Сколько в сердце ни скрыто тепла и огня — всё для тебя,Сколько света и счастья ни есть у меня — всё для тебя,Пусть не хватит огня для меня, всё отдам, только бы тыНе озябла на холоде зимнего дня. Всё для тебя.
«Я хочу, чтоб зурна мне пела…»
Я хочу, чтоб зурна мне пела, чтоб вино я пил до утра,Перед каждым открыл бы душу, всем бы другом был до утра,Прокатился б на фаэтоне под окном высоким твоим,О любви бы молил и плакал из последних сил до утра.Я бы разум ветрам доверил, в каждый погребок заглянул,Для друзей бы в хлеб превратился, лил вино из жил до утра,Головой
бы своей горячей к дорогим коленам приник, —Во хмелю твой сладчайший образ всю бы ночь хвалил до утра.
«Я — пьяный духанщик. А где духан?..»
Я — пьяный духанщик. А где духан? Ни вина, ни духана нет.Мой стол опустел, и гости ушли, ни султана, ни хана нет.Где прежние силы? Где голос мой? Я напевы рая дарилТвоей красоте, и сил теперь у согбенного стана нет.Я — ветер бездомный, — все растерял, ничего не хочу вернуть.Индийский обрушился океан: мне любовь преградила путь.Народу слуга, как Саят-Нова, всем клинкам я подставил грудь,Я жажду велений твоих, и мне иного фирмана нет.Я — пьяный духанщик. А где духан? Ни вина, ни духана нет.Я славил бы славу твою, но сил у согбенного стана нет.
«Весна приходит, и опять цветет шиповник…»
Весна приходит, и опять цветет шиповник.В глазах влюбленных образ милый пребудет вечно.Пройдут года, и жизнь пройдет, но слез виновник —Звон соловьев сереброкрылый пребудет вечно.Другие соловьи засвищут в саду весною,Другой ашуг прославит в песнях житье земное,Он за меня споет, что было не спето мною.Дни — дым, но круг времен и был и — пребудет вечно.И сотни сотен раз из глаз прольются слезы,И чаши сотни сотен раз раскроют розы,И сердце сотни сотен раз пронзят занозы,И кровь, и сердца пепел стылый пребудет вечно.И снова будет ладан плыть, благоухая,И голову клонить цветок родного края.Из глаз прекрасных упадет слеза живаяИ на плите моей могилы пребудет вечно.
«Ты видела сотни сотен ран — и увидишь опять…»
Ты видела сотни сотен ран — и увидишь опять.Ты видела иго чуждых стран — и увидишь опять.Ты видала сжатый урожай кровопролитных войн,Неубранный хлеб, глухой бурьян — и увидишь опять.Подобно изгнаннику, боль обид видела на пути;И ветер сухой, и ураган — и увидишь опять.Где Нарекац'u? Где Шнорал'u? Где Наг'aш Овнат'aн? [126]Ты видела мудрых славный стан — и увидишь опять.Армения, твой Чаренц как дар взял язык у тебя.Ты видела многих певцов-армян — и увидишь опять.
126
Нарекаци Григор (951—1003) — армянский поэт, автор религиозных песнопений и гимнов, выдающийся знаток церковной литературы; основное сочинение «Книга скорбных песен».
Шнорали Мерсес (1102–1173) — армянский писатель, автор многих публицистических статей, религиозных песнопений, стихов, в 1166 г. избранный армянским католикосом. Особенно известны его стихи на светские темы.
Овнатан Нагаш (1661–1722) — армянский поэт и художник-миниатюрист; в начале XVIII в. был приглашен в Тифлис ко двору грузинского царя Вахтанга VI. Его любовные и сатирические стихотворения по языку и мотивам близки народной лирике.
Из цикла «Восьмистишия солнцу»
«Как бедра женщины, рожденной…»
Как бедра женщины, рожденнойСводить с ума, сжигать, гореть,К своей стихии раскаленнойПритягивает солнца медь.И кони дико ржут во властиОгня, траву полей топча,И стонут женщины от страсти,И ловят смех его луча.
«Звенят подковы золотые…»
Звенят подковы золотые:Табун коней на солнце ржет.Бесстыдно девушки нагиеЦелуют солнца рдяный рот.Уже воспалены их губы —Целуют, словно, жизнь губя,Погаснет жар, святой и грубый.Приди, я так хочу тебя!..
