До особого распоряжения
Шрифт:
– У вас есть картинка с Живым Богом...
– Адхам не скрыл усмешки.
176
– Он не посчитается с Живым Богом, - сказал Махмуд-бек.
– Ни с каким богом не посчитается.
– Все-таки боитесь?
– Не хотел бы его увидеть, - сознался Махмуд-бек.
– Но дело не в этом.
– А в чем же?
– Он может много причинить зла людям.
– Людям? - уже открыто усмехнулся Адхам. - Людям... - И он повернулся к стене. - Отдыхайте,
господин. Завтра трудная дорога.
– Да... Трудная...
– согласился Махмуд-бек и снова подошел к окну.
Японец, Акбар, проводник...
Не заснет, пожалуй, Махмуд-бек, пока не узнает у проводника о человеке, который еще недавно мог
уйти через границу.
Проводник вернулся с каким-то свертком.
– Это хорошее мясо...
– объяснил он.
– Жареное. Можно долго нести в горах.
– Дал японец?
Проводник кивнул: японец.
– А еще кого ты видел?
– Спрашивал слуг, хозяина, стражников у дворца: никто не проходил. Мы первые идем за весной.
– Чужие люди обязательно должны зайти к Живому Богу? За его картинкой?
– Обязательно. Дальше без нее трудно идти...
Махмуд-бек вздохнул: все ясно...
Проводник, помолчав, отрицательно покачал головой:
– Не ясно, хозяин.
– Почему?
– Картинку Живого Бога можно было получить раньше. И год назад, и два года назад.
– Ты о чем думаешь?
– тревожно спросил Махмуд-бёк.
– В нашей дороге всегда надо думать, хозяин...
– Проводник посмотрел на спящего Адхама, на ворох
сухой горной травы и уже спокойно добавил: - Сейчас надо отдыхать, хозяин. Завтра будет очень трудно.
Мы должны к вечеру прийти в Гульташ. Нигде останавливаться нельзя. С вашей ногой совсем будет
плохо. Надо отдыхать...
– Надо...
– поддержал Махмуд-бек.
Но сможет ли он заснуть.
Из рукописи Махмуд-бека Садыкова
Японская разведка в тридцатых годах проявляла большой интерес к «мусульманским делам».
Одним из специалистов, своеобразным советником в японской разведке был мулла Курбангалиев.
Старательно работал «знаток тюркских языков» Курбан-Али.
В 1962 году увидела свет книга английского разведчика Рональда Сета «Тайные слуги». Автор
называет несколько фамилий, приводит даты и документы, свидетельствующие о широкой программе
«объединения мусульман», которой решила заняться Япония.
При активной помощи слушателей шанхайского «Колледжа Тунь Веня» осенью 1933 года в Маньчжоу-
Го был проведен панисламистский конгресс. С большой речью на конгрессе выступил ярый националист
Гияс Исхаки.
Сразу следует сказать несколько слов и об этом «деятеле». Сын деревенского муллы, он стал
сотрудником татарских газет, выпускал книги, активно участвовал в делах эсеров.
Исхаки носился с идеей создания нового мусульманского государства «Идель-Урал-Штаты» («Волго-
Уральских Штатов»). Потом, разумеется, бежал за рубеж. Сотрудничал с японской разведкой. В 1938 году
созвал «съезд» мусульман, призывал их к объединению, предсказывал новую войну. При Гитлере Исхаки
стал издавать журнал «Идель-Урал» (контроль издания и ассигнования принадлежали Розенбергу).
Японская разведка привлекала к работе и других националистов.
В Токио был приглашен Абду-Рашид-Казы Ибрагимов, уроженец Сибири. В молодости он много
странствовал, получил духовное образование в Медине. Позже вернулся в Россию, редактировал в
период 2-й Государственной думы бульварную газету «Сирко». И даже выпустил книжечку «Как обратить
японцев в ислам».
Но он был сам одним из тех, кого разведка Японии прибрала к рукам.
Японская разведка приняла участие в создании реакционных обществ «Пробуждение великой Азии»,
«Белый волк», «Черный океан», «Туран» и другие.
Отделения некоторых обществ находились в Китае, Индии, Персии, Турции, Афганистане и других
странах.
Буржуазные националисты, готовые продать родную землю в любые руки, принимали участие в
создании этих обществ.
ДЕНЬ ПОБЕДЫ
177
Он решил поговорить с проводником немедленно. Возможно, в этом поселке придется задержаться и
выждать удобное время для встречи с хозяином харчевни.
Махмуд-бек не представлял, как он подойдет к японцу. Этот хитрый человек сложит на груди руки и
будет кланяться. Попробуй выжать из него нужные сведения. Бесполезное занятие...
Но и откладывать разговор с проводником нельзя. Махмуд-бек осторожно поднялся. Взглянул на
Адхама, который, повернувшись к стене, по-мальчишески сладко посапывал.
Через грязное окно в комнату с трудом пробивался рассвет.
Весенние рассветы - ранние. Махмуд-бек, пораженный, застыл на пороге. Снежные вершины
отливали нежными синеватыми красками... А ниже, где-то совсем рядом, просыпалась торопливо,
радостно буйная зелень. Даже тесный грязный двор караван-сарая сейчас выглядел иным. В горах
потянулась несмелая, но свежая травка.
Проводник уже накормил и напоил лошадей. Сейчас он внимательно осматривал седла, сбрую.
Добросовестный, честный парень. Еще вчера он отводил глаза в сторону, опускал голову. Возможно, он
связан словом, клятвой. Но Махмуд-бек многого от него не потребует.