди еще кого-нибудь! Того, кому можно доверить тайну короля.
— Слушаюсь, — слабый хлопок двери, и кровать возле меня приминается, горячие губы касаются лба.
— Мой дар, — шепчет мужчина и ложится рядом, и я, завернутая в кокон его тепла, снова засыпаю.
Открываю глаза и сталкиваюсь с лицом моего врага. В синих глазах мерцает стужа и ярость. Я отстраняюсь и испуганно вскрикиваю.
— Это я, — он протягивает ко мне руки, а я не могу сообразить, что происходит, и где нахожусь.
— Нет, Марьян! Пожалуйста…
Мужчина тихо рычит, стискивает губы, а потом рывком подгребает под себя и шепчет в ухо:
— Он мертв, Дарайна, — и я узнаю оттенок голоса, нахожу в знакомом тембре нежное звучание.
— Эмилиан? — опадаю и вжимаюсь в его горячее тело.
— Да, — он ослабляет хватку, перебирает волосы, поглаживает плечи. — Ты едва не утонула, моя девочка. Почему не вызвала меня раньше? Не сказала, что магия так наполняет тебя?
— Ты не пришел к завтраку, я подумала… что ты не хочешь меня видеть.
— Я был занят, — шепчет и целует за ухом.
— А ребенок? — испуганно поглаживаю себя по животу, а Эмилиан мягко смеется в ухо. — У меня кости ломались, кожа рвалась. Это было ужасно больно…
— С ним все хорошо.
— Почему во мне столько магии? — мне хочется расплакаться, как ребенок, но я только сильнее прижимаюсь к Эмилиану и наслаждаюсь теплом мужчины. — Я прошла раскрытие только двух стихий, воздух и воду, а что будет дальше?
Король ведет ладонью по спине, заставляя подрагивать от мурашек, и рассказывает:
— Говорят, что пятая часть магов на Ялмезе скрывают свои дополнительные способности. Это слухи, но я сам — не чистый маг воды.
Король разворачивается на спину и, проговорив быстро незнакомые мне слова, выпускает лазурные нити перед собой. Мун, приняв полный облик, встряхивается, приподнимает кисточки ушек и прыгает ко мне на руки. Кот лижет лицо и мурчит, а я смеюсь и слушаю, что говорит Эмилиан:
— Фамильяры никому из наших магов не доступны. Насколько я читал в книгах Древних — только они умели призывать на помощь животных и магических существ.
— А я смогу? — отбиваюсь от игривого Муна-Топаза, что покусывает мои пальцы и мягко толкает меня в бок.
— Мы обязательно попробуем, когда ты восстановишься. Сейчас искра истощена, лучше не перебарщивать с этим, можно выжечь себя.
— А что будет с магом, если его искра иссякнет?
— Дара, а что случается с человеком, если он перестает дышать? Если перестает биться сердце?
— Но я же жила как-то без магии? — когда Мун, успокоившись, укладывается у меня в ногах, а тянусь к Эмилиану и сплетаю наши пальцы. Золотые ветви мягко выскальзывают из-под ткани ночной сорочки и цепляют метку у Эмилиана на груди. Король кажется таким сосредоточенным, сильным, но стоит лозам углубиться, его глаза вспыхивают, и он поворачивает ко мне голову, а во взгляде я читаю безумную страсть и желание. И я хочу его, но только это странно, неправильно как-то. Будто меня опоили афродизиаками и заперли в одной комнате с мужчиной.