Лоскутная философия
Шрифт:
383
Про "властителя дум" Дименьтева, промышлявшего при Советах, - где ему было "добро зел'o", точно Богу, - голубоглазыми комсомольцами с акварельными девами; в 90-е пробуждавшего "доброе" в благонравном Израиле, а потом, уже вновь у нас, преуспевшего с пошлыми тривиальными виршами о предобром "добре". Вот новый ляп: "Лишь добро спасти нас может / от непонимания и зла"... Впились в "добро". Заморалились. За "добром" дошагали до пропасти и зовут в неё, став в сторонке, где не опасно. Разве не знаете, что "добро" - реверс "зла" всегда? Чтоб его, "добро", сделать, с цельного абортируют "доброе", так что "доброе" с сих пор мёртвое, но и в цельном впредь рана; вскорости мёртвое отшвырнув, - гниль!
– вновь креативные, просвещённые руки в плоть за свежатиной, выдирая остатки клочьев "добра". Желаю вам, добродеюшка,
384
Пишешь - верится в то, что пишешь. Но вдруг вторгается меж тобою и qwerty массовый человек, "сверх-я", то есть нравственность и традиции, и вещает: что пишешь? нужно ли?.. Богу? Бог дал свободу, Богу плевать на нас; Бога чаще, брат, нет, чем есть; людям рая не нужно, жили без рая и проживут ещё; их ан'aмнезис травлен пьянками, грёзы их о "феррари", мысли - о деньгах; так что заткнись давай и встань в ряд в общей маске, будешь как все, брат; страшно жить в одиночестве.
Страшно. Но надеть маску не удаётся.
385
Смыслы калечат жизнь, рвут в куски. Они гибельны. Как я раньше не понял-то? Да не Бог ли и ввёл их "словом", кое вперёд всего? Как там: "Слово и было Бог, от Него пошло, без Него не пошло ничто"... Впрочем, незачем. Мой "Титаник" отплыл уже от того, что не выбрано, - от бессловной природности, - к Божьим "сиклям, скоту и рабам" (см. Библию)... Что, Христос про любовь? Наверное. Только Бог ли Он? И, будь Бог, - Он ведь Сам признал, что в миру Он не властен; тут власть маммоны... Vale! гудбай, Христос! Отплываю. И хоть "Титаник" скоро утонет, - рек Апокалипсис, - я взойду на борт, чтобы, стоя там, провожать мир. Все, все прощайте! Был лист трепещущий, а теперь, очень скоро, буду не раб слов, но активист их!
386
Вскопанный, огород стеснён одуванчиками (Tar'axacum), кои проворно множат головки, что лопнут в зонтики. Ветер дунет - и полетят они огород губить, превращать в дикотравье. Я с ними бился, брал их, выдёргивал да отшвыривал - и постиг, что веду войну с Богом. Как? А вот так. Я взрыл землю под флору нужную, убеждённый, что знаю, где флора "добрая", а где нет. Но Бог встрял в мой труд, дабы я не напортил. Он знает больше; Божья селекция несравнима с моей и по целям, и совершенству. Выращу я редис, морковь - Бог же, эру за эрой, крыл землю дивной флористикой и сменял её, ибо так было надобно. Одуванчики (злой сорняк, кто-то думает) может, важный цикл в Божьих планах, рушащих замыслы извести первозданный рай огородами под культурную-де растительность.
А и правильно: что же, Бог некультурен?
387
Мысль, что, мол, люди от обезьяны, ладит с гипотезой, что когда-то на Землю сели макаки, супер-премудрые, и нас вывели. Оттого мы ведём себя, как макаки. И лишь немногие молят Бога усыновить их.
388
Не эволюция - инволюция от богов через ген человечества до свиньи.
389
Бог просит: "Верь в Меня".
– "Во что именно?" - "Я есмь Жизнь, в Меня верящий не умрёт. Жить хочешь?" - "Истинно!" - "Стало быть, всё оставь и иди за Мной".
