Изабелла и Молли
Шрифт:
— Гд? — освдомился Гью.
— У тети Фанни. Она писала мн сегодня утромъ, что они придутъ, и просила у меня помощи. Я не могу предоставить ее имъ обоимъ… Она понемногу становится слишкомъ старой для такой тяжелой работы.
— Я думаю, что тетя Фанни нарочно подстрекаетъ тебя потшаться надъ ними обоими, — строгимъ тономъ замтилъ Гью.
— Для этого меня вовсе не нужно подстрекать, — запротестовалъ Тони, положивъ на тарелку кусочекъ нжно подрумяненнаго сухаря.- Если бы я не былъ въ состояніи смяться надъ Лаурой, я долженъ былъ бы плакать.
— Было бы лучше для тебя немного слушать ее. Но, понятно, нтъ никакого смысла давать теб совты.
— Но ты совершенно ошибаешься, — запротестовалъ Тони. Онъ откинулся на спинку кресла и посмотрлъ на своего кузена, съ ядовитой насмшливостью подмигивая глазами. — Въ данный моментъ я, напримръ, серьезно думаю о томъ, не послдовать ли мн совту, который ты мн далъ вчера.
— Въ какомъ смысл? — недоврчиво спросилъ Гью.
— Насчетъ Изабеллы, — отвтилъ Тони.
— Въ самомъ дл, — сказалъ Гью съ замчательнымъ спокойствіемъ, въ то время, какъ на лиц у него явственно выступила красная краска.
Тони мирно кивнулъ.
— Нкоторыя вещи, дошедшія съ того времени до моего свднія, привели меня къ мысли, что, быть можетъ, ты въ самомъ дл правъ. Какого ты мннія, впрочемъ, объ Изабелл? — добавилъ онъ посл нкоторой паузы.
Гью былъ, очевидно, подготовленъ къ этому вопросу.
— Я былъ пріятно разочарованъ, — признался онъ. — Она во всякомъ случа очаровательное созданіе и показалась мн даже очень честной и откровенной.
— Да, — кивнулъ Тони, — я тоже нахожу это. И тмъ печальне я себя чувствую, что дольше не могу ей помогать.
— Дольше не можешь помогать ей? — повторилъ Гью. — Что ты хочешь сказать этимъ?
— Видишь ли, она вчера разсказала мн свою исторію, и это такая вещь, передъ которой молодому политику, стоящему у порога своей карьеры, лучше слдовало бы отступить. Она, впрочемъ, сама согласилась съ этимъ. Боюсь, что намъ не останется ничего другого, какъ попробовать поскоре отдлаться отъ нея.
Гью съ недоумніемъ посмотрлъ на своего кузена.
— Я хотя не знаю, о чемъ ты говоришь, — сказалъ онъ, — но убжденъ, что ты ее, очевидно, неправильно понялъ. Во всякомъ случа твое предложеніе невозможное. Не можешь же ты въ самомъ дл такъ просто подобрать человка на улиц и потомъ такъ легкомысленно и эгоистично снова выбросить за бортъ! Что же тогда длать бдной двочк? Въ конц концовъ, ты по собственной свободной вол взялъ на себя отвтственность за нее, и ты долженъ ее или отослать обратно къ роднымъ, или инымъ образомъ позаботиться о ней.
— Къ сожалнію, тутъ имется нкоторое препятствіе, — возразилъ Тони. — Ея родители умерли, а ближайшiе родственники въ данное время вс безъ опредленнаго положенія.
— У нея есть профессія? — освдомился Гью.
Тони кивнулъ:
— Да, она королева.
Нсколько секундъ царила глубокая тишина.
— Кто она? — слабымъ голосомъ спросилъ наконецъ Гью.
— Королева, — спокойно повторилъ Тони. — Не скажу, что я считаю эту профессію весьма подходящей для женщины, но въ конц концовъ она была такъ воспитана и…
Гью отодвинулъ свой стулъ.
— Послушай-ка, Тони, о чемъ, собственно, ты говоришь?
Тони высоко поднялъ брови.
— Я говорю объ Изабелл, — терпливо объяснилъ онъ, — о нашей кузин Изабелл, о милой маленькой рыжеволосой двочк, которой ты вчера давалъ уроки садоводства. Она единственная дочь въ Боз почившаго пьяницы дона Франциско Ливадійскаго.
Гью открылъ ротъ, словно пытаясь сказать что-то, но не былъ въ состояніи испустить ни одного членораздльнаго звука.
— Кром того, — спокойно продолжалъ Тони, — она нареченная невста нашего свтлйшаго друга дона Педро V.
Гью потребовалось почти сверхчеловческое напряженіе, чтобы снова овладть способностью рчи.
— Да нтъ же! Этого не можетъ быть! Ты потшаешься надо мной!
— Потшаюсь? — съ достоинствомъ повторилъ Тони. — О чемъ ты думаешь!
Съ трагическимъ видомъ Гью вознесъ об руки.
— Но это значитъ дойти до точки! — воскликнулъ онъ, вставъ и начавъ взволнованно ходить взадъ и впередъ по комнат. Потомъ онъ остановился передъ Тони и сказалъ:
— Это ужаснйшее положеніе для тебя! Если двочка дйствительно то, что ты говоришь, то вся дипломатія будетъ поставлена на ноги, чтобы найти ее. Ради Бога разскажи мн всю исторію. Можетъ быть, еще есть какая-нибудь возможность поправить дло?
Гью снова слъ на свое мсто, и Тони, закурившій третью сигарету, началъ разсказывать ему романтическую исторію Изабеллы боле или мене такъ, какъ она сама разсказала ему наканун. Онъ разсказывалъ по своему обыкновенію смакуя подробности, причемъ Гью горлъ отъ нетерпнія. Тмъ не мене онъ сумлъ быть настолько сдержаннымъ, чтобы не прерывать Тони вопросами или замчаніями.
Посл того, какъ Тони кончилъ, Гью откинулся на спинку стула съ видомъ человка, который наконецъ узналъ самое худшее.
Тони сочувственно посмотрлъ на него.
— Нтъ никакой возможности вылзть изъ всей этой исторіи, Гью, — сказалъ онъ. — Понятно, я могу отправить Изабеллу, предупредивъ за 8 дней, но посл твоихъ горькихъ и презрительныхъ словъ о моемъ эгоизм и легкомысліи мн бы этого не хотлось длать. Кром того, намренія Педро относительно Изабеллы сталкиваются съ моимъ сильнйшимъ неудовольствіемъ. По моему мннію, человкъ, который не придерживался абсолютно чистаго и цломудреннаго образа жизни, вообще не иметъ права жениться.
— Ахъ, да заткни же глотку! — нелюбезно прервалъ его Гью. — Заткни глотку и дай мн подумать. — Нсколько секундъ онъ задумчиво сидлъ подперевъ рукой лобъ, а потомъ посмотрлъ такимъ мучительнымъ взглядомъ, что Тони стало его жалко. — Это еще хуже, чмъ я предполагалъ, — сказалъ онъ озабоченно. — Но чортъ возьми, чмъ по твоему мннію кончится это дло?
— Не имю ни малйшаго представленія, — довольнымъ тономъ признался Тони. — Единственно, что я твердо ршилъ, это то, что Изабелла ни въ коемъ случа не должна выйти замужъ за Педро.