Хватка
Шрифт:
Солдат сделал глубокий вдох и, наконец, начал:
— Нас, настоящих горных рабочих, здесь всего пятеро, и все из разных мест. Началось все с самого первого дня, вернее ночи, когда мы приехали, чтобы копать этот холм. Всем нам, пятерым, стали сниться похожие сны, нет, — тут же уточнил Эрвин, — вернее будет сказать, что это один и тот же сон.
Другие ребята, я имею ввиду караульных, охрану и разведчиков Гафна, ничего подобного не видят. Это происходит только с теми, кто раньше работал в шахтах или карьерах. Как бы это правильно объяснить: мы все …снимся друг другу, господин обер-лейтенант!
— Что «что-то другое»? — не понял Бауэр.
— Сейчас, — продолжал набираться решимости Боммель, — я постараюсь рассказать вам так, чтобы было понятно.
Когда это было в первый раз, каждый из нас подумал, что это могло случиться из-за того, что мы перебрались на новое место. Так бывает, когда вокруг новые люди, нет русских бомб, войны, как-то всех отпустило и потому каждому из нас вполне могло присниться что-то …светлое, хот и странное.
Как-то днем, а это было, когда мы только-только начали серьёзно копать этот холм, один из нас вдруг сказал другому: «осторожнее, отойди, мне это снилось». Тот, второй сделал пару шагов назад и вдруг на то место, где он только что стоял из крепежа, сверху, свалилось бревно.
Тот, кто ставил крепь входа, тут же сознался в том, что не особо понимает в этой работе. Его призвали воевать с должности ученика горнорабочего, а когда собирали по войскам шахтеров, кто-то решил, что вам сгодится и такой «специалист».
Каюсь, конечно же, это я виноват. Лично не проверил крепеж устья. Работы только начинались, и все внимание уже было направлено на то, как будем двигаться дальше...
Но тут важно другое! В тот самый миг мы вдруг поняли, что эту ситуацию вокруг падения бревна, все как один видели во сне, …понимаете? В голове каждого из нас были запечатлены все действия, все до единого произнесенные слова!
Боммель смотрел в лицо офицера, но, вопреки его ожиданиям, оно не выражало сейчас ни удивления, ни какого-либо интереса к услышанному. Обер-лейтенант молчал, смотрел в землю и думал о чем-то своем. Похоже, этого «археолога» вряд ли можно было удивить чем-то подобным. Наконец, он поднял взгляд и вдруг заметил:
— То, что вы рассказали, Эрвин, весьма интересно, но этого мало. Вернее, все это только предисловие, я правильно понял?
— Все верно, — подтвердил догадку Боммель, — но о том, что именно мы видим в нашем общем сне, я расскажу немного позже, думаю, будет еще время, а вот сегодня…, — он повернулся ко входу штольни, но отчего-то передумал и задержался на месте, — я все …покажу, но вначале расскажу.
— Вы …о находке? — догадался офицер.
— Да, — мелко закивал бывший шахтер, что сразу же выдало его непростое внутреннее состояние. — Мы, — продолжил он, — снимали грунт, как вы и говорили, плоскостью лопат, по несколько сантиметров, стараясь держать вертикаль. Как только вы ушли на обед, минут через пять-десять, в земле стали появляться и мешать работе корни растений. У нас и мысли не было нарушать инструкцию, мы просто решили аккуратно их вытянуть. Дернули и… Земля обвалилась!
— Обвалилась? — насторожился Бауэр.
— Да, гер офицер, это было неизбежно. За ней оказалось огромное бревно…
— Чудесно, — пожал плечами обер-лейтенант, — идемте же…, — он двинулся к штольне, но Эрвин остановил его:
— Постойте, — тихо произнес землекоп, — не нужно торопиться. Должен вас предупредить, это какое-то …непростое бревно.
— Что значит «не простое»? — не понял Конрад.
— Оно значительно шире прохода нашей штольни и, оно каменное.
— Вы уверены?
— Я шахтер, гер офицер, и мне ли не знать, что такое камень? — Боммель сверлил взглядом лицо командира и продолжал: — Мы оба знаем, что каменных деревьев не бывает. Вы нам говорили, что это могильник, так?
— Все верно, — подтвердил офицер, — это и есть обыкновенный древний могильник…
— «Обыкновенный древний могильник», — не дал ему договорить Эрвин, — не приедут раскапывать во время войны люди из тайной службы Фюрера. Ну, не может такого быть. С такой охраной, да еще к черту на кулички. Мы не слепые, гер офицер, кое-что понимаем. Только не думайте, что кто-то здесь против работы, нет, мы согласны рыть и дальше, но нам тоже было бы неплохо хотя бы примерно знать, что там?
Если это простой могильник, кому, какому мастеру понадобилось делать это огромное бревно из камня? Зачем? Да еще так искусно! …Если это стена комнаты, где стоит гроб какого-нибудь русского царя, почему ее не сделали просто ровной? Позвольте спросить напрямик, гер офицер, вы …знаете, что нас ждет за этой стеной?
— Нет, — честно признался Бауэр.
— Что ж, — думая, что офицер просто чего-то недоговаривает, недовольно хмыкнул Эрвин, — но мы и сами догадываемся…, — с этими словами бывший шахтер направился в штольню, и через пару секунд вышел з нее, держа в руках какое-то грязное, запутавшееся в тонких корнях полено. — Вот, — сказал он, осторожно очищая находку и поворачивая ее лицевой стороной к Бауэру, — это мы нашли у стены, в обрушившейся земле. Видите, это статуэтка какого-то бога, — Боммель молча указал пальцем на «голову» полена…
Истукан, насколько можно было рассмотреть его под слоем прилипшей земли, изображал какого-то старика с длинной бородой и волосами, перехваченными в районе лба тонкой канавкой очелья. Руки его плотно прижимали к себе меч, направленный клинком вниз. Над очелышем, в центре лба, ясно был виден аккуратно вырезанный или выдавленный знак, который Боммель, рассказывая шахтерскую историю, называл «птичья лапка».
Обер-лейтенант бережно взял статуэтку в свои руки и стал рассматривать ее более пристально...
— Видите? На голове, все тот же знак? — тыкал грязным пальцем в «голову» идола копатель. — Такой же был меж бровей тех, кто превратил моего соседа Кляуса в фарфоровую куклу. Это ведь отметина подземного царства, верно? Здесь место Духов…
— Везде на земле место Духов, Эрвин, — осторожно поворачивая в руках древний идол, отстраненно заметил офицер, — а уж в местах захоронений обязательно, …тут вы правы.
Боммель закусил губу, не зная, как задать обер-лейтенанту вопрос, который жужжал у него на кончике языка, словно прилипшая муха.