– "Почему же не здесь, - кричу, - а единственно там?!"... Молчит... Ибо пусть Он и Бог над всем... но, возможно, и нет Его? Нас спасал? Вдруг обманывал? А что главное, вдруг устал и решил быть Не-Богом: Он ведь всевластен. Но, в этом случае, боком выйдут нам "полевая трава" Его без заботы о хлебе и об одежде, и "подставление щёк" врагам, и, первейшее, "несбирание" здесь, где "ржа", также "лилии кольми паче", - если оплатят их там, не здесь. Здесь, с младенческих писков до гроба, есть только муки... плюс ещё кот в мешке для потом. Во что станет мне вера? В то, что не жил свой век, а стремился в фальшь, в nihil?! Ну, а как плутни? Может, чтоб избранным не встречать конкуренций, нам - ложь загробия? Вдруг привада (Иисус Христос) "воплотилась" слить всех нас в "лилии кольми паче" п'oд ноги избранным?! Любишь притчами, Бог мой? Слушай: нам ни на что жизнь после. Далее: если здесь-сейчас кто не властен, то и потом. Здесь низшее? Но примат духа значит, что Ты материю мнёшь, как глину. Ты же бессилен здесь. Ты, мол, там силён, на том свете? Ладушки. Но по мне, скажу, правда здесь-сейчас, где добро и зло смешаны, где идеи
Я как безумец, спорящий с внутренним. Я носил в себе Библию как колун, не желая колоться... Всё, надо вон колун! Срок. Пора! Чаю тронуть вымя вселенной, но без того, чтоб мне прежде внушали, Бог или дядя, как это делать.
390
Нет вольных мыслей. Прячутся за традиции, за мораль и политику... за блеватскость , в конце концов, как зовут образованность и апломб. Лень мыслить? Вдруг разучились? Вот же проблема! Дадено плыть в ширь жизни - а личность плавает в каботаже и подтверждает всяк час лояльность нравственным жестом. Искренность гибнет; гибнут естественность, непосредственность и перцепция чувствами: перцептируют разумом. Вместо вольного танца - па из балета, где всем известно: если танцовщица завращалась, то повторит раз двадцать.
Нормы господствуют, оттого что мы приняли образ нашего бытия за должное и ему пали в ноги. Всё в бытии, мы верим, крайне разумно. Всё в нём сакрально, всё предначертано имманентными схемами. Остаётся служить ему, без того чтоб пускать мысль в небо. Кто верно служит - тот получает. Вот и выходит, что образованный как бы вроде чиновник вольных-де взглядов в сущности - догматичный баран, кой учит: "Петь - так взахлёб чтоб, пить - до конца чтоб..." Экая мудрость! Входит в ум Августин, блаженный, что догадался, что добродетели суть пороки.
Так и сидят всю жизнь под двумя-тремя догмами, что дают власть и деньги, числятся в людях... О, с каким смаком тот образованный вроде как бы чиновник стёр бы с лица земли тех, кто не пел "взахлёб" и не пил "до конца", но зачем-то чего-то ищет.
Фальшь правит миром.
Скучно и больно.
391
Рос, созревал я - и стал разумным, сведущим, в чём "добро" моё. Романтизм, а иначе эдемский строй чувств мой, меркнул и блёкнул. Я прекращал знать Ж как великий мир тайн, как чудо, как перл природы. Я не искал вверху. Я низвергнулся к паху; флёр Вечной Женственности крылся вещностью женских ног и толчков между ними. Я видел женщину потребляемой и униженной этим (мнил я превратно). Как говорится, "слава Аллаху, Кто заключил эдем в щели женщины!" Это стало визиткой Ж. Я теперь не смотрел в лицо, я смотрел много ниже. Ноги - вот женщина! Надо, глядя ей в очи, мыслить подъюбочность.
Одержимость М - вульва. Знак её - ноги. Что, стройность ног пленит? Нет, но вульва, источник ног! На мужской взгляд, ноги - из вульвы, периферия этой вот вульвы и окоём её. Сверхчувствительность женской плоти - факт установленный; в ней рецепторов больше, чем в маскулинном. Свёрнутый рай в Ж - вовсе не в паре (грудь, вульва) органов. Она вся из блаженства. Ласками всякой части Ж-тела рай, то есть, можно вернуть на миг... В общем, в Ж не понять, где вульва, а где всё прочее. Переход от неё вниз к бёдрам или вверх к лону очень размытый. Ж началась как вульва, суть её вульва, а окоём сформатирован под наш мир: в нём ходят - поэтому у вульв ноги; в нём трудятся - у вульв руки; в нём реагируют на мужской диктат - у вульв зрение, слух, тактильность. Мы есть масштаб вещей (Протагор) с поправкою, что масштаб вещей есть мужчина. Чтоб не носить Ж в заднем кармане, он превратил её в самоходное, автономное, порождающее себя средство и женской физике придал функцию спада в вульву.
Вульва - источник ног; те - оправа её, окрестности.
Размещение всеохватного беспредельного эротизма в вульве есть цель мужчины, что, субъект, всё вовне мнит объектом. Вырвавшись из эдемской стихии, коя им правила, он свернул рай в вагину.
Но - женскость склонна к экспансии, к реконструкции, хочет снова в рай. "Женщина жарче чувством мужчины, больше безумств в ней" . Подлинность и естественность женского - родники психоп'aтии. К результатам культуры Фрейд отнёс бунт телесности и, в заботе о норме, выделил роль М-умысла относительно женского первозданно-стихийного как доглядчика.