Кентавр на распутье
Шрифт:
– Хотел бы это видеть!
– Я не шучу. До сих пор не поняла, чего Гога хотел: поиметь меня или растерзать. Показать метины?
Отмахнувшись, я спросил:
– И долго ты выдерживала его перед… э-э… встречей?
– Как обычно, – пожала Клер плечами. – Оптимальный перерыв: когда он готов на многое, лишь бы получить дозу, но еще не стал злобствовать.
– А если от жары процесс ускорился?
Она покачала головой.
– Говорю же, Гога походил на сорвавшегося с цепи пса! За годы у нас многое случалось, но таким он не был никогда. По-моему, он даже не очень меня хотел – то есть не как женщину.
– Как мужчину, что ль?
– Как шмат сырого мяса, к тому же бегающий и орущий. Хорошо, челюсти у него вставные, не то вправду бы чего-нибудь отгрыз. Но кто поручится, что в следующий раз Гога не запасется тесаком?
– Забавно, – сказал я. – Может, на него повышение повлияло? Ведь после переезда Двора Валуев стал главенствовать не только над копами. Теперь он как бы министр внутренних дел всея губернии. А такому зверю и положено кормиться сырым мясом.
– Смешочки тебе? – Клер досадливо пнула в мое бедро сухой пяткой и словно бы забыла убрать ногу, рассеянно трогая меня длинными пальцами. – Вот мне не до смеха.
Кажется, и она не получила «дозы». Я-то полагал, что для таких надобностей у нее помощники – красавцы, как на подбор. Впрочем, Клер предпочитала мужчин зрелых, солидных.
– Ну, что присоветуешь? – спросила она, глядя на меня не то чтобы с надеждой, однако внимательно.
– Разве мало вокруг матерых самцов? – ухмыльнулся я. – Да стоит тебе поманить!..
– Не валяй дурака. – Она снова пнула меня пяткой, тут же загладив удар ласковыми касаниями пальцев. Этакая «политика кнута и пряника» в своеобразной трактовке. – Ты ж знаешь, кем был для меня Валуев.
– Ладно, начинаю советовать, – уступил я. – Бесплатно, заметь!.. Во-первых, пока не разберусь тут, воздержись от контактов с Валуевым – любых, да? Во-вторых, как понимаешь, распространяться о вашем разрыве ни к чему. Некоторую фору это даст, но потом начнутся наезды: слишком лакомый ты кус. Одной тебе с бандитами не сладить, так что придется искать нового покровителя, и теперь уже среди Семейных главарей.
– Например?
– Ну, навскидку: Арнольд или Грабарь, – остальные, пожалуй, не твой масштаб. Но первому хватает впечатлений и в ближнем кругу, так что примет он тебя разве для коллекции… а тут, само собой, другие расценки. Грабарю же сейчас не до гуляний: утром подстрелили его младшенького.
– Андрюшу? – вздрогнула женщина. – Бедный мальчик!
Я глянул на нее с подозрением. Может, с возрастом ей стали нравиться не только зрелые? Но от комментариев воздержался.
– А как насчет Калиды? – спросила Клер. – Он-то уже подкатывался с предложениями.
– Боже тебя упаси! Во-первых, ты совершенно не в его вкусе… причем уже лет тридцать.
– Он педофил, да?
– Именно. Сейчас это повальное увлечение, но Калида обскакал многих. Во-вторых, он не из тех, кто идет на честный обмен.
– Это и я слышала, – кивнула она. – А еще есть Дворянское Собрание.
Клер ведь тоже из дворян. (А кто сейчас простых кровей?) Но от своих предков-графьев унаследовала разве изысканные пропорции да холодный ум.
– Эти ряженые? – хмыкнул я. – За ними нет серьезной силы, хотя доить готовы кого угодно.
– И что остается?
– Гильдия, – ответил я. – Торгаши наконец зашевелились. Правда, там-то придется платить не натурой, что для тебя внове.
– Наглец! – фыркнула Клер.
И я ощутил третий пинок с последующими поглаживаниями. Это становилось опасным. Стоит мне проявить заинтересованность, и шаловливая ее ступня окажется в ином месте. И уж там лучше обойтись без пинков.
– Хотя торгаши ведь в большинстве мужики, а уж что у них определяет сознание: мошна или мошонка…
– Разберемся.
– Но учти: в гильдии подбираются люди серьезные, чье слово уже имеет вес и кто надежен в делах. Об обычном разгильдяйстве торговой вольницы придется забыть. Если обещаешь, надо выполнять, не то вылетишь в момент.
– От тебя примут рекомендацию? – спросила Клер деловито.
– Наверное. Ты ведь не захочешь меня подвести? Это может сильно пошатнуть нашу дружбу и, уж во всяком случае, надолго отобьет у меня охоту к сводничеству… А вторым привлеки Трофима.
– Так он уже там?
– Тс-с-с! – предупредил я с улыбкой. – Эти сведения не для разглашения. Пока гильдия сродни тайному обществу. Вот когда станет на ноги и сравняется мощью со средней Семьей… Птичек ведь принято сбивать на взлете.
– Все ясно.
– Когда увижусь с Трофимом, могу переговорить от твоего имени.
– Сделай такую милость. И если потребуется вступительный взнос…
– Кстати, – вспомнил я, – как с тем твоим долгом, вернули?
Тогда-то и мне пришлось подсуетиться, хотя не сильно.
– Обещали выплатить – в три приема.
– Первая рыбка моя! – алчно потребовал я.
Клер рассмеялась, не поверив. И вправду: видал я таких «рыбок»!..
– Еще я собираюсь составить завещание, – сообщила она, – и отписать все в твою пользу.
Теперь я не поверил, однако возразил:
– Лучше не вводи во искушение. И зачем мне лишние хлопоты?
– Но если со мной что случится…
– …то я первый попаду под подозрение.
– В конце концов, для этого не требуется твое согласие, – сказала Клер. – Просто я не хочу, чтобы строили планы на мой счет. Пусть знают, что следующий хозяин им не по зубам.
А вот в этом есть резон: бесхозное имущество растащить легче.
– Но не надейся на ответный жест!
Она снисходительно улыбнулась. Моя вилла не особо ее прельщала. Разве пожаловать кому-то из помощников – этакий вассальный феод.