Дочь княжеская. Книга 4
Шрифт:
— Я видела, как она рвала врагов, — неуверенно выговорила Хрийз.
— И при этом выглядит, как ребёнок, часто ведёт себя, как ребёнок. Тем и пугает. Но ты, похоже, видишь в ней ребёнка всем сердцем, Мила умеет воспринимать такое. Мне кажется… — он замолчал, подбирая слова.
Хрийз терпеливо ждала.
— Мне кажется, она сама смогла полюбить тебя. Как старшую сестру, которой у неё никогда не было.
Хрийз кивнула. У неё были сходные чувства.
— Мы играем в бабушку и внучку, — сообщила она. — Приходится на неё ворчать, строить, командовать. Ну, чисто так… Я вот волосы ей вымыла и расчесала, она злилась, но… Правила игры выполняла. Внучка должна слушать бабушку…
— Забавная игра, — помолчав, сказал сЧай. — И очень опасная…
— Наверное, — сказала Хрийз, переводя взгляд на окно, за которым бликовало на вешнем солнце море. — Но, похоже, у меня нет особого выбора. Пусть… пусть пока так и остаётся. Там видно будет.
— Гениальный план, — чуть усмехнулся сЧай.
Хрийз вопросительно посмотрела на него.
— План под кодовым названием «тамвиднобудет», — пояснил он. — Прекрасно заменяет собой недостаток планирования… а потом на свет появляются герои. Иногда — посмертно…
— Я не могу прогнать Милу, — ответила Хрийз. — А она не может уйти сама. Мне кажется, она… она не причинит мне вреда. Потому что… Ну, не знаю я!
сЧай обнял её, притянул к себе.
— Делай, как велит тебе твоё сердце. Это самое верное. Не знаешь, как поступить, поступай по совести.
Да. Хороший совет, правильный. Но если сердце ошибётся? Вдруг.
— Ты так боишься ошибиться? — спросил сЧай.
Хрийз кивнула.
— Я… совсем не умею ничего и не знаю. Вот — будем встречать врагов… сЧай, они враги! Я не могу их иначе воспринимать, враги они, и ещё — Рахсимы… Я видела Даррегаша Рахсима там, за Гранью, на Земле, — она вздрогнула, вспоминая. — Он страшный, сЧай, он жуткий, он кошмарный просто тип! А они — его родственники.
— Сагранш — честный враг, — сказал сЧай. — Я знаю его хорошо… Можно сказать, всю жизнь мы пытаемся, и никак не можем друг друга одолеть. Привык уже к нему как-то, думаю, и он ко мне — тоже. Вот племянник его… Этого не знаю, в бою не видал. Но очевидно, зачем он едет. Они, скорее всего, попытаются к тебе присвататься.
— Присва… Что?! — Хрийз отстранилась, смотрела недоверчиво.
— Мир между государствами часто скрепляют браком, — пояснил сЧай, — это обычная практика. Похоже, в Потерянных Землях на первые роли выходит Рахсимодола… Зная Сагранша, не удивлён. Ты не замужем, племянник Сагранша неженат, — всё логично.
— Не пойду я за него замуж! — Хрийз окатило бешеным жаром, она даже на шаг отступила. — Да никогда в жизни…
— Может, он тебе понравится, — предположил сЧай. — Молодой… симпатичный…
— А может, это вы нашли себе девушку? — бросила Хрийз, не успев прикусить язык. — Молодую и симпатичную! Я ведь уродина обгоревшая, а она… Вот и пытаетесь спихнуть меня Рахcимам!
— Что такое? — невинно поинтересовался сЧай. — Я слышу ревность?
— Вы издеваетесь? — прямо спросила Хрийз.
— Нет, — сказал сЧай серьёзно. — Прости.
— Не прощу, — она отвернулась, уткнулась лбом в стекло.
Как всегда, после приступа ярости, всё тело начала бить крупная дрожь. Что это сейчас было? Он сказал такое… и так… почему?! Боль была — вдохнуть нормально не получалось. За что?!
— Прости, — сЧай приобнял её за плечи, Хрийз сердито дёрнулась, но он не отпустил её. — Глупая, дурная штука… сам не знаю, как вырвалась. Но я потерял тебя один раз. И очень боюсь… потерять снова. Боюсь, что ты вcё-таки… выберешь другого…
— Никогда, — сказала Хрийз яростно. — Ни за что!
— Прости, — повторил он ещё раз.
— Всё потому, что я теперь безобразно выгляжу? — горько спросила Хрийз. — Это так?
— Нет, — ответил сЧай. — Ты красивая…
— Красота в глазах смотрящего, — желчно отозвалась она. — А ещё красота — в словах льстеца. Говорите правду, я пойму, если услышу ложь. Я — обезображена? Долгим лежанием в коме, погребальным костром, бог знает чем ещё. Это — так.
— Нет, — сразу сказал сЧай, не отводя взгляда.
Наверное, именно так выглядит «истинный взор» изнутри. Магическое зрение, не оставляющее шансов кому-либо утаить правду или погрешить в ответе против истины, неожиданно впервые причинило боль. Не привычную уже боль искалеченного тела, которую Хрийз научилась, стиснув зубы, задвигать на задворки сознания, а вдвойне страшную боль души. Которую не известно, какой магией и какими зельями глушить.
— Тогда что со мной не так?
сЧай тихо вздохнул, прикрыл глаза, потом сказал твёрдо:
— Всё так, ваша светлость. Как надо.
— А вот эта стена стеклянная сейчас между нами, — тоже как надо? — спросила она.
— Нет, — ответил он. — Но её, кажется, строишь ты.
— Это я сейчас сказала про племянника вашего врага? — изумилась Хрийз.
— Это ты сейчас накручиваешь сама себя, — объяснил сЧай. — Не делай так.
Хрийз отвернулась. Выдохнула. Заговорила лихорадочно, ломая пальцы: