Громкая история фортепиано. От Моцарта до современного джаза со всеми остановками
Шрифт:
Но зачем двум звездным музыкантам, привыкшим к лучшим концертным залам мира, выступать в маленьком кабаре в Гринвич-Виллидж? «Мы приходим туда, где нас хотят услышать», — сказал Пресслер, выходя на сцену, и Штольцман согласно кивнул.
Обстановка в Le Poisson Rougeсимволизирует будущее классической музыки, потому что здесь вновь стирается дистанция, установившаяся в какой-то момент между исполнителем и слушателем, — это словно ремейк давно минувших дней. Нечто подобное можно сказать и про состояние фортепианной музыки в наши дни — все новое оказывается лишь хорошо забытым старым.
Триста лет минуло с момента изобретения инструмента, а фортепианный мир и сейчас делится на традиционалистов и экспериментаторов. По-прежнему есть влиятельные мастера классического репертуара, такие как венгр Андраш Шифф (р. 1953),
Фортепиано не прекращает и своей географической экспансии — на Дальнем Востоке оно в последние несколько десятилетий произвело настоящий фурор. Можно сказать, из первого ряда это наблюдал Гэри Граффман, который с окончанием своей концертной деятельности сделался преподавателем музыки и в конечном счете дорос до руководящей должности в Кертисовском институте в Филадельфии. В какой-то момент он осознал, что количество азиатских абитуриентов с каждым годом увеличивается. «Обычно мы принимали одновременно только двух, максимум четырех учеников, — рассказывал Граффман. — Но в один год на два места претендовало сразу 119 человек, и в конечном счете мы выбрали юношу по имени Ланг Ланг».
Этот пианист китайского происхождения заставил всех вспомнить о полузабытом типаже фортепианной суперзвезды — вслед ему летело поровну оваций и проклятий. Исполинский размах его рук, боль, отражавшаяся на его лице во время игры, экзальтированные движения всем телом в кульминационные моменты — все это позволило ему превратиться из простого пианиста в звезду сцены. С чисто музыкальной точки зрения он тоже временами играл, прямо скажем, с перебором.
«Он хотел стать Тайгером Вудсом от фортепиано, — объяснял Граффман, сравнивая своего ученика со знаменитым гольфистом. — И он достиг цели: его фотографии публиковались во всех журналах, не говоря уж о рекламных роликах часов Rolex,кроссовок Nikeи авторучек Montblanc. Помимо этого, Ланг Ланг стал первым музыкантом, в честь которого назвали новую модель фортепиано фирмы Steinway.
Но он был не одинок. Из-за его плеча уже выглядывали другие китайские таланты. Китай вообще прошел огромный путь адаптации к западной звуковой культуре с тех пор, как иезуит по имени Маттео Риччи в конце XVI века завез в эту страну клавикорды. Правда, в результате культурной революции Мао Цзэдуна занятия западной музыкой на время были свернуты, но нынешние молодые китайские музыканты затеяли целый фортепианный ренессанс: они учатся в зарубежных консерваториях и собирают награды на престижных международных конкурсах с примечательной регулярностью. Таков, например, Цзинь Цзюй, победитель конкурсов от Китая до Брюсселя, недавно осевший во Флоренции.
Фортепиано в Китае. Юнди Ли
На фортепиано я начал играть в семь лет. Китай тогда только-только разрешил своим пианистам участвовать в международных конкурсах. А когда я выиграл Шопеновский конкурс в Варшаве в 2000 году, став в восемнадцать лет его самым молодым призером в истории, китайское правительство уже активно помогало пианистам. Сейчас в Китае на фортепиано учатся играть 30 млн детей; в стране функционирует примерно дюжина действительно великолепных концертных залов.
Музыку я любил уже в четыре года, но моим первым инструментом на самом деле был аккордеон, и в пять лет я даже победил на конкурсе аккордеонистов. Фортепиано я услышал позже, это была кассета с этюдами Шопена (тогда у нас не было компакт-дисков). И все изменилось — я слушал ее каждую ночь, засыпая, а затем вновь просыпаясь и перематывая на начало. Я жил этими этюдами и с тех пор испытываю к Шопену совершенно особое чувство. Мой учитель, профессор Дан Чжаои, помог мне сделать его еще более глубоким.
