Кровопролития на Юге
Шрифт:
1 апреля мэр созывает членов муниципального совета, разных членов конституционного правительства, офицеров городской национальной гвардии, кюре, протестантских пасторов и разных прочих заметных в городе людей. Адвокат королевского суда г-н Тренеклаг огласил перед ними энергичное обращение, имевшее целью засвидетельствовать любовь граждан к королю и родине и призвать их к миру и единению. Это обращение снискало единодушное одобрение, его подписали все члены собрания; среди прочих были подписи и нимских протестантов. Но это не все: на другой день обращение было напечатано, опубликовано и разослано во все коммуны департамента, над которыми еще реял белый флаг. Как мы уже говорили, это происходило 2 апреля, то есть через одиннадцать дней после того, как Наполеон вступил в Париж.
В тот же день стало известно, что в Монпелье провозглашена власть императора.
На другой день, 3 апреля, офицеры на половинном жалованье договорились собраться у источника, чтобы встретиться там с генералом и с помощником инспектора. В назначенный час все сошлись в указанном месте, а поскольку генерал и помощник инспектора опаздывали, среди собравшихся распространился приказ, изданный в этот день генералом Амбером, приказ, содержавший признание власти императора; головы закружились, один из офицеров выхватил шпагу и закричал: «Да здравствует император!» Магические слова были подхвачены со всех сторон. Все с шумом и гамом пошли в казармы 63-го полка, который тут же присоединился к офицерам; в разгар суматохи прибыл бригадный генерал Пелиссье, он хотел пресечь брожение умов, но его же солдаты арестовали генерала. Офицеры немедля явились к генералу Бришу, начальнику гарнизона, потребовали, чтобы он установленным порядком сообщил им суточный приказ, полученный сегодня. Генерал ответил, что не получил никакого приказа, а когда у него, спросили, чью сторону он примет, — отказался отвечать. Офицеры тут же схватили Бриша и объявили, что он арестован. Не успели его отвести в казарму и взять под стражу, как явился почтарь с депешей от генерала Амбера. Узнав, что генерал Бриш арестован, почтарь вручает депешу полковнику 63-го полка, старшему по чину после генерала. Тот разворачивает депешу: в ней сообщается суточный приказ.
В тот же миг полковник велит трубить общий сбор, городская стража берется за оружие, войска выходят из казарм и строятся; солдаты национальной гвардии становятся в боевом порядке непосредственно позади линейных войск; оглашают суточный приказ; расклейщики объявлений выхватывают его друг у друга и в мгновение ока развешивают по всем улицам и перекресткам; с этой минуты белая кокарда уступает место национальной и всех заставляют или носить национальную кокарду, или не носить вообще никакой; в городе объявлено осадное положение; военные учреждают надзорный комитет и полицию.
Еще во время пребывания герцога Ангулемского в Ниме генерал Жилли ходатайствовал о назначении его в армию принца, коего не добился несмотря на настойчивые просьбы; и вот сразу после обеда, где его оскорбили, он удалился в свою деревню Авернед; там в ночь с 5-го на 6-е он получил с нарочным приказ от генерала Амбера стать во главе второго военного округа; утром 6 числа генерал Жилли прибыл в Ним, объявил о своем согласии, и в силу этого согласия под началом у него оказались департаменты Гар, Ардеш и Лозьер.
На другой день генерал Жилли получил новые депеши от генерала Амбера; в них сообщалось, что с целью удаления армии герцога Ангулемского из департаментов, в которых она возбуждает симпатии, чреватые гражданской войной, генерал Амбер принял решение занять Пон-Сент-Эспри; поэтому он отдал 10-му полку конных егерей, 13-му пехотному полку и артиллерийскому дивизиону приказ выступить из Монпелье, чтобы форсированным маршем прибыть в этот пункт; упомянутыми частями командует полковник Сен-Лоран, но генерал Амбер желает, чтобы генерал Жилли, коль скоро он сочтет, что может без опасности покинуть Ним, принял на себя главное командование и вместе с частью 63-го полка присоединился к остальным силам; в городе было совершенно спокойно, и генерал Жилли без малейших колебаний последовал приглашению; 7-го он выехал из Нима, переночевал в Юзесе, обнаружил, что все должностные лица покинули город, и, опасаясь беспорядков, которые могло повлечь за собой это бегство, объявил осадное положение; комендантом он оставил г-на Брессона, командира батальона, отставного офицера, который родился и постоянно жил в Юзесе; затем, постаравшись, насколько то было в его силах, предупредить всевозможные несчастья, 8-го утром он продолжил путь.
Недалеко от деревни Конан генерал Жилли получает донесение, посланное ему полковником Сен-Лораном; в этом донесении сообщается, что полковник занял Пон-Сент-Эспри и что герцог Ангулемский, очутившись между двух огней, отправил к нему для переговоров генерала Ольтана, начальника штаба королевской армии; генерал Жилли спешит, является в Пон-Сент-Эспри и в самом деле находит там генерала д'Ольтана и полковника Сен-Лорана, расположившихся вместе в гостинице «Почтовая».
Наделенный инструкциями командующего, полковник Сен-Лора уже обсудил с посланцем герцога Ангулемского различные пункты капитуляции; генерал Жилли внес кое-какие изменения, с остальными пунктами согласился и в тот же день, 8-го апреля, было подписано нижеследующее соглашение.
