Гражданское право. Общая часть. Учебное пособие в схемах
Шрифт:
Фрагмент книги
Культура русской речи (Под ред. проф. Л.К. Граудиной и проф. E.H. Ширяева)
«Как известно, субъект в коммуникации обладает сложной структурой. По мнению Е. Гоффмана, говорящий выступает в трех ипостасях: аниматора – того, кто произносит высказывание; автора – того, кто порождает высказывание; принципала – того, чья позиция выражена в высказывании. При помощи этой триады может быть охарактеризовано не только психологическое и когнитивное „расщепление“ субъекта, но и его социальная структура. Тогда (при известной детализации) структура субъекта в массовой коммуникации, скажем, применительно к тоталитарному обществу, может быть представлена следующим образом: автор – редактор – цензор – идеологический демиург. В период перестройки и особенно в постперестроечное время эта структура претерпевает существенные изменения. Постепенно ослабевает, а затем и „нулизуется“ влияние государственной идеологии; исчезает, правда, временами напоминая о себе отдельными рецидивами, цензура; редактор утрачивает функции идеологического наставника и становится организатором коллектива журналистов, объединяемых общей позицией. <…> Результатом
Обратная сторона авторизации – чрезмерный субъективизм дискурса. <…> Этот авторский эгоцентризм находит адекватное лингвистическое выражение в гипертрофированном Я-дейксисе» [Платонова, Виноградов 2000: 256, 257].
Точки зрения разных субъектов могут сочетаться и сопоставляться на небольших участках публицистического текста с помощью приема, характерного в основном для художественного текста, – несобственно-прямой речи, например: «Опрашиваемые в один голос говорили, что им про кризис больше не интересно. Телевидение, газеты, антикризисная реклама в метро. Достали уже. Но социологи подозревают, что люди лукавят» [Русский Newsweek. 16.02 – 22.02.2009]. Курсивом выделено высказывание, содержащее несобственно-прямую речь – формально не выделенную речь «опрашиваемых» (сравните с высказыванием Опрашиваемые в один голос говорили, что им про кризис больше не интересно, где чужая речь оформлена как косвенная по модели сложноподчиненного предложения с придаточным изъяснительным). При этом предыдущее высказывание, построенное по модели ряда номинативных предложений (Телевидение, газеты, антикризисная реклама в метро)также отражает восприятие «опрашиваемых», но вместе с ними и «социологов», и автора, и читателей текста.
Авторы коллективной монографии «Хорошая речь», развивая концепцию о нескольких типах речевой культуры носителей русского литературного языка в современном обществе, констатируют, что авторы текстов нынешних российских СМИ проявляют, как правило, среднелитературный тип речевой культуры. Для носителей этого типа характерен, в частности, «недостаточный (по сравнению с элитарным типом речевой культуры) уровень языковой и речевой компетенции, самоконтроля, а также отсутствие привычки всегда сомневаться и проверять свои знания (как в области языка, так и в других областях человеческой деятельности)» [Хорошая речь 2007: 228]. Такая установка ведет к языковым и фактическим неточностям, погрешностям и ошибкам. Кроме того, «стремление быть нестандартным, проявить свои знания нередко приводит носителей среднелитературной речевой культуры к излишней вычурности», к неуместному употреблению малопонятных слов (терминов, иностранных слов, профессионального жаргона) без их пояснения [там же: 230, 231]. Яркий пример – обилие специальных терминов (волатильность, депозитарные расписки, хеджировать, опцион и мн. др.) без соответствующих комментариев в обзорах фондового рынка в СМИ, рассчитанных на массового адресата (не специализированных).
Новый взгляд на суть и место публицистического стиля и языка СМИ в современном мире и в структуре современного русского языка представлен в научных исследованиях нового тысячелетия.
Фрагмент статьи
Ю.Л. Караулов. Язык СМИ как модель общенационального языка
«Язык СМИ сегодня обрел господствующее положение среди всех функциональных разновидностей, вобрав в себя, поглотив, ассимилировав в себе ресурсы всех названных функциональных стилей. Иными словами, язык СМИ сегодня представляет собой, хотим мы этого или не хотим, обобщенную модель, совокупный образ национального языка, коллективным пользователем которого являются все россияне <…>
Язык СМИ не является одной из разновидностей национального языка, а представляет собой самостоятельную полноценную модель общенационального языка. Описывать и изучать язык СМИ – это значит анализировать и оценивать степень использования ресурсов и удовлетворения базовых потребностей этого феномена, оценивать степень объективности и полноты воспроизводимой в нем картины мира, характер и степень соответствия общенациональным идеалам тех возможных миров, которые конструируются в языке СМИ» [Цит. по: Ашуркова 2006: 56].
Фрагмент статьи
М.Н. Володина. Язык СМИ как отражение языковой действительности
«Главная особенность использования языка в современном мире – глобализация информационных процессов и расширение форм воздействия на человека с помощью новых СМИ, которые по-новому структурируют „старые“ формы и возможности коммуникации. <…> В процессе коммуникации слово обретает относительную свободу от правил языковой системы. Если понимать языковую систему как совокупность возможностей, обусловленных определенными закономерностями конкретного языка, то норма выступает как признаваемая носителями этого языка реализация возможностей данной системы. Согласно М.В. Панову, норма в настоящее время – это не запрет, как раньше, а выбор языковых средств выражения. Норма „советует взять из языка наиболее пригодное в данном контексте“ <…>.
