Дочь княжеская. Книга 1
Шрифт:
— Гральнч, — тихо окликнул Ненаш, отставляя кружку. Дождался, когда брат посмотрит на него, и сказал — Извини.
— Да ладно, — отмахнулся Гральнч.
— С тобой всё в порядке? — уточнил Ненаш.
— Всё.
Хрийз слегка встревожилась. Гральнч правда сам на себя не был похож. Подозрительно тихий. Как мешком его прибили, пыльным.
— Проблемы, — проницательно заметил Ненаш, — лучше решать до того, как они тебя похоронят.
— Что ты прицепился ко мне, упырюга проклятый? — вскипел Гральнч, мгновенно превращаясь в себя прежнего. — Отвали!
— Да, Грай, — спокойно отозвался Ненаш, — я тебя тоже люблю…
Гральнч резко встал. Хотел было резко высказаться, но передумал. Пнул ногой лавку от избытка чувств. И вышел.
Хрийз не знала куда деваться. Меньше всего на свете ей хотелось встревать в чьи-то семейные разборки. Что у братьев друг с другом не всё шоколадно, она поняла ещё с первого знакомства. Но оказаться внутри братской свары, — увольте, на это она не подписывалась!
— Извините, — тихо сказала Хрийз. — Я… пойду?
— Куда? — искренне изумилась Пельчар. — Уже поздно. Переночуешь у нас.
— Я не могу, мне завтра на смену…
— Утром со служебной развозкой уедешь, — сказал Ненаш. — Успеешь. В прошлый же раз успела, не так ли? Пельчар, собери девочке поесть.
— Да я не… — начала было Хрийз, и почти сразу замолчала: голод ухнул в желудок тяжёлым камнем и, что называется, скрутил в узел. А хозяйка уже ловко ставила тарелки на стол. На одной исходило аппетитным парком только что подогретое мясо, запечённое со специями и чесноком, на второй расположились местные помидоры. Они отличались от помидоров земных, обычных, только цветом, сиреневые вместо красных.
— Кушай, не стесняйся, — предложила Пельчар с улыбкой. — Не объешь…
Сама она присела за стол рядом с мужем. Необычная пара. Чисто внешний контраст: он — мальчишка, она — женщина уже в летах. Немолодая моревична, волосы совсем прозрачные от возраста, сколько ей на самом деле? Если она с Ненашем ещё с войны… Под пятьдесят, наверное. Но та девочка, что полюбила когда-то, отчаянно, до донышка души полюбила не просто хорошего парня, а — неумершего, всё жила в ней по-прежнему. Это чувствовалось, несмотря на возраст, на разницу в магическом статусе, несмотря ни на что.
— Я знал аль-мастера Ясеня, — говорил между тем Ненаш. — И у тебя его книга, как ты говоришь…
Он внезапно замолчал, прислушиваясь к чему-то, звучавшему только для него одного. Потом встал.
— Опять? — с полувзгляда поняла Пельчар.
— Да. Прощения прошу, меня зовут, мне надо уйти. Если хочешь, мы поговорим позже, Хрийзтема.
Хрийз только кивнула. После сытной еды её потянуло в сон, глаза начали слипаться сами. Какие уж тут разговоры.
— Будь осторожен, — тихо сказала Пельчар.
— Буду, — серьёзно кивнул Ненаш.
Он повёл рукой в воздухе, изящный и сложный жест, и перед ним раскрылась арка магического портала, в котором клубилась жаркая серая тьма. Ненаш шагнул в него, и пропал, и портал закрылся за ним, оставив по себе ощущение привычной уже жути. Хрийз никак не могла отделаться от первого впечатления о магических штучках здешнего мира; любое магическое действие сопровождалось кратким всплеском пряного как жгучий перец страха.
— Навь неспокойна, — со вздохом объяснила Пельчар. — Приходится ему вставать на стражу вместе с патрульными чаще обычного.
— То есть, его бы всё равно сейчас разбудили? — уточнила Хрийз.
— Да, как видишь.
— Значит, я успела, — вырвалось у неё помимо воли.
Пельчар улыбнулась:
— Да. Мы знали аль-мастера Ясеня, хороший он был человек и добрый Вязальщик. Всегда знал, что могло понадобиться в бою. Ты переняла его умение, я рада. У меня последнюю восьмицу сердце билось не на месте, и сны снились нехорошие, а теперь… Теперь я за Ненаша спокойна.
Хрийз молча смотрела на неё. Пельчар мудро улыбнулась. И сказала просто:
— Люблю его.
Конечно, любит. Кто бы сомневался. Но… Каково обычной женщине быть женой упыря? Мальграш, допустим, был псих и урод, все об этом говорят, но Ненаш ведь из того же самого теста, разве не так? Недостаток собственных сил, постоянная потребность в их восполнении, неизбежная кровь в рационе, пусть — в большинстве своём кровь животных, но ведь и врагов, пойманных на Грани, и тех, кто добровольно желает покинуть мир с помощью неумершего; желающие встречаются не так редко, как можно было бы подумать. Мир огромен, людей много, случается всякое. Фиалка Ветрова откровенно всё это описала в своём дневнике…
— Любимый человек может быть любым, — терпеливо объяснила Пельчар. — Он — любим; этого довольно.
Хрийз честно примерила на себя: нет, она бы не смогла. Но ведь и она не Пельчар…
— Любила ты сама когда-нибудь? — спросила у девушки Пельчар.
Хрийз вспыхнула. Не рассказывать же ей о Несмеяне! Смешно получится. Здрасьте, я ваша тётя, то есть, хочу замуж за мужчину вашей старшей дочери, ныне покойной…
— Видишь, как просто? — спросила Пельчар с улыбкой. — Ты не приняла бы его неумершим? Ответь себе, мне не надо, ты отвернулась бы? Ушла?
Хрийз попыталась представить себе Несмеяна Некрасова упырём. Таким как Мальграш или таким как Ненаш. И не смогла. Но вопрос Пельчар звучал убийственно, проникая в самую душу: ты бы ушла? И Хрийз честно сказала себе: да ни за что!
— Вот и я не смогла, — тихо сказала Пельчар. — Пойдём… Покажу, где тебе лечь. Уже поздно, давно пора спать.
Световой день неумолимо уменьшался, и по утрам над городом стояли малахитовые сумерки, настоянные на терпком осеннем тумане. Туман поднимался на улицы от моря, размывал искры фонарей в тёплые шарики, сочился влагой с неподвижных, не облетевших ещё до полной наготы тёмных ветвей.