«Соглашение, заключенное между генералом Жилли и бароном де Дамасом.
Его королевское высочество монсеньер герцог Ангулемский, верховный главнокомандующий королевской армией на Юге, и г-н дивизионный генерал барон де Жилли, командующий первым корпусом императорской армии, проникнувшись необходимостью и желанием остановить пролитие французской крови, наделили полномочиями для обсуждения статей соглашения, каковое может обеспечить мир на Юге Франции, следующих лиц: его королевское высочество — барона де Дамаса, бригадного генерала, помощника начальника главного штаба; г-н генерал де Жилли — г-на секунд-майора Лефевра, кавалера ордена Почетного легиона, начальника штаба первого армейского корпуса, которые, убедившись в полномочиях друг друга, пришли к договоренности по следующим статьям:
Ст. I. Королевская армия распускается; входящие в ее состав солдаты национальной гвардии всех чинов слагают оружие и возвращаются домой; им будут выданы путевые листы для возвращения, на родину, и командующий дивизионный генерал Жилли заверяет, что им никогда не припомнят и не поставят в вину их поступки и высказывания до заключения настоящего договора.
Офицерам будут оставлены их шпаги; части, входящие в эту армию, вернутся в гарнизоны, каковые будут им предписаны.
Ст. II. Генералы, высшие офицеры штаба и прочие всех родов войск, командиры и военные чиновники, поименный список которых будет представлен командующему, возвратятся по домам впредь до новых распоряжений его величества императора.
Ст. III. Офицеры всех чинов, желающие выйти в отставку, получают на то разрешение; в дальнейшем им предоставляются пропуска для возвращения домой.
Ст. IV. Армейские кассы и платежные ведомости будут немедля переданы комиссарам, назначенным для того командующим.
Ст. V. Вышеизложенные статьи относятся к частям, возглавляемым лично монсеньером герцогом Ангулемским, а также ко всем отдельным подразделениям, ему подчиненным и входящим в состав королевской армии на Юге.
Ст. VI. Его королевское высочество направится в порт Сет, где в его распоряжение поступят все корабли, необходимые для перевозки его и сопровождающих его лиц в то место, куда ему будет угодно. По всему пути следования будут разосланы посты императорской армии, чтобы охранять его высочество во время поездки, и везде ему, коль скоро на то будет его желание, будут оказаны почести, подобающие его рангу.
Ст. VII. Все офицеры и прочие лица, сопровождающие его высочество, каковые пожелают следовать за ним, получат возможность погрузиться на корабли с ним вместе, как в случае, если им угодно будет отправиться немедленно, так и в случае, если они попросят необходимую отсрочку, чтобы уладить свои частные дела.
Ст. VIII. Настоящий договор будет храниться втайне, покуда его королевское высочество не покинет пределы империи.
Изготовлено в двух копиях по договоренности между нижеподписавшимися уполномоченными 8 числа апреля месяца 1815 года с одобрения командующего и подписано:
в главной квартире в Пон-Сент-Эспри в указанное 4 число, месяц и год
После некоторых разногласий между генералом Жилли и генералом Груши капитуляция состоялась; 16 апреля в восемь часов утра герцог Ангулемский прибыл в Сет и, пользуясь попутным ветром, в тот же день на борту шведского судна «Скандинавия» покинул Францию.
С самого утра 9 числа в Палю был послан старший офицер для выдачи путевых листов войскам, которые в соответствии со ст. I капитуляции «должны были сложить оружие и возвратиться к себе домой». Но в предыдущие день и ночь часть королевских волонтеров успела вопреки этой статье уйти «вместе с оружием и багажом». Поскольку это нарушение договора привело к тяжким последствиям, мы приведем здесь для вящей точности донесение, исходящее непосредственно от трех королевских волонтеров.
«Возвращаясь после капитуляции из армии монсеньера герцога Ангулемского, — доносит Жан Сонье, — я вместе со своими командирами и частью прибыл в Сен-Жан-дез-Анель; оттуда мы направились в Юзес; когда мы очутились посреди леса близ деревни, названия коей я не помню, наш генерал г-н де Воге велел нам всем расходиться по домам. Мы спросили, следует ли нам свернуть знамя. В этот миг майор Манье снял его с древка и положил к себе в карман. Мы спросили у генерала, где нам сложить оружие: он отвечал, что мы должны его сохранить, так как он полагает, что скоро оно нам понадобится; мы должны оставить себе даже боеприпасы, чтобы обезопасить себя по дороге от всех несчастливых случайностей.
Тогда мы приняли решение; нас осталось шестьдесят четыре человека, которые договорились не разлучаться и нашли проводника, который провел бы нас, минуя Юзес».
Никола Мари, земледелец, доносит:
«Вернувшись после капитуляции из армии монсеньера герцога Ангулемского, я вместе со своими командирами и своей частью прибыл в Сен-Жан-дез-Анель; мы держали путь в Юзес, как вдруг посреди леса близ деревни, название которой я забыл, наш генерал г-н де Воге сказал нам, чтобы мы все расходились по домам. Мы увидели, что майор Манье снял знамя с древка, свернул его и спрятал в карман. Мы спросили генерала, как нам быть с нашим оружием; он ответил, что следует его сохранить, равно как и боеприпасы, которые могут нам понадобиться. Вслед за тем командиры покинули нас и далее все спасались кто как может».