«Прекрасное горит, сжигая…»
Прекрасное горит, сжигая,Горит, живому жизнь даря,Твоя вселенная живая.Пока ты жив — сжигай, горя.Сгорев, остынь, зола седая.И лучше душу сжечь не зря,Чем тлеть, чадя и не сгорая.Пока ты жив — сжигай, горя!
Триолет
Тому, кто любит жизнь и славит Землю
нашу,Отрадней на Земле и легче трудный путь.Когда не хочешь ты в трясине потонуть, —Ты должен жизнь любить и славить Землю нашу.И чашу грусти пить, как пьешь веселья чашу.Не лей напрасных слез и жалобы забудь.Тому, кто любит жизнь и славит Землю нашу,Отрадней на Земле и легче трудный путь.
«Сегодня ли тебя найдет судьба…»
Сегодня ли тебя найдет судьба,И ты глаза закроешь, холодея,Не жалуйся на смерть: она слабаПеред душой бессмертною твоею.Взаймы дала природа много силДуше твоей, пылающей, как пламя,И ты сторицей долг ей заплатил —Мечтами, думами, стихами.
Моя утренняя звезда
Рано-рано проснись поутру,Чуть рассвет затеплится — встаньИ увидишь звезды голубой игру,Осиявшей раннюю рань.Так же имя твое в быломЗасияло, Чаренц, светло.Что за бездна его поглотила потом?Что звезду с высоты свело?Нет, не солнца горячий лучВ ранний час погасил звезду.До зари еще темное воинство тучПоднялось тебе на беду.И звезда погасла во мгле,Закатилась в бездонный провал.Жажда песни томила сердца на земле,Но Парнас —Без тебя ликовал.
Ованес Шираз (р. 1914)
Из поэмы «Сиамант'o и Хаджезарэ»
Пока выпадает роса на цветы —
Любуешься блеском земной красы.
Пока по горам пробегает лань —
За нею, охотник, стремишься ты.
Вступление
Народа светлая душа открылась до глубин,И я любовно зачерпнул живой воды кувшин.Я на созвездья в эту ночь возвел глаза свои,И сердце юное мое проснулось для любви.Казалось, от высоких звезд пахнуло ветерком.Хаджезарэ, Сиаманто ко мне пришли тайком.Стон их страдальческой любви мне в грудь стрелой проник,И замутила соль их слез моих стихов родник.Они смотрели мне в глаза из тьмы былых времен,И был отчаянием их мой разум опален.Я повесть горестной любви прочел в глазах у них,Сиаманто, Хаджезарэ оплакивает стих.Как будто я свою любовь, тоскуя, схоронилИ на тернистую тропу в глухую ночь вступил.И мнится: армянин-чабан во сне, в такую ночь,На склоне горном повстречал курдянку, бека дочь.И был их тайный поцелуй, как ветерок, несмел,Да только тернии одни достались им в удел.Подобно каплям дождевым в пустыне, без следа,Они, сердец не утолив, исчезли навсегда.А ну-ка, девушки, за мной! На розыски пойдемПутем стиха, путем любви — сверкающим путем!
Песни
«Ты, заветный мой родник!..»
«Ты, заветный мой родник!Ты, приветный мой родник!О, когда б к моей подушкеМой возлюбленный приник!Не по сердцу мне старик!Пусть горит в огне старик!Не седого — молодогоПриведи мне, джан-родник!»
«Полдневного солнца луч…»
«Полдневного солнца лучДрожит в роднике.Желанный, приди, не мучь!Сгораю в тоске.Возлюбленный мой, явись!Приди хоть на миг!Уста мои запеклись,А ты — как родник.Мой сокол, моя беда,Приблизься ко мне!Во сне ты со мной всегда,Всегда во сне!»
«Ты девушкой была во сне…»
«Ты девушкой была во сне,На скалы ты звала во сне,Ты ланью резвою былаИ в плен меня взяла во сне.Я ото сна восстал во сне,Тебя я обнимал во сне,Поцеловал тебя средь скал.Мне сон судьбою стал во сне».
«У студеного ключа…»
У студеного ключаНикнет яблонька, шепча:«Ах, любви хмельная влагаИ сладка и горяча!Ты обет ключу дала,Косы туго заплела.Хвать-похвать — свирель пастушьяСердце в горы увела».