Дочь княжеская. Книга 1
Шрифт:
— Да, конечно. Пошли к тебе. Пока будешь мыться, счейг заварю. Привезла тебе вкусняшек из дому… оценишь.
Млада накрыла стол, как раньше, когда они жили через стенку рядом. Прозрачный — так и просилось на язык 'чайничек', тогда как на деле нечто вроде графина, узкого и небьющегося, — заполняла тёмная жидкость правильного розового цвета. Обещаные вкусняшки по виду напоминали пахлаву, маленькие румяные треугольнички с воситительным запахом корицы, яблок и мёда…
Хрийз дёрнула с кровати плед, завернулась в него. Хорошо! Взяла в ладони горячую пиалочку, вдохнула счейговый запах — совсем хорошо! Млада смотрела и довольно улыбалась.
— Неплохо вяжешь, — сказала
Да, вязаных вещей прибавилось. Плед, чехол на стул, скатерть, полог на двери — чтоб не дуло, занавески. Главным образом от тоски зелёной, от того, что нечем было заполнить долгие, наполненные одиночеством, вечера.
— Ты по всем своим долгам расплатилась? — спросила Млада.
— Да, — ответила Хрийз, подбирая ноги под плед; мокрые волосы липли к спине.
— Вот и славно, — решительно сказала подруга. — Я за тобой приехала, собирайся. Поедешь к нам в Жемчужное Взморье, не передумала ещё?
— Конечно, поеду! — обрадовалась Хрийз. — Спрашиваешь ещё.
— Договорились!
В окно ухнуло непогодой. Коротко продребезжало стекло, принимая удар. Подруги невольно оглянулись, ожидая звона осколков. Но рама выдержала. Только подоконник рокотал, принимая на себя тяжёлый проливной дождь.
— Вовремя я со смены вернулась, — оценила непогоду Хрийз. — Слушай, может, у меня переночуешь? Чтобы тебе под дождём лишний раз не мокнуть…
Через пару дней, когда циклон ушёл в горы и ветер разорвал в клочья свинцовую пелену нагруженных дождём туч, Хрийз стояла на корме рейсового катера и смотрела на удаляющийся город. По крышам бежали вперемежку яркие и тёмные полосы: солнце то пряталось за облаками, то выглядывало вновь. Ветер закручивал волнам белопенные чубы. Служба Уборки уходила в прошлое, в амбарные схроны памяти, и Хрийз очень надеялась, что навсегда.
Новая жизнь пугала, и страх отдавался слабостью в коленках. Оказывается, уже привыкла и к общежитию и к размеренному режиму работы-отдыха и к граблям проклятым. Потеряла их, а новое — кто его знает, каким оно будет. Неприятное чувство.
Вчера купила короба — упаковать вещи. Вещей неожиданно оказалось много. В основном, своими руками связанные, конечно. Но были и приобретения — красивая шкатулка-сундучок для денег, второй сундучок, попроще, для украшений, комплект посуды, складное кресло, зимняя одежда, приобретённая про запас, обувь… Жила меньше года, а сколько накопилось всего! Аж на пять немаленьких коробов. Поговорка про 'переезд хуже пожара' обрела свой наглядный смысл: изначально купила два короба, потом понадобился ещё один — сбегала и купила ещё один, а потом оказалось, что надо бежать за четвёртым… Вместе с четвёртым купила сразу уж и пятый. Не прогадала, понадобился. Дурная голова ногам покоя не даёт. Ещё одна бабушкина поговорка, от которой защемило сердце.
Жемчужное Взморье находилось за пределами бухты, не так уж и далеко от города, но попасть туда можно было лишь морским путём, на катере. Катера ходили регулярно, несмотря на волну. Зимой будет проложен санный путь прямо через замёрзшее море. А пока — катера.
Млада сидела под крышей, у окна. Перебирала подарок — деревянные украшения: серёжки-висюльки, колечки, браслеты и цепочку с хитро наверченным узлом из такой же деревянной снизки. Купила уже на набережной, переплатила, как подозревала Хрийз, с избытком. Но Младе, видать, было важно лишь, что нашла именно то, что хотела.
