Матрос с Гибралтара

Дюрас Маргерит

– Правда, что-то тебя опять перекосило, – удивился Анри. – Снова забыл какое-нибудь слово?

– Да нет, – ответил Легран. – Все в порядке, просто думаю.

– Лучше поздно, чем никогда, – едва слышно сказал Эпаминондас.

– Так что, выходит, в Лео появились ящеры, так, что ли? – снова принялся за свое красавчик.

Никто не удостоил его ответом.

– А знаете, – с какой-то хитрой ухмылкой изрек Легран, – по правде говоря, меня очень заинтересовал этот разговор, мне нисколько не скучно, даже совсем наоборот.

– Ладно,

а сейчас-то мы где? – поинтересовался Эпаминондас.

– В четвертичном периоде, – ответил бармен.

– А мне кажется, даже где-то еще ближе, – возразил Легран, по-прежнему хитро ухмыляясь и поглядывая на Анну.

– И мне тоже, – поддержала его Анна.

– Ну и что из этого? – не понял красавчик Жожо.

– Да ничего такого, – пояснил бармен, – просто придет пора, и человек тоже вымрет.

– Господи, до чего же я обожаю придурков, – восхитился Эпаминондас, с нескрываемым восхищением любуясь красавчиком Жожо.

– А эти ящеры, это такие бомбардировщики, что ли? – не унимался Жожо.

– Да отстань ты со своими глупостями, – отмахнулся Легран с каким-то просветленным лицом, не сводя глаз с Анны.

– Нет, но вы все-таки скажите, эти ящеры, они уже здесь или только еще летят? – не отставал красавчик Жожо.

– Они могут появиться здесь с минуты на минуту, – ответил я.

– Так, опять начинается, – обратился к бармену Анри. – Честно говоря, мне это уже начинает немного надоедать.

– Человек, – изрек вдруг Легран, – это вам не какой-нибудь ящер, так что давайте не будем путать – человек, он хитрый. Если уж его где-нибудь совсем прижмет, он возьмет да и окопается, так сказать, посеет семена в каком-нибудь другом месте. Он ведь вам не ящер…

– А как же ящеры, – не унимался красавчик Жожо, – они что же, ничего не сеют?

– Ничего, – ответил Андре. – Понял? Ни-че-го.

– Опять по новой, нет, я больше не могу, – в отчаянии простонал Анри.

– Ведь надо же о чем-то говорить, разве не так? – обратился к Анне Легран. – Так лучше уж об этом, чем злословить о соседях.

– А почему же мы тогда обязательно вымрем, – разошелся Жожо, – раз мы можем снова посеять все, что едим?

– Потому что земля, как и все остальное, как и терпение, она истощается, – пояснил бармен. – Потребовалось целых тридцать миллионов лет, я как-то читал в одной газете, пока человек получил семьдесят пять сантиметров плодородной земли, на которой могло что-то расти, так что в конце концов придет время, сей в нее хоть что хочешь, да только земле все это уже надоест до чертиков.

– Проклятие, ну и дела! – изумился красавчик Жожо.

– Так уж устроена природа, – подтвердил бармен.

– Вот теперь я все понял, – снова заговорил Жожо. – Выходит, раз ящеры ничего не сеют, значит, они просто придурки.

– Вот видишь, – отозвался бармен. – Ты все усек.

– При наших темпах, – заметил Анри, – семьдесят пять сантиметров… хотел бы я знать, что с

нами будет…

– Ты видел немцев, сколько они делают детей и каких? – поинтересовался приятель.

– Имеют право, – возразил Анри.

– Но ведь надо же предупредить людей, – вмешалась Анна, – какая их подстерегает беда.

– Налейте-ка еще, – попросил Анри, – по последней.

– Почему это по последней? – возразил Легран. – Мы что, каждый день бываем в Лео?

– Да, ты прав, – грустно заметил Анри. – Нет, ну до чего же хорошо сидим.

– Не надо грустить, – попыталась Анна утешить Эпаминондаса, – может, мы еще и не вымрем.

– Да нет, я вовсе не грущу, – отозвался Эпаминондас, – совсем наоборот, этот красавчик Жожо, он мне жутко нравится.

– Вы такая красивенькая, даже странно, – признался Легран Анне.

– Почему же странно?

– Да так, к слову. Никогда бы не подумал.

– Да с атомной бомбой, – изрек Анри, явно не разделявший восторгов приятеля, – нас всех уничтожат куда раньше.

– Раньше чего? – поинтересовался красавчик Жожо.

– Да раньше, чем земле осточертеет нас кормить, – тихо подсказал Эпаминондас.

– Шесть сотен, ничего себе запасец, – проговорил Анри, – вполне хватит, чтобы мы все десять раз взлетели на воздух.

– Удивительное дело, – заметил бармен, – даже когда разговор заходит о ледниковом периоде, все непременно кончается атомными бомбами. Можно сказать, просто какой-то закон.

– Если я и захожу сюда, – признался красавчик Жожо, – то только из-за Андре. Он такой умный.

– Так что, вам здесь нравится или нет? – спросил Легран у Анны.

– Очень мило, – ответила Анна.

– Можно подумать, – продолжил свое Анри, – мало нам стихийных бедствий, так нет, еще придумали атомные бомбы.

– Вы просто надо мной издеваетесь, – проговорил красавчик Жожо. – Я же знаю, ящер – это просто новый реактивный самолет.

– Черт бы вас всех побрал, – заорал Анри, – да пропадите вы пропадом вместе с этими вашими ящерами!

– Нет, ну до чего же я обожаю придурков! – фыркнул Эпаминондас.

– Да объясните вы мне наконец, – печально попросил красавчик Жожо, – что такое этот самый ящер, и я больше не задам вам ни единого вопроса.

– Ну это вроде крокодила, – пояснил Андре, – ты понял или нет?

– Да нет, ты что, издеваешься, да?! – возмущенно воскликнул Жожо. – Выходит, теперь и крокодилы тоже стали атомные, так, что ли?

– Конечно, атомные, а какие же еще! – заорал Анри. – Ты что, так ничего и не понял? Нет, ты скажи, понял или не понял? Если мы не сможем спокойно разговаривать, тогда…

– Человек, он хитрый, – в восторге напевал Легран, – он вам не ящер. Скажи, Анри, ну зачем ты ему пудришь мозги? Так вот, ящеры, – обратился он к Жожо, – это просто такие животные, животные, и больше ничего, неужели так трудно понять? Вам ведь уже повторяли раз пять, не меньше.