Дом из пепла и стекла
Шрифт:
Я хмурюсь. Саймон? Она имеет в виду сына МакКинтоков, который живёт на краю деревни? Я не очень хорошо его знаю. Он просто выполнял для папы кое-какую работу в саду. Но затем в уголке моих губ появляется улыбка. Боже, какая она коварная.
— В конце концов, как только ваш фиктивный брак закончится, ты будешь свободна делать, что хочешь и встречаться с кем хочешь. А Саймон — крепкий орешек, — Кэрол вздыхает, как будто вспоминая его.
Он чрезвычайно здоровый. По профессии он садовник и хирург по деревьям, и именно на такого мужчину большинство
Нико сужает глаза, глядя на Кэрол.
— Что ещё, блядь, за Саймон.
— Хирург по деревьям и садовник.
— Значит прислуга? — Нико насмехается.
— Нет. У него есть собственный бизнес. Дела идут очень хорошо.
— Но он просто местный? У него нет денег?
— Я предпочитаю, чтобы они были такими, — спокойно говорит Кэрол. — А моя крестница не жадная до денег. Как только она получит доверенное, ей не понадобятся деньги любого мужчины.
— Наследство не будет содержать её вечно, — отвечает Нико.
Они говорят сейчас обо мне, будто меня здесь нет.
— Разве? — требую я. — Этого и этого дома более чем достаточно.
— Содержание этого дома будет стоить целое состояние, — говорит он.
— Да, именно поэтому я открою его для свадебных торжеств, а летом территория будет открыта для дневных посетителей. Я даже подумываю о том, чтобы в дальнем конце участка построить садовый центр, а в нём — кафе. Здесь очень красиво, рядом протекает река. На самом деле, Саймон был бы хорошим человеком, чтобы поговорить с ним об этом, — я сейчас дразню медведя, но он меня раздражает. Я могу позаботиться о себе. Он думает, что мне нужен какой-то мужчина, чтобы присматривать за мной? Сейчас он нужен мне на моей стороне, чтобы я могла получить то, что мне принадлежит. Как только я это получу, то не буду нуждаться ни в нём, ни в ком-либо ещё.
Кэрол поворачивается ко мне, в её глазах сияет настоящий азарт. Она забыла об игре с Нико, сосредоточившись на мне.
— Милое дитя, садовый центр. Это чудесная идея. Тебе бы это тоже понравилось. Ты обожаешь растения.
— Я знаю. Я уже думала о создании центра редких цветов. Орхидеи, лилии, и орхидейный кактус. Редкие розы. Я подумала, что могла бы специализироваться на ночных ароматных и цветущих растениях. Я сама всегда хотела иметь ночной сад. Это звучит так романтично.
— Да, ты могла бы устроить ночной сад, полный ночных цветов и ночных ароматов, и устраивать экскурсии, может быть, два вечера в неделю летом. Саймон мог бы проводить экскурсии.
— Саймон, блядь, ничего не будет делать. Моя будущая жена не будет встречаться с каким-то парнем, на которого западают все отчаянные местные женщины, — рычит Нико.
— Она сможет делать всё, что пожелает, как только вы расторгнете брак, — мило говорит Кэрол. — У тебя будет своя компания и кастрированный совет директоров. Она получит свой дом. Вы оба уйдёте с тем, что хотите, и в этот момент Синди сможет взять Саймона в свой сад или в свою постель.
С милым смехом она выходит из теплицы, как будто ей нет до этого никакого дела.
— Увидимся позже, маленькие голубки, — она хихикает.
Дверь за ней закрывается, и Нико пристально смотрит на меня.
— Не смотри на меня так, — возражаю я. — Я ничего не сказала.
— Он тебе
— Кто?
— Этот ублюдок Саймон.
— Он привлекательный, да. Нам обоим нравятся цветы. Но Кэрол забегает вперёд. Я не думала, что буду делать, когда мы расстанемся. Я могу путешествовать. Устроить приключение, — мои глаза расширяются. — Я всегда хотела путешествовать по греческим островам. Насколько романтично это было бы? Есть так много вещей, которые я хотела бы сделать. Я действительно не думала о мужчинах, — я говорю «мужчины» так, будто они — пустяковое дело.
— Ты куда более авантюрная, чем я думал, — говорит Нико, глядя на меня так, будто я — головоломка, которую он пытается решить.
— Да, и знаешь, почему?
Он качает головой, его губы дёргаются, как будто он не может дождаться, когда я просвещу его.
— Ты не знаешь меня настоящую. Ты встретил меня в мой самый низкий момент. Честно говоря, были дни, когда я едва могла выйти из дома без паники. Иногда я всё ещё это чувствую. Я потеряла моих маму и папу. У меня нет братьев и сестёр. Ни один дедушка или бабушка не остались в живых. Я сирота в этом мире, и слишком молода, чтобы ею быть. Если это не так плохо, то у меня есть стая злобных сводных родственников, мучающих меня на каждом шагу. Потом появился ты и твои люди, так что извини, если я сразу не напомнила тебе Амелию Эрхарт. Но в моём сердце есть место приключениям.
— Амелия кто? — это то, что он выбирает.
— Первая женщина, которая самостоятельно пролетела Атлантику, — отвечаю я. — Знаменитый исследователь и лётчик. Забудь. Ты, вероятно, не знаешь о ней, потому что она женщина, а они хороши только для того, чтобы принести и унести, верно? И угождать тебе в постели.
Выражение его лица становится всё более мрачным, но я не останавливаюсь.
— Ты так мало знаешь, Нико. Ты, твоя семья, твой мир. Ты знаешь Николая Волков?
— Ты же знаешь, что да.
— Хорошо, его жена владеет успешной арт-галереей.
Он поднимает руки вверх.
— Эй, принцесса, слезай с этой высокой лошади. Я не мешаю тебе делать что-нибудь. Ты, кажется, хотела жить на коленях, покрытая сажей, Синдерс.
Наклоняясь ближе, он шепчет:
— Мне показалось, что тебе там понравилось.
Я поворачиваюсь к нему, меня пронзает ярость.
— Пошёл ты, Нико. Можешь забыть свой глупый брак. Я бы не вышла за тебя замуж, будь ты даже последним мужчиной на Земле.
Я выбегаю из оранжереи, слёзы застилают глаза, и направляюсь к конюшням.
— Оседлай для меня Красавчика, — приказываю Ли.
Он колеблется.
— Ты планируешь оседлать его в таком настроении? Не уверен, что это хорошая идея.
О, Господи, что это с мужчинами, которые постоянно говорят мне, что делать?
— Просто сделай, как я прошу. Ты работник, — я огрызаюсь на него.
Он вздыхает, но делает, как я сказала.
— Они реагируют на напряжение, ты знаешь? Они — животные-жертвы, которых легко напугать. Я всегда говорю не ездить верхом, пока не успокоишься, пока не узнаешь их хорошо, а они не узнают тебя. Когда он тебя узнает, и ты попадёшь в его настроение, он возьмёт тебя в галоп и позволит тебе выплеснуть весь гнев. Он ещё не знает тебя. Ты не знаешь, как он отреагирует на всё это напряжение.