Игрок
Шрифт:
— Мне кажется или ты забыл, что моя коленка больна ровно в той же степени, что и я сама?
— Тогда нужно сделать ее последние деньки как можно более приятными, не согласна?
Еще как согласна! Но в этот момент замечаю, как нам машет рукой моя мама, и, не выдержав, скидываю ладонь Арсения под столом… Всего неделю назад она заявила, что я, несмотря на сопротивление, все еще слишком увлечена этим мужчиной. Ни к чему ей видеть, как я позволяю ему себя лапать при таком скоплении народа.
По возможности
И все-таки прогадала. Надо было садиться с незнакомцами и весь вечер отвечать на вопросы об отсутствующем спутнике. Куда более гуманный вариант. Теперь же придется терпеть.
— В морге и то лучше освещение, — глубокомысленно сообщаю я собственному отражению в зеркале дамского туалета. Пытаюсь подкрасить ресницы, но при таком свете повезет, если кисточкой в глаз не заеду. — Налобный фонарь в помощь, — бормочу себе под нос, как недовольная старуха, и раздраженно закручиваю тюбик туши.
Карикатурная свадьба. Вот как емко и едко охарактеризовала мама происходящее, когда я поинтересовалась ее мнением о данном мероприятии. И она права. Как только выдается свободная от запланированных выступлений минутка, гости встают со своих мест и буквально выстраиваются в очередь к моей кузине. А та их… принимает. Иначе не скажешь. Это напоминает мне фильмы, где какой-нибудь князь или лорд выслушивает жалобы своих подданных. Судя по всему, для этих зазнаек Ви теперь именно таковой и является. И мне, в общем-то, было бы наплевать, если бы она так же не отнеслась ко мне. Я очень старалась ее поздравить от души, а в ответ получила холодный кивок, и это было не слишком приятно. Мне даже уйти захотелось, но потом я посидела с родителями и успокоилась. Хоть и не совсем, раз ворчу, глядясь в зеркало в туалете.
Не желая возвращаться в зал и снова любоваться надменной кузиной, пускаюсь на поиски брата. Как только они с Арсением прочувствовали температуру мероприятия — смылись курить, и с концами. И, судя по женскому хохоту, доносящемуся со стороны фойе, неплохо проводят время. Сложно поверить глазам, но мой дурной брат развлекает дам весьма неумелыми карточными фокусами, пока Арсений дремлет в кресле неподалеку, сжимая в руке сигаретную пачку.
— И давно мой брат подрабатывает крупье в твоем казино? — спрашиваю, подходя.
— Такого поганого крупье я бы и на порог не пустил, — отвечает, лениво приоткрывая глаз. — Скорее бы сам встал за стол.
— То есть ты мог бы лучше? — интересуюсь, кивая на брата.
Арсений, преодолевая вселенскую лень, отлепляется от спинки кресла и смотрит в сторону Яна.
— Так — нет, — отвечает, отвернувшись от брата и проходясь по мне взглядом. — Но некоторыми трюками овладел в совершенстве.
У
— Этому я его научила. И у меня получается куда лучше, — улыбаюсь.
— Да что ты, — отвечает он ровно. Даже насмешки не распознать. Он уже знает? Или намеренно скрывает удивление?
— Да. Когда я сказала Диме, что собираюсь стать хирургом, он показал мне несколько трюков для улучшения моторики пальцев, потому что от природы я бездарь.
Не то, что какой-нибудь Власов. Спорю, первым его словом было «скальпель».
— Чудная ты, инопланетянка, — фыркает Арсений, доставая сигарету из пачки. — Нет бы презервативы ртом надевать научилась, а потом своими умениями потрясла олигарха…
— А кто тебе сказал, что я не умею? — спрашиваю насмешливо.
Но это было лишним, потому что он поднимает взгляд и смотрит прямо на меня, то ли пытаясь определить достоверность сказанного, то ли уже представляя картинку. Иногда я ненавижу этого парня за то, что он испортил легкость, с которой начались наши с ним отношения. Не было ни намеков, ни недомолвок. Просто парень и просто девушка, которым не нужна была сотня уловок для того, чтобы целоваться до подгибающихся коленок. И было не стыдно, не страшно. Вот зачем он это испортил? Почему было нельзя, как он сам недавно сказал, облегчить моей коленке последние дни?
— Показывай, о чем говорила, — врезается в мои мысли его хриплый голос.
— Что показывать? — спрашиваю. Я окончательно потеряла нить разговора. Или не потеряла, но тогда это совсем неприлично.
— Эй ты, мелочь, кончай позориться и давай сюда колоду! — рявкает Арсений, переводя взгляд на моего брата.
Только тогда до меня доходит, что речь снова о карточных фокусах, а не… другом.
Знаете, в чем проблема азартных людей? Риск нас зомбирует, лишает здравого смысла. Заставляет идти на необдуманные поступки, даже если мы сами догадываемся, что впоследствии будем об этом жалеть. Остановиться порой невозможно, потому что предвкушение удачи начисто сносит крышу.
Да, я именно такая безумная. Иначе бы не связалась с Арсением, не привезла бы его домой, не играла бы в покер с Григорием и не лезла бы к нему домой за медкартой… А еще я бы и близко не подошла бы к мужчине, который уже объяснил мне, почему не может и не хочет быть со мной. И не стала бы поддерживать игру слов, и не взяла бы в руки колоду…
В свое оправдание могу сказать только то, что это чувство со мной с самого детства. У нас дома были и скучные монополии, и шашки, и домино… даже бильярдный стол не простаивал. А уж преферанс или покер на новехонькой колоде (только-только из казино) и вовсе шел к ужину вместо десерта. Карты я сдавала сама. Всегда. И попутно еще рисовалась умением тасовать их одной рукой, на зависть братьям. И было чему позавидовать — я годами их не роняла… до сегодняшнего дня.