Игра цветов. Миссия
Шрифт:
– Но-но. Одно дело, когда равные державы пытаются изменить политическую карту путём проведения военных действий и совсем другое, когда мощная империя берёт под своё влияние разрозненные полудикие племена, чьи земли оказались бесконтрольны.
– Полностью согласен с вами, Николай Ильич, – проговорил Владимир Владимирович. – Нам крайне необходимы Чёрное море и Каспий, иначе турки никогда не успокоятся. А присоединение Кавказа – залог нашей безопасности. Да, к сожалению, иногда, к всеобщему благу, приходиться применять совсем не гуманные действия.
– А я, наверное, после окончания училища, возьму и запишусь в действующую армию, – вдруг, произнёс Миша Таланик. – Карьера военного сейчас прельщает меня больше.
Павел, с удивлением посмотрел на товарища, пытаясь понять серьёзность его заявления. Но Михаил твёрдо встретил его взгляд:
– Ну а что. Ты посмотри на молодых офицеров Кавказского корпуса. В двадцать с небольшим лет у них уже чины и заслуги, карьерный рост и почитание, а у нас? Можно по пальцам пересчитать тех, кто, на нашем поприще, добился, хоть каких-то, успехов. Для этого нужно быть гением, а у меня, к сожалению, таких достоинств не наблюдается.
Внезапное заявление Таланика повлекло за собой неловкую паузу. Павел недоумённо молчал, Заточный переводил взгляд с одного на другого, и только Наталья Николаевна своевременно разрядила обстановку:
– Михаил, вы талантливый юноша, и непременно будете иметь успех на любом поприще. Вы молоды, деятельны и целеустремлённы, а с такими достоинствами перед вами открыты все двери.
Ужин закончился, и гости стали расходиться. Павел выделил свою повозку с конюхом друзьям, а Изольда Викторовна с мужем отбыли на своей. Столько событий произошло сегодня, что Павел долго ворочался в своей кровати, прежде чем заснуть. А ночью ему снилось, что он бежит какими-то горными тропами от разбойников – чеченцев, которых почему-то возглавляет Таланик. Проснувшись затемно, он попил воды и ещё долго не мог сомкнуть глаз.
Неделя пролетела в повседневных делах. О разговоре в доме Строгановых как-то не упоминали, воспринимая его каждый по-своему. Павел полагал, что Миша погорячился, находясь под влиянием обсуждаемой темы и задуманные им перемены, уже выветрились у него из головы. А Таланик, был в своём репертуаре, как всегда, балагурил и хохмил. Идти в субботу к Монферрану отказался – сослался на неотложные дела. И, вообще, создавалось впечатление, что он легко и безмятежно летит по жизни, не забивая себе голову никакими серьёзными мыслями.
В субботу, с утра, Павел заехал за Заточным, и они отправились на стройку к Монферрану. Естественно, оба волновались. Прошлый их визит, казался теперь каким-то необдуманным мимолётным ребячеством. Дескать, вот они мы, встречайте. Люди заняты серьёзным делом, а тут появляются молодые, не прошеные визитёры. Как-то неудобно вышло. Но, отступать поздно, тем более проигнорировать сейчас приглашение мэтра, было бы кощунством. Подъехав к наружным воротам, они направились к, уже знакомой, караулке. Дежурный офицер, выслушав о цели их визита, понимающе кивнул головой и сказал, что он уже обо всём извещён и господ инженеров ожидают. Польщённые таким к себе обращением, молодые люди, в сопровождении охранника, проследовали за ворота. Волнительные ощущения достигли своего апогея. Несмотря на то, что, к расположению в городе такой громадины, уже привыкли, вовнутрь попасть, мало, кому удавалось. Это был целый мир, живущий по своим, неизвестным посторонним, законам. За первым периметром они увидели просторные площади, на которых целыми штабелями были складированы камни, мешки с известью, брёвна различной длины и много-много ещё всего. Сложенные материалы напоминали целые дома, разделённые улицами, на которых происходило довольно оживлённое движение. Пройдя по широкому центральному проходу, охранник передал их сопровождение другому постовому, а сам вернулся обратно. Территория за следующими воротами была поуже, но, всё равно, поражала своей площадью. Вдоль её, по кругу, была проложена дорога, по бокам от которой располагались различные мастерские. Суеты здесь было значительно меньше – каждый был занят своим делом. Подходя к последнему ограждению, они в полной мере осознали действительный размах сооружения, которое исполинской горой возвышалось над ними, мелкими букашками. Бесформенное, громадное, обтянутое своим балахоном, оно заставляло чувствовать трепет и непроизвольную слабость в коленках. Открылась маленькая калитка и, мужчина в чистом чёрном камзоле, коротко кивнув охраннику, жестом пригласил их войти внутрь. Практически с порога начинали выстраиваться массивные стойки лесов, уходящие по сторонам, насколько хватало глаз. Толстые брёвна, связанные, десятками штук, смолистыми верёвками, торцами уходили куда-то вверх. Над их головами проходили деревянные перекрытия, которые не давали видеть, что находится выше. От входа и до, видневшегося вдали, каменного основания было ещё очень далеко, и они медленно двинулись вперёд, кожей ощущая этот массив, нависший над ними, слушая скрип и стон нагруженного дерева. Несмотря на ясный день, здесь царил многолетний полумрак и зимний холод. Внезапно, шедший впереди мужчина, повернул направо и повёл их сквозь бесконечные стойки лесов, ориентируясь только по, одному ему известным, признакам. Вскоре, они подошли к, довольно большому, бревёнчатому дому, построенному, казалось бы, прямо вокруг вертикальных стоек. Из плоской крыши виднелась труба, уходящая неизвестно куда, в окнах горел свет, а изнутри слышались голоса. Друзья от удивления приоткрыли рты – настолько нереалистичной была, увиденная ими картина. Человек, молча указав им на дверь, исчез в этом странном, бесконечном лесу. Немного постояв в нерешительности, они подошли к двери и открыли её.
