Догоняя рассвет
Шрифт:
Однако Клайд, к своему смущению, не наблюдал ничего из этого. Еще более он утвердился в несоответствии произошедшего, когда ближе взглянул на запекшиеся отметины вампирских клыков на горле трупа. Рваные, жестокие. Демон остервенело разделался с жертвой, не оставив следов борьбы, из чего Клайд мог сделать единственный вывод:
— Убийство произошло не здесь. Тело сюда принесли.
— Полностью солидарен с вами, господин пастор, — кивнул капитан.
— Но зачем? — вклинилась Амари, все это время стоявшая у Клайда за спиной.
—
— Мы делаем все, что в наших силах, — негромко ответил Клайд, боясь сознаться в беспомощности.
— Ваших сил недостаточно, господин пастор.
Насчет этого Клайд спорить не стал. Да и спорить с тем, кто прекрасно был осведомлен о нынешнем положении «стали» было бессмысленно и бесполезно. Вместо попыток оправдаться, Клайд помолился за душу усопшего, чтобы та смогла обрести покой в мире ином, осенил себя крестным знамением, после чего поднялся с колена и двинулся прочь.
— Играл с мертвецом? — Амари догоняла Клайда следом. — Так мог поступить только серьезно тронутый умом. Этот вампир — настоящий безумец!
— Мне кажется, ты не до конца понимаешь, с кем мы имеем дело, — сухо отозвался Клайд, не желая обсуждать с девушкой примеры жестокости.
Он хотел быть один. Хотел обратиться к защитнику и спасителю в тишине, чтобы никто не вставал между ним и его обращением к Богу.
Ноги сами привели священника в храм. Во мраке святой обители, склонившись перед изображением Всевышнего, Клайд не переставал молиться, прося душой надежду устоять перед натиском тьмы и надежду на Божественный свет, что укажет им путь спасения.
— … молю услышать и не оставить меня грешного и недостойного в беде. Непобедимою силой своею и заступлением помоги изгнать дьявола в преисподнюю. На тебя уповаю, огради от лукавого. Аминь.
Глава 6
Табу
Бургомистр отказал Рю в просьбе послать гвардейцев в подкрепление «стали», — это Клайд понял лишь взглянув на вернувшегося с аудиенции брата. Рю пришел, как провинившийся, спрятав голову в плечи, и съежившись. Угрюмая пасмурность его лица однозначно доводила до сведения, что и впредь им придется полагаться только на собственные силы.
Новости все чаще сводились к найденным в Иристэде обескровленным жертвам, хотя убийства случались через раз, словно демоны пытались запутать своих охотников, сбить с толку хаотичными набегами. Вампиры оставались неуловимы, всегда оказываясь там, где и ожидать было нельзя. Тогда Клайд выдвинул предложение наблюдать за печатями. Для этого пастор Моретт достиг договоренности с гарнизоном, согласно которой приобрел право провести пару ночей на крепостной стене. Но охранные знаки, удостоенные вниманием в разной мере из-за стесняющих обстоятельств, сохранились
Все складывалось в пользу версии, что убийцы давно находились внутри стен.
Так Клайд вернулся к патрулированию улиц в обществе Амари.
Именно в эту ночь он принял решение затаиться ближе к центру города. Добравшись до окрестностей Асиденской площади, Клайд и Амари спрятались во мраке скученных зданий и на какое-то время погрузились в тишину, обещавшую дозор без неприятных встреч.
— Ты часто держишься в стороне, — промолвила Амари, находя болтовню единственным развлечением.
— Предпочитаю одиночество, — холодно откликнулся Клайд. И соврал, сам до конца не сознавая своей лжи.
Одиночество угнетало Клайда не по его воле. Оно вошло в привычку вынужденно.
— Есть какая-то особая причина?
Священник смотрел на Амари с видимым неодобрением. Когда Рю приставил подопечную, Клайд едва мог подавить в себе гнев, ведь Рю выразил неуважение к уединенной жизни брата. Однако со временем Клайд начал ощущать, как в груди потеплело, а на сердце стало спокойнее от сближения с другим человеком…
Дальше сближаться нельзя, Клайд запретил себе даже мечтать об этом. Пора было остановиться во имя общего блага.
— Амари, то что я… — Клайд запнулся, подбирая слова, которые звучали бы небрежнее тех, что метались в его голове, — подпустил тебя к себе, не означает, что ты можешь каждый раз беспрепятственно влезать в мою душу. Ты даже не подозреваешь об угрозе, которую я несу.
— Я думала ты несешь в этот мир только свет и любовь.
— Отнюдь не так, — покачал головой Клайд. — Но вера спасает меня и дает надежду на искупление совершенного мною зла.
Упоминание греха вызвало в памяти нашествие ярких вспышек пламени, с треском рассыпающихся алыми искрами. Дрожь ужаса пронеслась по телу Клайда колючими мурашками от заревевшего в ушах пожара. Амари вскинула брови, но Клайд отказался отвечать на вопрос, значившийся в ее широко распахнутых голубых глазах.
— Свет и любовь тоже необходимы. Особенно в такие темные времена.
— Какой ты находишь в этом смысл?
— Смысл в необходимости развивать сопереживание друг к другу, научиться слушать и слышать. Так мы становимся богаче духовно, а значит — сильнее. Поверь, ты начнешь видеть больше, если будешь стремиться к альтруизму.
— Альтруизм — не моя стезя, — забавно поджала губы Амари. — Люди — это просто люди, какое мне должно быть до них дело?
— Без них ты потеряешь саму себя, — мягко улыбнулся Клайд, — заблудишься без ориентиров, забудешь, что значит испытывать сильные чувства и получать от них радость. Жизнь станет пресной без доброты. Без любви.
И хоть лицо Амари вновь сдвинулось в милейшую гримасу, Клайд безошибочно видел, как его слова достигли сердца девушки и зашевелились в голове осознанной мыслью.