Лотосовый Терем
Шрифт:
— Как тебя зовут?
— Моя фамилия Ли…
Шишуй снова вмешался и произнёс с затаённой горечью:
— Твой голос звучит знакомо.
— Вот как? Ха-ха-ха… — притворно рассмеялся этот человек.
— В-третьих, — холодно продолжил Цзи Ханьфо, — если ты правда такой трусливый, то зачем забрался так далеко в этот туннель?
Он делано рассмеялся.
— Я заблудился.
Цзи Ханьфо недоверчиво промолчал.
— Кто ты такой? — мрачно и устрашающе повторил вопрос Шишуй.
— Моя фамилия Ли, зовут… зовут… — Шишуй натянул плеть, он застонал и неохотно выдавил: — Зовут… Ляньхуа.
— Ли Ляньхуа? — Цзи Ханьфо и Шишуй представить не могли, что этот человек с таким позором потеряет лицо. Шишуй убрал плеть.
— Так вы чудесный целитель Ли. — Хотя он сказал “чудесный целитель”, но без капли восхищения, словно имел в виду: “Так вы та свинья”.
Ли Ляньхуа однако, раскрыв личность и разрешив недоразумение, вздохнул с облегчением и улыбнулся.
— Верно, верно.
— Цзи Ханьфо к вашим услугам, — спокойно произнёс Цзи Ханьфо.
— Шишуй, — вторил ему соратник.
— Рад знакомству… — начал Ли Ляньхуа, как его прервали.
— Раз уж мы с вами не враги, целитель Ли, можете рассказать, как вы оказались в этом туннеле и зачем приехали?
Ли Ляньхуа вздохнул, понимая, что раз уж Цзи Ханьфо прицепился, легко отделаться от него не получится, и решил говорить прямо.
— На самом деле, когда я сегодня лечил настоятеля Уляо, кое-что произошло…
Он рассказал об утренних событиях.
— Думаю… это дерево упало неспроста…
— Шум на востоке, удар на западе, — ровно заметил Цзи Ханьфо.
Ли Ляньхуа кивнул, вдруг вспомнил, что его не видно, и поспешно добавил:
— Совершенно верно, герой Цзи очень мудр. — Цзи Ханьфо нахмурился: голос Ли Ляньхуа казался знакомым, но на кого он был похож никак не вспоминалось, а от слов “герой Цзи очень мудр” вдруг сделалось неуютно. Ли Ляньхуа же продолжал: — Больше всего внимания в храме Пуду привлекает пагода, которая находится рядом с кельей настоятеля… Переломить крону дерева в пять чжанов высотой может либо сильный порыв ветра, либо же чей-то удар. Если исключить ветер, то чтобы снести только крону, а не всё дерево целиком, нужно находиться близко к ней, и только пагода имеет достаточную высоту. — Он помолчал. — В пагоде хранятся священные останки бонзы, обычно там постоянно ходят люди, не знаю, каким образом там можно спрятаться, но если внутри кто-то был, то пожелай он выйти из пагоды средь бела дня, его непременно бы заметили, так что…
— Вы хотите сказать, что некто по неизвестной причине находился в пагоде и захотел выйти, не привлекая внимания, поэтому сломал дерево, чтобы отвлечь монахов, и пока они сгрудились у дерева, сбежал? — холодно подытожил Шишуй. — Верится с трудом, а человек где? — Пока никто не пойман, никакие доводы не могли убедить Шишуя, что в пагоде кто-то был.
Ли Ляньхуа горько усмехнулся.
— Это… это… по большей части предположение.
— В это не так уж сложно поверить, Шишуй, — медленно проговорил Цзи Ханьфо, — здесь ведь оказался проход.
— И что с того? — фыркнул Шишуй.
— А откуда ты знаешь, что этот туннель не ведёт к пагоде? — хмуро спросил Цзи Ханьфо. Шишуй вздрогнул и замялся. Цзи Ханьфо двинулся дальше по проходу. — Если бы кто-то спустился сюда через книгохранилище, прошёл по туннелю к пагоде, сломал дерево, выбежал из пагоды и вернулся в “Сотню рек” через главные ворота — скажешь, такое невозможно?
— Хочешь сказать, в “Сотне рек” завёлся шпион? — помрачнел Шишуй.
— Не знаю, — спокойно сказал Цзи Ханьфо и вдруг обратился к Ли Ляньхуа: — Целитель Ли, удивительно, как вы смогли отыскать этот туннель лишь на основе предположения.
— А, — отозвался тот, — просто дровник в храме Пуду начал дымиться, а когда я вышел, то увидел, что и из пагоды идёт дым, и предположил, что эти два места могут быть связаны… А затем обратил внимание, что и в “Сотне рек” тоже как будто что-то горит, и подумал, неужели все эти три места сообщаются проходами?..
Цзи Ханьфо даже не удивился.
— И где же вы спустились?
Вопрос поставил Ли Ляньхуа в тупик, он надолго ошарашенно замолчал.
— Я…
— Вы подумали, что между храмом Пуду и “Сотней рек” может быть туннель, нашли место, где он предположительно мог проходить, выкопали яму и спустились, верно? — ровным голосом сказал Цзи Ханьфо.
— А… ха-ха-ха-ха… — неловко рассмеялся Ли Ляньхуа.
— Этот проход действительно ведёт в “Сотню рек”, а теперь скажите, правда ли на другом конце — пагода?
Ли Ляньхуа долго молчал, а потом только вздохнул.
— Да.
— Целитель Ли… — медленно начал Цзи Ханьфо. — Будь глава моего ордена жив, он бы обругал вас на чём свет стоит…
— Да… — Ли Ляньхуа всё так же горько улыбался.
— Если умный прикидывается дурачком, то он несравненный глупец, — холодно сказал Шишуй.
Ли Ляньхуа беспомощно согласился.
Втроём они прошли по образованному естественными трещинами туннелю, в конце оказалось два выхода: один — в дровник храма Пуду, другой — в пагоду. Только выход в храм Пуду был придавлен дровами, и выйти можно было только через пагоду. Плиты пола в пагоде раскололись от времени, а выход в дровнике, похоже, был настоящий, только монахи так завалили его, что открыть не представлялось возможным. Они осмотрелись и вернулись к “Сотне рек” тем же путём. Цзи Ханьфо вдруг заговорил:
— Целитель Ли, кто-то сбежал отсюда, совершив злодейство. У входа в мою усадьбу лежит труп.
— Труп? — ужаснулся Ли Ляньхуа. В этот момент он почувствовал, что правой ногой наступил на что-то, и закричал: — Призраки!
Шишуй щелчком плети слегка ударил по этой вещи и равнодушно произнёс:
— Всего лишь куриная кость.
— Ах, как неловко, — смутился Ли Ляньхуа.
Глава 26. Пение сутр, пламя
Когда они медленно приблизились к лежащим возле выхода останкам, стало немного светлее, а Цзи Ханьфо с Шишуем, с их острым зрением, хватало и толики света, чтобы отчётливо видеть в окружности многих чжанов. Разглядев облик Ли Ляньхуа, они оба вдруг переменились в лице.