– А. Здравствуйте, молодые люди. – Навстречу им поднялся, из-за заваленного бумагами стола, месье Монферран, собственной персоной. – Рад, очень рад приходу нашей просвещённой молодёжи. Прошу, проходите, присаживайтесь.
– Не волнуйтесь, Андрей Иванович, всё будет, как мы договаривались. – Он кивнул на прощание высокому моложавому господину в белоснежном парике, и тот, молча, вышел.
Павел с Александром устроились за столом, с интересом оглядывая обстановку. Прежде всего, поражало обилие света, происходившего от, прикреплённых к стенам, рожков. Голые бревёнчатые стены, отшлифованные до блеска, сплошь, были увешаны различными эскизами и чертежами, а за спиной Монферрана висел большущий щит для рисования мелом. В комнате топилась печь, из-за чего внутри было тепло и уютно. Хозяин достал из шкафа, где стопками громоздились всяческие справочники, поднос с бокалами и бутылку тёмного вина.
– А я вас помню, – сказал мэтр Павлу. – Вы особо интересовались моими работами на встрече в вашем замечательном училище. Ещё я наблюдал за результатами конкурса молодых архитекторов. Да что там говорить, мы и сами немало поспособствовали его проведению. А, этот господин….
– А это мой друг, Александр Заточный. Он, также, большой поклонник вашего таланта.
Заточный, при этих словах, с лёгким поклоном, привстал.
– Я так понимаю, – мэтр взял бокал и жестом показал друзьям присоединиться к нему, – что ваше появление здесь, вызвано интересом к практической работе. Не так ли? Я, с большим удовольствием, ознакомился с вашим проектом и могу сказать – недурно, очень недурно. У вас большой потенциал, который нуждается в развитии. Ну что же. Как вы сами понимаете, в это время года многие работы не производятся, но у меня есть, что вам показать. Допивайте это прекрасное вино, и прошу за мной.
– Скажите, месье, а что это за странные светильники? – не смог сдержать своего любопытства Павел. – Ничего подобного мне раньше видеть не приходилось.
– Молодые люди, скажу вам прямо. Здесь вам предстоит увидеть множество любопытных вещей. Наука движется вперёд, но массовое общество ещё не готово принять некоторые инновации. Не будем его торопить.
Выйдя из дома, Монферран повёл друзей через лабиринт стоек. Дойдя до массивных каменных оснований, он пояснил:
– Облицовка – это конечный этап работы, поэтому пока всё здесь останется неизменным. Как вы понимаете, огромное количество внутренних работ, необходимо вести параллельно с возведением стен. Из-за массивности некоторых компонентов, их невозможно смонтировать после завершения строительства. Я абсолютно уверен, что, прежде чем нанести визит сюда, вы тщательно изучили мои эскизы. Скажите прямо, что интересует вас больше всего?
– Признаться честно, весь собор представляет собой загадку, – произнёс, ранее молчавший, Александр. – Но, доступной для широкого обсуждения, информации так мало, что в этом нет ничего удивительного. Меня, конечно же, смущают колонны. Я даже представить не могу, как такую махину, можно поднять и установить в нужном месте.
Мэтр досадливо поморщился и ответил:
– Ну что все прицепились к этим колоннам? Тысячи людей видели их разгрузку и подъём. Поверьте, блочные системы способны творить чудеса. Нужно лишь научиться правильно их использовать. Главное здесь – правильное распределение веса и крепёж самого подъёмного устройства.
Они прошли внутрь здания. Здесь тоже было всё заставлено большими и малыми лесами, с деревянными перекрытиями над ними. Как заметил Павел, свет здесь давали всё те же чудо рожки. Народа было немного, а может так казалось из-за огромных площадей собора. У каждого мастера был свой участок работы. Мэтр повёл друзей вдоль лесов, по ходу давая пояснения тому или иному фрагменту.
– Здесь работают скульпторы и зодчие из разных стран. Все они приглашены со своими подмастерьями для их удобства и достижения наилучшего результата. Каждый мастер лично отбирает образцы поставляемого материала, чтобы выбрать самый предпочтительный. Иногда бракуется вся присланная партия, и мастер вынужден лично выезжать в район добычи. Здесь создаётся совершенство, а совершенство требует большого внимания и не терпит спешки. На данном этапе идёт подготовка к установке купола – процесса сложного и тщательного. На месте работы ещё не производятся, так как сначала требуется изготовить все комплектующие детали этой сложной конструкции. Пойдём, я вас кое-кому представлю.