К основным чертам, характерным для языка СМИ сегодня, относят:
1) количественное и качественное усложнение сфер речевой коммуникации на уровне СМИ (прежде всего Интернет, в котором развиваются новые виды текста и диалогических форм);
2) „американизацию“ языка СМИ;
3) разнообразие норм речевого поведения отдельных социальных групп, свойственное современной речевой коммуникации, которое находит отражение в языковой
4) следование речевой моде;
5) демократизацию публицистического стиля и расширение нормативных границ языка массовой коммуникации» [Русский язык… 2007:518].
Фрагмент статьи
А.В. Полонский. Язык современных СМИ: культура публичного диалога
«<…> Судить о языке СМИ необходимо с пониманием всей сложности и противоречивости этого феномена, отражающего – воспользуюсь здесь формулой О. Мандельштама – две истории одного процесса: одна говорит только о приобретениях, а другая – только об утратах. Язык современных СМИ, сочетающий традиционное и новаторское, стремится, как известно, и к максимальной экспрессивности, и к максимальной доступности, которые в совокупности обеспечивают требуемый уровень отношений между субъектами публичного диалога, автором и адресатом, журналистом и получателем информации. <…>
Сегодня язык СМИ, хотим мы этого или нет, принял на себя важнейшую культурологическую функцию языка-эталона, но эталона, который формируется не только творчеством журналистов, но и прежде всего нашей повседневной практикой говорения, отражающей особенности современной культуры и её коммуникативного идеала. СМИ, как говорил Маршалл Маклюэн, это „технологическое расширение“ нашей жизни. <…> Наблюдаемые в языке СМИ процессы производны от стиля нашей жизни и его осознания обществом (как верно заметил Б.И. Осипов, „слова отражают не обстоятельства бытия как таковые, а осмысление и изменение бытия людьми“) и влияют как на повышение качества родной речи, так и на его понижение.
Своеобразие современного медийного диалога исследователями обычно определяется посредством понятия „персонификация“ как проявления в публичном диалоге личности, открыто заявляющей своё мировоззрение и утверждающей свой стиль. Растабуирование личностного начала качественно изменило культуру публичного диалога, изменило язык СМИ, в котором особую значимость, наконец, приобрело индивидуальное „я“, а не безликое „мы“. <…> Как справедливо замечает Г.М. Шипицына, „язык современной массмедийной коммуникации <…> стал своеобразным питомником для выработки и апробации новых языковых средств, как информативных, так и экспрессивных“. <…>
Язык СМИ смело берет на себя и эту функцию – функцию поставщика (а зачастую и разработчика) новых слов и новых фразеологизмов: флэшка, онлайн-торговля, экотур, наезд, отгуглиться „воспользоваться поисковой системой google“, оцифровка, тачпэд, богатый Буратино, протестное голосование. Вводя их в публичный диалог и закрепляя многократным повторением, язык СМИ ликвидирует „лексические зияния“, „латает дыры“ на русской языковой картине мира.
Таким образом, язык современных СМИ усиливает прагматический потенциал слова и обогащает его семантическую структуру, чем обеспечивает развитие языка и его качественный рост. Это не может не оцениваться положительно.
Однако необходимо видеть и другие происходящие в языке СМИ процессы, в основе которых лежит пафос предельной раскованности или даже „вседозволенности“, сопряженный с неконтролируемой стихией рынка и диктатом покупателя» [Полонский 2009: 62–64].
Резюме
В современном обществе публицистический стиль претендует на то, чтобы стать «языком в языке», и представляет собой обобщенную модель общенационального языка со всеми его достоинствами и недостатками. Вероятно, возможна некая аналогия между функциональными стилями литературного языка и жанрами в самом публицистическом стиле. Задача дальнейшего исследования языка современных СМИ как раз и заключается в аргументации или в опровержении этой аналогии.
Практикум третий
Задание 1. Определите функционально-стилевую принадлежность приведенных ниже текстовых фрагментов. Докажите. Ответы можно сверить с предлагаемыми в ключах к тестам.
1. Впервые голливудский кинорежиссер снимает фильм о Никарагуа на сандинистской земле. Название его – «Уокер» – связано с именем американского авантюриста Уильяма Уокера, который в 1855 году вместе с группой флибустьеров и наёмников отправился в Никарагуа и спустя два года провозгласил себя её президентом. Все пять центрально-американских стран объединились тогда для борьбы с авантюристом. В 1860 году Уокер был расстрелян в Гондурасе. Таков вкратце сюжет фильма.
2. У Васьки есть дядя. Лида, безусловно, сказала бы, что это враньё, никакого дяди нет, но ей приходится помалкивать: дядя есть; вот его карточка – на этажерке, между двумя вазами с маками из красных стружек. Дядя снят под пальмой; одет во всё белое, и солнце светит таким слепым белым светом, что не рассмотреть ни лица, ни одежды. Хорошо вышла на карточке только пальма да две короткие черные тени, одна дядина, другая пальмина.
3. Библиография (от греч. BIBLION – книга и …графия), отрасль научной и практической деятельности, в задачи которой входят информация о произведениях печати и их активная пропаганда в определенных общественных целях. Развитие библиографии обеспечивается системой специальных учреждений (библиографической службой), результатом деятельности которых является библиографическая продукция, составляющая разновидность справочной литературы.
4. С учетом имеющегося в продаже ассортимента товаров изменено название магазина одежды «Руслан и Людмила». Теперь он называется «Адам и Ева».
5. Трудность определения залоговой принадлежности глагольной словоформы проистекает оттого, что не всегда ясно, является ли подлежащее объектом действия. Такая неясность возникает с так называемыми глаголами возвратно-пассивного значения, т. е. с такими глаголами, которые выражают пассивные восприятия. Например, в предложении «И три раза мне снился тот же сон» (А.С. Пушкин) в качестве объекта действия можно рассматривать подлежащее сон, следовательно, мне – субъект действия, ср.: «Я видел сон».