Есть ли в Китае национальный стиль игры? И да и нет. Наша традиция во многом развилась из русского туше, но при этом испытала влияние и французов — Дебюсси и Равеля. Мы всегда старались черпать лучшее отовсюду. Наш подход сродни тайцзи [87] — это сочетание мужского и женского, структурированного и свободного, в котором ни одной из составных частей не отдается предпочтение. Чтобы понять китайский менталитет, нужно изучить наших поэтов — например, Ду Фу (712—770), «поэта-мудреца», или Ли Бо (701—762, один из «восьми сяней винопития» Ду Фу [88] ). Свое вдохновение мы черпаем из нашей тысячелетней истории.
Одна из причин, по которой Шопен столь близок нам, — это его своеобразный «национализм» — его произведения обращены к соотечественникам. Нам легко это понять. Разумеется, он еще и создатель прекрасной фортепианной музыки — вся его жизнь прошла рядом с инструментом. И он, конечно, не только романтик, но и классицист, многим обязанный Моцарту. Благодаря этому сочетанию его музыка продолжает жить из поколения в поколение.
87
В китайской философии — начало всех начал до выделения мужской и женской сил, инь и ян.
88
В стихотворении Ду Фу «Песнь о восьми сянях винопития» Ли Бо посвящены строчки: «Ли Бо, выпив доу, сейчас же напишет хоть сотню отменных стихов; все время в Чанъанских кутит кабаках — то пьет, то в хмельных забывается снах; однажды не смог к Сыну Неба явиться: совсем не стоял на ногах, посыльным же молвил, с трудом говоря, что-де „винным сянем“ зовется не зря» (пер. Б. Мещерякова).
К чарам фортепиано не остались равнодушны и в других азиатских странах, особенно в Японии и Южной Корее. В Японии в 1900 году была образована фирма Yamaha, превратившаяся за последующее столетие в самого плодовитого производителя фортепиано в мире, причем с ее заводов выходят как акустические, так и электрические модели. В 2007 Yamahaпоглотила солидную австрийскую фирму B"osendorfer, чьи инструменты предпочитали Лист, Оскар Питерсон и многие другие выдающиеся пианисты.
Но Китай все же находится тут на особом положении прежде всего благодаря размеру страны и численности ее населения. Вдобавок к процветающим музыкальным школам, в которых учатся миллионы начинающих пианистов, именно Китай стал мировым центром производства инструментов. Такие компании, как, например, Pearl River, владеющая самым большим заводом по производству фортепиано в мире, выпускают инструменты высокого качества, которые при этом стоят значительно дешевле, чем их европейские и американские конкуренты. Далеко не все американцы отдают себе в этом отчет, но многие элементы их недавно купленных или отремонтированных фортепиано были сделаны в Китае, который в последние годы практически подмял под себя рынок. Музыкальный ручеек, который стал вытекать из Кертисовского института музыки после того, как туда поступил Ланг Ланг, оказался предвестником настоящего наводнения.
На моментальном снимке современной фортепианной сцены вы увидите и нескольких талантливых пианистов, вдыхающих новую жизнь в, казалось бы, уже отжившие свое концертные практики — например, так называемую классическую импровизацию. Американец Роберт Левин (р. 1947) настаивает на возвращении в концертную программу импровизированных каденций (то есть развернутых финальных фрагментов той или иной пьесы, которые Бах или Моиарт придумывали в реальном времени прямо на глазах у публики, отталкиваясь от основной темы композиции). Левин даже разрешает слушателям посильно участвовать в этой финальной импровизации.
Пианистка венесуэльского происхождения Габриэла Монтеро пошла еще дальше. Практика исполнения оригинальных каденций, а равно и импровизированных прелюдий, то есть небольших экспромтов, играемых перед основной пьесой, никогда не прекращалась полностью, но Монтеро, словно Ференц Лист наших дней, принимает «заказы» из публики прямо на концерте и в конечном счете придумывает на ходу целые композиции. Лишь немногие музыканты в любом жанре могут сравниться с ней по уровню владения инструментом, по исполнительской яркости, по способности свободно работать в рамках самых разнообразных стилей и генерировать в режиме реального времени хитроумные контрапункты.