Французский шелк (Том 2)
Шрифт:
Таким образом, Клэр была дарована ночь передышки. Они вернулись в дом тети Лорель. Поужинав тем, что купили в кафе мистера Тибодо, Клэр, сославшись на крайнюю усталость, поднялась наверх, в свою спальню. Она разделась и повесила одежду в шкаф, где до сих пор хранились некоторые уже вышедшие из моды вещи. Наклонившись над умывальником, она сполоснула лицо и шею прохладной водой.
В шкафчике она нашла аккуратно сложенные полотенца и салфетки. Они пахли цветами.
Она промокнула полотенцем лицо и вдруг увидела в овальном зеркале над умывальником отражение Кассиди, который стоял в дверях,
В спальне, за его спиной, горел неяркий свет, так что часть его лица оставалась в тени, и это усиливало его напряженное выражение. Он был без рубашки. Одной рукой он опирался о косяк, другая была опущена. Хотя он и не двигался, в его позе чувствовалась сила, мощь, угадывался бешеный темперамент.
На Клэр были бюстгальтер и шелковые трусики, но она почувствовала себя более чем раздетой. С трудом она поборола в себе искушение схватить полотенце и прикрыться. Выражение лица Кассиди не оставляло сомнений в том, что любая попытка соблюсти приличия и выглядеть скромницей обречена на провал. Кроме того, Клэр сомневалась, что вообще сможет двинуться с места. Его взгляд словно гипнотизировал.
Он подошел к ней сзади, почти вплотную. Они смотрели друг на друга в зеркало, взгляды их были жадными и голодными. Он положил руки на ее обнаженные плечи.
– Я хочу тебя.
Она дернула плечами, словно сбрасывая тяжесть его прикосновения.
– Ты не можешь. Мы не можем.
Он нежным поцелуем коснулся ее плеча.
– Не надо, Кассиди, - пробормотала она.
– Не надо.
– Но, когда его губы уже целовали ее шею, слабые протесты уступили место желанию.
– Клэр, - прошептал он, уткнувшись ей в волосы, - я люблю тебя.
– Ты не должен говорить мне этого.
– Я хочу тебя. Сейчас.
– Остановись, пожалуйста. Ты будешь жалеть потом. Я знаю тебя, Кассиди, с чувством произнесла она.
– Мне близки и понятны твои мысли. Ты будешь себя ненавидеть до конца дней своих, если сейчас уступишь своему желанию.
– Нет, не буду.
– Да, да, будешь, обязательно.
– Тс-с-с.
Он провел рукой по ее спине и щелкнул замочком бюстгальтера. Клэр застонала, когда его руки проникли под освободившиеся чашечки и нежно обхватили ее груди. Кончиками пальцев он слегка сдавил соски, и они напряглись, поддавшись ласке. Его губы блуждали по ее шее и нежно покусывали шелковистую кожу.
– Кассиди, не надо. Я не хочу быть пятном на твоей совести. Это не правильно - то, что мы делаем. Ты же знаешь. Пожалуйста, остановись.
Ее мольбы были слабыми и казались неискренними даже ей самой, так что когда рука его опустилась ниже, к животу, а потом погрузилась в трусики, она замолчала. Она еще могла бы солгать ему, но ее тело лгать не могло. Лоно ее было теплым и влажным.
Он спустил ее трусики, и Клэр высвободила ноги. Расстегнув брюки, он придвинулся к ней - ближе, ближе, пока она не почувствовала прикосновение его твердой плоти. И когда он ворвался в ее раскрывшееся, теплое, нежное лоно, их сладострастные стоны слились в единую мелодию страсти.
Опершись руками о фарфоровый умывальник, Клэр двигалась в такт его медленным, сильным толчкам. Он держал ее бедра крепкими руками, прижимая ее ягодицы к своему теплому паху.
– Кассиди, - прошептала она.
Кончиками пальцев он коснулся ее раскрытых губ, затем накрыл их рукой. Она поцеловала его ладонь, облизала подушечки пальцев, прикусила мякоть большого пальца. Его движения стали более резкими и быстрыми, настойчивыми и жадными. Клэр тоже была охвачена лихорадкой страсти. И когда его рука оказалась меж ее бедер и нежно коснулась набухшего клитора, она не могла сдержаться. Это прикосновение словно током пронзило ее тело, и она непроизвольно стиснула бедра.
Кассиди обнимал ее за талию, склонившись над ней, прижимаясь грудью к ее спине. Он не просто обнимал ее, он поглотил ее всю, и наконец дом огласил протяжный крик. Она накрыла его рот глубоким, долгим поцелуем, влажным и соленым от слез.
– Ты мог бы не говорить, что любишь меня, - прошептала Клэр, когда они уже лежали в постели. Она нежно теребила пальцами его волосы. Шевелюра его явно нуждалась в стрижке.
Но Клэр она нравилась именно такой - лохматой и неухоженной.
– Я бы вес равно не устояла перед твоими чарами, - поддразнила она.
– Я сказал тебе об этом, потому что это правда.
– Он поуютнее прижался к ней ногой.
– Я почувствовал, что влюблен, с той самой минуты, как увидел тебя. А может, это началось, когда ты подула на меня этими идиотскими пузырьками из флакончика, что висел у тебя на шее. Это было чертовски эротично.
– Я вовсе не с этой целью демонстрировала тебе эту безделушку.
– Разве нет? Ну, значит, все дело было в том, как ты вытягивала губы.
– Он пробежал пальцами по ее губам, задумчиво улыбнувшись, потом выражение его лица стало мрачным.
– Каждый раз, когда Краудер обвинял меня в том, что мои чувства мешают расследованию, я отрицал это, спорил с ним. Но он был прав.
– Кассиди на мгновение прикрыл глаза.
– Я не хотел, чтобы убийцей оказалась ты, Клэр.
Она уткнулась лицом в его грудь.
– Я не хочу говорить об этом. Пожалуйста. Давай о чем-нибудь другом - о чем говорят обычно влюбленные.
– Мы не обычные, Клэр.
– Ну давай притворимся, хотя бы ненадолго. Как будто мы встретились при обычных обстоятельствах. И сразу же влюбились друг в друга. Мы отдались охватившей нас страсти, но наши отношения до сих пор остаются на этой удивительной, волшебной стадии, когда мы еще ничего толком друг о друге не знаем.
– Она привстала, облокотившись о подушки, и внимательно смотрела на него.
– Расскажи мне, что причинило тебе такую боль.
– Что ты имеешь в виду?
– Не оскорбляй мой природный ум, Кассиди. В твоем прошлом есть очень горькие страницы. Я знаю эти симптомы. Что так задело тебя? Что обозлило и сделало таким нетерпимым? Твоя жена? Развод?
– Нет. Это все прошло мирно. Я не любил ее.
– Он поиграл прядью ее волос.
– Во всяком случае, не так, как тебя.
– Ты уходишь от разговора.
– Пытаюсь.
– Ничего не выйдет. Я такая же упрямая и настойчивая, как и ты.
Он преувеличенно шумно вздохнул: