Легенды авиаторов. Исторические рассказы
Шрифт:
Сам Эдуард Ньюпор в качестве резервиста пилотировал один из своих самолетов. И
сейчас он упрямо не хотел оставаться на земле.
— А если бы действительно шла война? — настаивал он. — У меня задание: произвести
разведку условного противника. И я не могу отсиживаться только потому, что, видите ли,
дует сильный ветер.
«Ньюпор» взлетел...
Спустя несколько минут сильный порыв ветра опрокинул машину, и с высоты нескольких
десятков метров аппарат рухнул на землю.
К самолету побежали люди. Под обломками стонал окровавленный человек.
— Осторожней, осторожней!
Обломки разбирали так, словно они были хрустальными. Наконец пилота освободили.
— Господи, на нем места живого нет! Носилки! Где носилки?
Эдуарда переложили на носилки, бегом донесли до палатки, где уже находился врач...
Все оказалось бесполезным.
Через день Эдуард Ньюпор скончался.
3 ноября 1911 года, Санкт-Петербург
Шеф русской авиации Великий князь Александр Михайлович отложил газету.
Рубрика «Вести из Парижа» заинтересовала и даже взволновала его.
— Любопытно, — машинально проговорил он вслух.
Вскоре после гибели Эдуарда Ньюпора его товарищи решили доказать: самолет
прекрасен, а смерть конструктора — трагическая случайность.
Пилот фирмы «Ньюпор» Вейман вызвался принять участие в конкурсе военных
аэропланов, который проводился сразу же по окончании маневров в Реймсе.
Участникам конкурса предлагалось выдержать пять различных испытаний:
1. Посадка на вспаханное поле.
2. Посадка в овес.
3. Посадка в поле, засеянное люцерной.
4. Скоростной полет на расстояние в шестьдесят километров.
5. Испытания на высоту и грузоподъемность. Конкретнее: требовалось подняться на
пятьсот метров в течение пятнадцати минут с нагрузкой в триста килограммов.
— Очень любопытно, — повторил великий князь. — Надо будет учинить и у нас нечто
подобное. Посмотрим, на что русские летчики способны. Уж не хуже французов, это
определенно.
По условиям того же конкурса, важным считалось умение быстро разобрать самолет
после посадки, перевезти его на автомобиле на значительное расстояние, после чего вновь
собрать и взлететь.
Вейман отстоял честь своей авиафирмы. «Ньюпор IV» с мотором «Гном» — в целых сто
лошадиных сил — одолел расстояние от Реймса до Амьена за два часа тридцать пять
минут, развив скорость в сто семнадцать километров в час. Это было первое место.
— В любом случае, военные действия, буде таковые случатся, потребуют умелого
применения лта... — в раздумье проговорил великий князь. — Разобрать, перевезти и
снова взлететь... Да... Кажется, эти «Ньюпоры» уже гостили в России? Надо будет
продолжить это знакомство.
И он придвинул к себе чистые листы бумаги, чтобы сделать рабочие заметки по данному
поводу...
Продолжение следует.
46. «Ньюпор» (2): «Самолет с ложкой»
12 июля 1912 года, Санкт-Петербург
Самолет приземлился.
Герой, штабс-капитан Андреади, показался перед восхищенной толпой. Несколько
снимков «в обнимку» с самолетом, пара слов для газетчиков...
Перелет из Севастополя через Одессу до Петербурга, занявший десять дней, был окончен.
— Выдающийся успех! — произнес с нажимом великий князь Александр Михайлович.
Шеф русской авиации был полон энтузиазма. Кажется, выбор самолета для оснащения
авиации русской армии решен: «Ньюпор». Только что Андреади доказал эффективность
этой машины.
— Главному инженерному управлению поручаю заключить контракт с представителями
фирмы «Ньюпор» на поставку партии монопланов в Россию, — распорядился великий
князь. — Субсидировать контракт будет Отдел воздушного флота.
Осталось решить еще пару вопросов чисто организационного свойства. Наблюдать за
исполнением заказа следовало представителям русского военного агента во Франции.
И главное: подготовка летчиков. Мало заполучить аппараты, нужно научиться ими
пользоваться.
Здесь следовало организовать дело как можно более тщательно.
20 сентября 1912 года, Мокотовский аэродром, Варшава
— Принимайте самолеты!
Аэродром ожил. Всем хотелось увидеть новые аппараты, только что доставленные из
Франции.
Летчики-приемщики сопровождали самолеты «Ньюпор».
— Можете считать, господа, что вам повезло, — сказал один из них, поручик Кованько,
обращаясь к Мокотовским летчикам. — Поначалу имелось распоряжение доставить
самолеты в Петербург. Но погода там испортилась уже сейчас, зима ожидается ранняя и
холодная, а нам бы еще полетать. Вот и двинулись в последний момент не в столицу, а
сюда.
Штабс-капитан Богдановский пожал плечами:
— Повезло так повезло. Здесь правда снегу немного. Хоть круглый год летай и садись на