Кольцо Риторнеля
Шрифт:
Арбитры медленно поднялись, и клерк начал скандировать. — Прошу всех встать! Этот благородный суд прерывает работу.
Андрек повернулся к Лоу. Сквозь густую коричневую щетину бороды паломник, казалось, улыбался.
— Вас это удовлетворяет? — спросил Андрек прямо.
— Да, конечно, дорогой мальчик. Риторнель сказал!
— Тогда, друг мой, начинайте объяснять… все.
— Так и будет, как только мы вернемся в сейсмографическую комнату.
Андрек только пожал плечами. Он не поверил этому. И его это больше не волновало. Более того, в самый подходящий момент он планировал расстаться с Лоу.
16. Антиматерия для Риторнель
Когда они вернулись в сейсмографическую
Андрек вздрогнул. — Аматар? Если бы Лоу действительно собирался говорить об Аматар, он бы остался на некоторое время. Он взял стул и подался вперед. — Да. Я очень хочу услышать об Аматар.
— Вы знаете о почти смертельных травмах Оберона, когда его корабль попал в последнее сотрясение пространства здесь, восемнадцать лет назад.
— Хантир говорил нам.
— Независимо от его побуждений, Хантир говорил правду. Лоу наблюдал за Андреком через суженные глаза. — И он упомянул главного хирурга.
— Да. Это человек, который уничтожил моего брата.
— И тот, который создал Аматар.
— Создал? — Андрек сжал подлокотники кресла. — Что вы такое говорите?
— Вы слышали о практике партеногенеза, когда одна гоминидная клетка берется из живого тела, затем развивается сначала в бластулу, которая представляет собой микроскопический пузырек с одной полостью, затем в полностью организованную гаструлу, а затем, спустя несколько месяцев, в узнаваемый гоминидный плод?
— Я слышал об этом. Он использовался после депрессии, давным-давно, когда так много мутаций монстров угрожали естественному размножению. Сегодня это просто медицинская диковинка.
— Именно так. Но не совсем устаревший метод. На самом деле, восемнадцать лет назад, когда Оберон умирал в больничном крыле Большого Дома, его дядя, старый Регент, позвонил главному хирургу и велел ему начать работу над необходимыми культурами тканей. Они надеялись, что он добьется успеха, создаст младенца Оберона и сохранит линию Дельфьери. Итак, главный хирург создал культуры, десятки их, все из живых фрагментов костной ткани, которую он выбрал из груди Оберона. Костные фрагменты составили лучшие культуры тканей, так как костный мозг является лучшим источником клеток крови, эритроцитов, лейкоцитов и тромбоцитов.
— Но Оберон не умер, — вмешался Андрек.
— Нет. Оберон не умер. К тому времени главный хирург завершил проявление своего таланта, известное как Римор.
— Омир, — сказал Андрек невыразительно.
— Да, так сказать, Омир – ваш брат. И, слушая Омира, Оберон решил жить.
— Поэтому культуры были выброшены.
— Все было не так просто. Когда главный хирург доложил Регенту, что его племянник будет жить, старик приказал главному хирургу уничтожить культуры, чтобы избежать проблем с преемственностью Дельфьери. Но у Оберона были другие планы. Из чувства извращенности и скуки, а также из желания причинить неудобства главному хирургу, этот высокомерный юноша приказал перенести ванны в его комнату. И там культуры умирали одна за другой, пока не осталось только две. Именно Оберон впервые заметил в течение последующих недель странность этих двух последних новообразований. Ни то, ни другое не было тем, чем должно было быть. В частности, Оберон потребовал провести испытания второго из них. Только тогда он обнаружил невозможное.
— Что обнаружил? — потребовал Андрек.
— Невозможное.
Андрек, стиснул зубы. Он знал, что сейчас не может ускорить информативный процесс Лоу.
— Продолжайте.
— Конечно. Но для дальнейшего пояснения требуется небольшое отступление. Позвольте мне это сделать.
— Ради бога.
— Теперь не дуйтесь, мой мальчик. Я объясняю это с такой скоростью, с какой только смогу.
Андрек неслышимо застонал.
— Пол, —
Андрек понял не сразу. В течение долгого времени он мог только смотреть на паломника в непонимающем изумлении. А потом что-то взорвалось у него в голове. Его губы образовали одно слово: — Аматар!
— Да, — сказал Лоу. — Аматар, существо, лишенное матери.
Адвокат был ошеломлен. Понять это было невозможно. Он любил Аматар. Он ненавидел Оберона. Оберон убьет его. Аматар спасла ему жизнь. Они отличались друг от друга, как день и ночь, как черное и белое; и все же они были одинаковы. Аматар была Обероном.
Лоу с недоумением наблюдал за противоречивыми эмоциями, играющими на бледных чертах адвоката. Наконец Андрек посмотрел на него. — Кажется, теперь я понимаю. И другая культура – Кедрис?
— Да.
— Как это объяснить?
— Мутации, вероятно, были вызваны радиацией. В результате недавнего космического сотрясения Горис-Кард все еще купался в значительной космической радиации. Конечно, были приняты меры предосторожности. Когда началось выращивание культур, наша сторона планеты смотрела в противоположную сторону от Узла, и комната с культурами была заключена в метровый слой свинца. И, наконец, конечно, каждая культура выращивалась и хранилась в свинцовой колбе. И все же известно, что два всплеска космического излучения прошли полностью через тело планеты, метр свинца, и, наконец, в две соответствующие культуры, и точно в нужный ген, и в нужную молекулярную область ДНК. Другие лучи в камеру не попали - только эти два. Миллимикрон в сторону, так или иначе, и не было бы ни Аматар, ни Кедриса. С Кедрисом проблема еще сложнее. Должен быть практически гамма-дождь, чтобы модифицировать гены настолько, чтобы объединить птичьи, гоминидные и лошадиные характеристики. Это шанс? В окончательном сюжете происходит сговор Алеа с Риторнель, и это величайший дизайн, совершенно беспомощный без удачи? Я не знаю. Кто-то может возразить, что такой шанс является ультра-астрономическим, что это слишком много даже для богини.
Эти философские блуждания на адвоката не подействовали. Он скорее заподозрил, что паломник пытается убежать от единственного оставшегося вопроса. Но его не увести в сторону.
— Лоу, — спокойно сказал он. — Почему вы?
Лоу пожал плечами. — Теперь вы можете спросить, и я должен ответить, — просто сказал он. — И, так как я почти закончил свое паломничество и скоро умру, вы знаете, что я говорю правду. У древних земных юристов было для этого слово.
— Предсмертная исповедь, — ответил Андрек. — Это имеет презумпцию правдивости. Итак, давайте предположим, с целью аргументации, что вы, наконец, скажете мне правду. Будет ли это полной правдой?
— Я постараюсь, — пообещал паломник.
Андрек фыркнул. — Независимо от того, действительно ли вы это сделаете или нет, по крайней мере, должно быть, будет интересно просто посмотреть, как вы попытаетесь. Так что, вперед.
— Так и будет, мой дорогой мальчик. И я начну с самого начала, то есть с себя. Мое происхождение лучше всего понять, если рассмотреть его в перспективе относительно вашего. Ваша великая Домашняя Галактика является полиспиральной, что, конечно, означает, что она созрела, так как требуется много миллиардов лет, чтобы сконденсироваться в форму диска и выбросить балансирующие спиральные ответвления. Звезды, следовательно, почти все второго поколения.