Хроники Ордена Церберов
Шрифт:
— Вы ведете нас к отделению стражи, уважаемый? — спросил Камень, лишь самую малость повертев головой, после того, как мы отъехали из ратуши. — В таком случае, не трудитесь, мы знаем дорогу.
— Но, ваша милость…
— “Почтенный”. Или “господин цербер”.
— Но, господин цербер, почтенный бургомистра Атамус распорядился сопроводить вас… — сухопарый Эверик, вынужденный пешком сопровождать пятерых конных, помялся совсем немного, и сдался, — Впрочем, если вы действительно знаете дорогу…
— Вам не о чем беспокоиться, — заверил его Камень, и направил коня вперед.
— Что будем делать? — деловито уточнил у Камня Гемос, стоило нам только остаться без провожатого.
— Доберемся до стражи, выясним, что здесь вообще произошло, добудем проводника и поедем смотреть сами.
— А если там не нечисть?
— Гемос, он платит Ордену лишние двести монет каждый год. Ты что, переломишься за двести монет разбойников или волков погонять? Особенно таких, которые две деревни вырезали.
— Мы церберы, а не егеря и не городская стража, — проворчал Гемос, но больше для порядка.
— Коса. Эй, Коса!
Я завертела головой, пытаясь сообразить, кого это зовет Ринко.
— Танис! Ты чего такая кислая? Физиономия — хоть простоквашу сцеживай! — Ринко потерял терпение, и только тогда я поняла, что зовет он не “кого-то”, а меня. — Тоже за честь ордена радеешь, и что не к лицу бравым церберам за разбойниками и бродягами по лесам гонять?
— Да какая мне разница, кого гонять? — от растерянности честно брякнула я. — Лес — он и есть лес, а разбойники так даже приятнее: ни яда, щупалец, ни брони — знай, руби куда хочешь!
— Два сапога пара! — заржал Ринко. — Так скисла-то чего тогда?
Поняв, что Батог не отцепится, я призналась:
— Да бургомистр этот, почтенный господин Атамус, чтоб ему!
— А что не так? — удивился Ринко.
Камень, шедший впереди, оглянулся:
— Он не скупится платить золотом, чтобы иметь возможность призвать Орден на защиту по первому требованию, не плюнул на две погибшие деревни, хотя уж деревни-то к его Хорвусу не относятся никаким боком. В ратушу нас позвали, не успели мы еще обустроиться на постоялом дворе — значит, нас ждали и отправили гонца, как только мы проехали ворота. Да и приняли нас сразу, как от почтенного господина Атамуса предыдущий посетитель вышел, — Камень перечислил всё это, и подытожил, — Хороший бургомистр!
— Ладно, ладно! — я подняла руки, уступая напору доводов, и рыжий тут же воспользовался этим, чтобы вильнуть в сторону огрызка на обочине.
Подхватив поводья и обложив ненасытную скотину по скотской матушке, я продолжила:
— Хороший бургомистр, а что говорил, как в нужник смотрел — так это просто болеет. Но я не поняла, зачем он вообще нас в ратушу вызвал?
— Так за этим и вызвал, — пояснил Камень снисходительно, с видом превосходства, и тут же стал из Камня снова Солнышком. — Вздрючить, чтобы нам резвее искалось!
— Сейчас за городскую стену выедем, там у кривой березы развилка будет — вот если влево взять, так та дорога к Бортникам ведет. А чуть дальше, по мостику через Пьяную, то и к Шелесту!
Выделенный нам как проводник стражник, ровесник мне годами, слава Ведающему Тропы, не стал размазывать сопли по тарелке, а сразу подхватился в седло — чем и подтвердил правоту Солнышка.
Нас ждали, а бургомистр, надо думать, озаботился придать резвости не только пришлым церберам, но и местной страже.
— А большие-то села? — уточнил Камень.
— Да какие села, господа церберы! Так, выселки, на оба хутора со старыми и малыми дюжина душ наберется!
Ох и жук, господин бургомистр Атамус! Небось, когда с купцами говорит, тоже медяшку за золотой продать умудряется!
Наш отряд наконец миновал городскую стену и теперь мы бодро трусили по дороге.
— Рассказывай, — велел Илиан, и стражник охотно заговорил.
— Неладное обнаружили, потому что Шелест, лесник господина нашего графа Ирийского, в положенных день в город не явился. Он так-то бирюк бирюком, но в начале каждой недели в Хорвус наведывался — за охотничьи дела отчитаться. А то и чаще, ежели браконьера изловит или нужда какая настигнет. И был у него уговор с тратирщией, что на Малой Гончарной заведение держит, что она к его приходу подгадывала и снедь собирала. Вроде как, хлеб свой, и до сдобы дядька Шелест был большой охотник. Когда он в оговоренный день не явился, трактирщица встревожилась, послала мальчишку… Так бы может пацан и не всполошился — нет лесника дома и нет, эка невидаль! Но к дядьке Шелесту удобнее всего через мост добираться, а там мимо хутора бортников никак не промахнешься. И вот там пацан неладное и почуял: день в зените давно, а скотина в хлеву ревет, не на выпасе и не обихожена. Заглянул через тын — двери все нараспашку, а людей не видать.
Я только хмыкнула: картина рисовалась жутковатая.
— Вот он и задал стрекача домой, от греха подальше, — согласился со мной стражник.- Мамке все рассказал, а она уж стражу звать велела. Я там был, господа церберы, меня к вам и приставили потому что моя смена была. И вот что я скажу — не разбойники это. На бортниковом подворье где-то кое-что поломано, но пожитки в порядке, в сундуках никто не рылся и ухоронок не искал. А зверье, прежде чем на человека напасть, скотину бы порезало, да и кровища повсюду была бы, объедки… А там — ничего. Собаки, вроде, след какой-то почуяли, но не пошли по нему. На брюхо ложатся, воют — по следу не идут.
— Благодарю за помощь, уважаемый, — кивнул Камень.
А по суровому мужественному лицу сразу было понятно, что вот сейчас он мысленно перебирает всех известных ему тварей, пытаясь понять, которая здесь отметилась.
И я могла уверенно подсказать, что тварь эта будет либо ох и здоровенная, достаточно, чтобы проглотить человека целиком, да не одного, а дюжину. Либо наделенная магией, как тот дух, в Горше, и способная спрятать останки. И оба варианта не радовали.
— Доведешь наш отряд до развилки, про которую говорил — и езжай в Хорвус.
А Камень, видно, и без моих подсказок пришел к тем же выводам, раз отсылает стражника.
Первым подвох почуял Коряжка. Оживился, встрепенулся — и уже от этого напряглась я.
Завертела головой, пытаясь понять, что так могло обрадовать рыжего, потянула носом… Та-а-ак!
— Уважаемый! — окликнула я стражника, успевшего развернуть коня к городу.
— Да, госпожа цербер?
— Скажи, а хутора эти, пострадавшие, часом не на болоте стоят?
— Что вы, госпожа! — улыбнулся мне парень. — Кому придет в голову избу на болоте рубить?