Летопись смерти
Шрифт:
– Значит завтра выдвигаемся. Андрей, предупреди людей. Завтра утром я обращусь к ним, а затем мы направимся к столице.
Советник благосклонно кивнул и направился за двери, исчезая во мраке замка.
Князь снова и снова перечитывал писание. Его взгляд не менялся. Ничто не нарушало тишину в комнате. Даже факела горели безмолвно, будто покорно соблюдая режим молчания.
Утро наступило не скоро. Гонец проснулся с ощущением горечи во рту. Вокруг всё так же стояли серые стены, тяжёлые бесцветные комоды; за окном виднелась чернеющая кисть умирающей ивы; единственным проблеском жизни были цветы. Он протёр печать Кивского
Размышления прервал скрип двери. В комнату вошёл проводник, монотонно пригласив следовать за собой он вышел для ожидания. Гонец накинул суму на плечо, отряхнул кафтан и вышел к проводнику. По знакомому пути они поднялись к тронному залу, где, несмотря на утро, было весьма приглушённое освещение. Гонец осматривался, вконец убедившись: ничего кроме стен, комодов, чучел и стражей в доспехах здесь не обнаружить. Его провели через длинный коридор, перейдя через несколько однотипных помещений, они подошли к каменной лестнице, ведущей высоко вверх, и, заканчивающейся открытым пьедесталом, с крышей из плотного сукна. Поднявшись, гонец обратил внимание на солнце, которое пробилось сквозь плотную пелену чернеющего дыма. Он прищурился. Это место было сделано выступом, с которого явно произносились речи, голос отсюда точно слышался далеко в городе. Князь стоял спиной к гонцу, обращая взор куда-то вниз. Подойдя к краю, посланник обнаружил, что высота была крайне весомой, стена, окружающая город была ниже. Василий был одет в походные доспехи, со спины свисал плащ, а правая рука была возложена на рукоять меча, которая была выполнена в виде вытянутой ладони.
Гонца подтолкнули в спину, он обернулся, видя каменное лицо проводника. Тот указал взглядом в сторону князя:
– Подойдите к господину.
Посланник безвольно двинулся робкими шагами, направляясь к ограде на краю выступа. Поравнявшись с князем, он невольно положил руку на каменную стойку. В воздухе висела тишина, гонец смотрел вперёд, опасаясь повернуться к князю.
Василий сделал уверенный жест, положив руку на плечо гонцу, тот оторопел. Ощутив сильную ладонь, он повернулся к князю: кривой нос, тонкие сжатые губы, глаза разного цвета и всё лицо, будто собранное из разных неподходящих кусков, – это не лицо князя, а какого-то пещерного урода.
Отталкивающий вид был настолько нетерпим, что у гонца подкосились ноги, но он сдержал необъяснимое ощущение страха и тошноты, отведя взгляд на нагрудник Василия.
– Взгляд отводить смеешь от вельможи? – обратился князь.
– Простите господин! – очнулся гонец, подняв глаза, и снова встретившись с лицом, будто отражающимся в воде, взволнованной брошенным в неё камнем.
– Ты видишь этот лик впервые, а я уживаюсь с ним давно. Мои люди привыкли, как считаешь, в столице его смогут принять?
Гонец нервно закивал, совершенно неспособный поверить в реальность гадкого лица. Князь обернулся к долине, рассматривая пейзаж зеленеющих болот, гонец сделал тоже самое, в его голове мелькнуло: «Лицо достойное этих мест»
*** – дорога в Кив заняла не более семи дней.
Часть вторая.
Глава 1. Встреча и разлука.
В ожидании прибытия братьев, Святослав лично прохаживался по широким дорогам своего города. На осеннем солнце его лысый, широкий череп блестел, как зеркало. Усы покачивались в ритм шагов, сильная рука, таящая мощь быка, осторожно сжимала маленькие пальцы Кильяна.
– Значит, – его голос был сравним с ударами барабана, – каждый уголок в Киве тебе знаком?
– Каждый, великий князь, каждый! – радостно отвечал ребёнок.
– И даже если в угол загонят, сможешь выбраться тайным ходом.
– Ещё как смогу! – несколько обиженно выдал Кильян.
– Так что ж, я проверю. Вот старый колодец у западной стены. Позади кол, с краёв дома приземистые, куда ж ты денешься от западни?
Мальчик освободился от могучей ладони, рванул с места в сторону колодца и, обежав его несколько раз, исчез из виду.
Князь приподнял бровь. Его удивил такой хитрый маневр. Обойдя деревянную постройку, он стал осматриваться – нигде не было ходов или подкопов. Святослав выпрямился, поднеся руку ко лбу, прикрывая глаза от солнца, он осмотрелся вокруг: мальчика нигде не было.
– Юноша, я тебе поверил, не желаешь показаться?
– Я же говорил! – послышался голос сверху.
Кивский правитель посмотрел на крышу одного из домов, оттуда доносился звук. Кильян сидел у самого края, довольный мальчик расплывался в гордой улыбке: – Меня в угол не загонишь!
Князь тоже улыбнулся, ему приходился по душе этот проворный и смелый уличный мальчонка. Он видел в нём стойкого человека, который был бы полезен городу и государству. Несмотря на то, что Кильян работал на кухне, такие дети вынуждены были жить в приютах: сироты всегда были неугодным живым материалом, за их жизнь и обеспечение отвечали они сами, и этому мальчику удавалось.
К высокой фигуре князя, спешным шагом двигался Илларион. Он торопился, как можно быстрее сообщить князю новость. Немедленно приблизившись к Святославу, советник склонил голову в знак уважения и обратился к правителю:
– Государь, спешу сообщить, что один из князей прибыл раньше ожидаемого. Ваш брат Василий ожидает в палатах.
– Василий прибыл? Это важно. Что же Кильян, пойдём же.
Мальчик скрылся из вида, спустя несколько мгновений он был уже на дороге, вновь удивив князя. Трое направились к царскому жилищу. Войдя в широкую прихожую с высокими потолками, они встретили княгиню Милену. Приятная на вид, она всегда уделяла внимание своим длинным русым волосам. Эта женщина была постарше самого князя, но выглядела опрятно и достойно, не уступая столичным модницам.
Князь обратился к Кильяну:
– Сходи же на кухню, да вели, чтобы отмыли твои пыльные волосы. Да оденут пусть в новые ткани, достойный человек должен выглядеть достойно.
Мальчик кивнул, затем поклонился княгине и выбежал через дверь, зацепив Иллариона. Советник, сморщившись, отряхнул испачканный рукав, и выйдя вслед за ним, благосклонно склонив перед этим голову.
Милена подошла к мужу, взяла его за руки и совершила этот же жест. Князь приподнял лицо жены, нежным прикосновением к подбородку. Он улыбался. Княгиня тоже подогнула уголки рта, но после смущённо посмотрела на дверь.