История Византийских императоров. От Льва III Исавра до Михаила III. Том III
Шрифт:
имущественного обособления мелких церковных общин.
Поскольку зависимость приходской церкви мало сообразова-
лась с принципами римского гражданского права, то при импера-
торе Зеноне (474—491гг., кроме периода 475—476 гг.) за отдельными
местными церквами признаются все права юридического лица, хотя и производного от епископской церкви. У епископа остается
право управления церковным имуществом, но права собственности
по отношению к приходской церкви он утрачивает. Эта тенден-
ция окончательно закрепилась в законодательстве императора св.
Юстиниана I Великого, и, конечно, была продиктована как римски-
ми воззрениями на юридические лица, так и удобством управления
церковным имуществом3.
1 Михаил (Семенов), иеромонах. Законодательство Римо-византийских им-
ператоров о внешних правах и преимуществах Церкви (от 313 до 565 года). Ка-
зань, 1901. С. 35—37.
2 Соколов П. Церковно-имущественное право в Греко-римской Империи.
Опыт историко-юридического исследования. Новгород, 1896. С. 125, 137.
3 Михаил (Семенов), иеромонах. Законодательство Римо-византийских им-
ператоров о внешних правах и преимуществах Церкви (от 313 до 565 года).
С. 40—42.
177
И С Т О Р И Я В И З А Н Т И Й С К И Х И М П Е Р А Т О Р О В
Любопытно, что и величественная процедура обретения святых
мощей имеет своими источниками древнее христианское правило
о почитании святых и римское законодательство о погребении. По
римским законам, подтвержденным уже христианскими импера-
торами, гарантировалась абсолютная неприкосновенность могил.
Поэтому любое исключение, связанное с перенесением св. мощей, требовало решения на самом высоком административном уровне.
Наибольшее число исключений возникло в Константинополе, где
изначально не было своих святых. Для этого была разработана слож-
ная юридическая процедура, имевшая результатом перенесение
мощей святого и включение его имени в столичный мартиролог. Из
этой практики «перенесения», отмечает известный историк Церкви, и развилась современная практика канонизации.
И нет ничего удивительного в том, что римское право оказало
решающее влияние и на процессуальные институты, положенные в
основу деятельности Вселенских Соборов. Остались неизменными
основные нравственные начала христианского судопроизводства: идея
пастырского попечения к подсудимым, трехкратное братское увеще-
вание к ним, и так далее. Вместе с тем, Церковь охотно принимает
правовые процессуальные формы и институты Римской империи1.
Это сближение древней церковной практики и государственного права
было тем более естественно, что никаких альтернатив такому поло-
жению вещей в то время просто не существовало. Еврейское право, которым первоначально во многом пользовались судьи (епископы) Церкви древних времен, не знало четкой и законченной судебной
процедуры. Одно только римское право с глубочайшей проработкой
его институтов могло удовлетворить возникшую потребность Церкви
в необходимых процессуальных формах. Для Церкви всего естествен-
нее было воспользоваться теми процессуальными формами, которые
практиковались государством и были утверждены его законами, так
как членами Церкви были те же подданные государства2.
Едва ли можно назвать тот или иной важнейший процессуаль-
ный институт, применявшийся в ходе заседаний Вселенских Со-
боров, который имел бы иной источник, кроме римского права.
Например, римское право требовало от обвинителя продолжать
возведенное им против подсудимого обвинение, освобождая его от
1 Прокошев П. Церковное судопроизводство в период Вселенских соборов
(accusatio) и влияние на него римо-византийского процессуального права. Ка-
зань, 1900. С. 52—56, 59, 61.
2 Там же. С. 63.
178
П Р И Л О Ж Е Н И Е № 7
этой обязанности только в случаях, предусмотренных законом. Если
обвинитель уклонялся от этих обязанностей по своему решению, то есть произвольно, то он подвергался серьезному денежному на-
казанию, а обвиняемый освобождался от всяких обвинений, и само
его имя вычеркивалось из судебного протокола1. Данная норма была
воспроизведена в 19-м (28-м) правиле Карфагенского собора 419 г., включенном в состав канонических книг: «Доносителю … аще ни-
куда не отлучатися во дни рассмотрения дела… Но аще удалится и
сокроется, то епископ (то есть в данном случае подсудимый. — А. В.) да будет возвращен в общение, а сам доноситель да изринется из
общения, впрочем так, чтобы не была отнята у него свобода под-
твердити обвинение: аще может доказати, яко не предстал к суду
не по нехотению, а по невозможности».
Если обвинитель возбуждал против кого-либо ложное обвине-
ние, то римское право рассматривало его как клеветника ( calumnia-tor) и карало всеми теми наказаниями, которые были предусмотре-