— Красиво, — сказала Хрийз. — А кому везёшь? Сестрёнке?
— Нет, — мотнула головой Млада. — Свекровушке младшей.
Немая сцена. Опять шок. Сказала — младшей, значит, есть и старшая!
— А сколько у тебя свекровей? — осторожно спросила Хрийз.
— Две, — рассеянно отозвалась Млада.
Понятно, у свекра две жены, значит. Младшая и старшая. Нормально, что. Бывает…
— Что же старшей тогда ничего не даришь? Обидится.
— Нет, не обидится. На что обижаться?
— Ну, как же. Одной привезла, про вторую забыла…
Млада расхохоталась:
— Глупости какие… Здеборка у нас просто дитё дитём, ей бы в куклы играть, а она замуж выскочила, сама по весне родит… Куклы, кстати, знатные делает, известная кукольница. Ты её вязать по-своему поучи, она до подобного рукоделия жадная. Дерево любит, жемчуг и платину не носит, не нравится ей.
Млада задумчиво протянула цепочку сквозь пальцы, покачала рукой. Сказала грустно:
— Редко кому к двадцати годам удаётся сохранить в себе ребёнка, Хрийз. И если такой человек оказывается вдруг в твоей семье, всё сделаешь, чтобы долбанная эта правда долбанной нашей жизни не скоро до него добралась. Здеборку нашу все любят, её невозможно не любить. И ты полюбишь, когда увидишь…
В окно хлестнуло длинным водяным шлейфом: катер слетел с волны и развернулся в сторону открытого моря…
Жемчужное Взморье представляло собой узкую полоску берега между горным хребтом и морем. Ещё издали Млада показала линию домов, выстроившихся в ряд друг за другом. Чёрточки волноломов казались на таком расстоянии тоненькими велосипедными спицами. Катер какое-то время шёл параллельно, потом развернулся. Берег надвигался медленно и неспешно, как в замедленном кино.
В поселении была всего одна жилая улица, она шла вдоль побережья, щетинясь причалами. Катер подошёл не к общественной набережной, а именно к той, что принадлежала семье Млады: это входило в стоимость билета. Насколько Хрийз поняла можно было дополнительно оплатить швартовку рейсового катера у своего причала только в дневной рейс. Утренние и вечерние такую опцию не предоставляли…
Ребята из команды катера помогли вынести на причал вещи. Легко и быстро, на раз-два. Попрощались, прыгнули обратно на борт катера, и тот ушёл, отправился дальше по акватории поселения…
— Не переживай, — утешила Млада подругу, начавшую опасаться за свои вещи. — Никуда отсюда они не денутся. А, вон, это за нами!
К ним подошёл высокий молодой моревич в облегающем белом костюме. Млада порхнула к нему с завидной скоростью. Повисла на шее, и не сразу вспомнила, что не одна. Голубки влюблённые, да. Вечность друг друга не видели: целых два дня. Парня звали Таачт Црнай, Млада представила его как своего супруга. Выделила интонацией, мол, не заглядывайся, моё! Хрийз только фыркнула про себя. Во-первых, женатый. Во-вторых, жаба оранжевая. Больно надо, на такого заглядываться.
Семья Црнай жила в Жемчужной Взморье с довоенных времён. Держали жемчужные фермы, выращивали счейг, славились ювелирным делом. Вообще, поселение являлось вполне себе автономной единицей, здесь было всё: ткацкая фабрика, небольшая больница, собственная рыболовецкая компания, множество мелких ремесленных мастерских, в их числе — кукольная студия госпожи Здеборы Црнаёг, второй жены старого Црная…
Млада рассказывала, пока шли к дому, рассказывала с гордостью, глаза горели. Неудивительно. Хотя могла бы предупредить. Хрийз столько уже прочитала про подвиги главы семьи, Пальша Црная, что поневоле ёжилась: предстояла встреча с живой легендой Сиреневого Берега. Как тут не испугаться заранее?