Мир культуры. Основы культурологии
Шрифт:
поскольку среди них были люди не только разных сословий, но и разных народов.
Их объединяли общие интересы, возраст и язык. Все обучение и общение шло на
латинском языке, поэтому студенты могли свободно менять место обучения,
переходить из университета в университет в поисках того, что отвечало их желаниям
и возможностям: и их везде понимали, и сами они понимали все необходимое для
учебы и жизни. Этот же язык позволял бывшим школярам после окончания
искать себе кусок хлеба практически в любом месте Европы.
361
Однако к XIII веку образованных людей стало больше, чем требовалось, и
закончившим курс наук было все труднее найти себе службу в какой-нибудь
канцелярии, учительскую кафедру или приход. В поисках работы они скитались с
места на место, кормясь подачками священнослужителей или светских сеньоров и
платя за это славословиями на латыни. Их вольная жизнь беспокоила как духовные,
так и светские власти, принимались постановления, чтобы обуздать буйный нрав,
шутовство и молодую прыть этой братии. Таких бродячих школяров, среди которых
были представители самых разных слоев общества, хотя более всего — клириков,
называли вагантами или голиардами (название взято из мифа о Голиафе).
Первоначально слово “голиарды” обозначало “чертовы слуги” или “обжоры”, но
постепенно из бранной клички стало гордым названием последователей гуляки и
стихотворца Голиафа, организовавших свой бродячий орден со своим уставом,
порядками, праздниками и песнями:
Принимает всякого орден наш вагантский:
Чешский люд и швабский люд, фряжский и славянский,
Тут и карлик маленький, и мужлан гигантский.
Кроткий нрав и буйственный, мирный и смутьянский.
[121, т. 2]
Поэзия вагантов была наполнена критикой сильных мира сего, они не
скупились на самые острые высказывания и даже на брань, не щадя ни одного
сословия, не исключая и королевской власти. Свои стихи ваганты писали на латыни.
Хотя жили они среди народа, но народного языка чуждались, считали себя
“культурными верхами общества”, знали цену своей учености, презирали
невежество, часто обличая даже церковную власть Рима:
Алчность желчная царит в Риме, как и в мире,
Не о мире мыслит клир, а о жирном пире,
Не алтарь в чести, а ларь там, где ждут подарка
И серебряную чтят марку вместо Марка...
[249, с. 500]
Говоря о вагантах, оставивших заметный след в средневековой культуре,
необходимо отметить, что это была поэзия молодых людей, наполненных любовью к
жизни и к милым красоткам. Для ваганта не существует культа прекрасной дамы, у
него есть подружка, не обязательно отличающаяся строгостью нравов. Для него
приемлемы все красоты природы, причем не идеальной, как это было в поэзии
трубадуров, а той, что окружает каждого в действительности, для него продолжает
быть главным делом ученье, которое как в переводе, так и на латыни рифмуется с
развлечением:
Быстро жизнь уносится,
Предана ученью!
362
Молодое просится
Сердце к развлеченью!
Наши нравы и уставы
Молодости сродные.
Нас весной зовут в забавы
Песни хороводные!
[121, т. 2, с. 512]
Трагизм культуры и идеологии вагантов заключен в том, что вагант, хоть и
нищий, чувствует свое превосходство: он — аристократ духа, он ищет лишь
просвещенных ценителей. Поэтому поэзия вагантов так и осталась явлением,
связанным с сословиями клириков и рыцарей и только со своим временем. В более
поздние времена она не возобновилась, не видоизменилась, не нашла своего
продолжения.
На закате средневековья в кризисном состоянии были многие слои общества.
Особенно остро воспринимались различные церковные распри и противоречия,
вызвавшие не только большое количество ересей, но и совершенно сознательные
попытки реформации институтов религии и церкви.
Вырождаются некоторые сословия: вместе с усилением королевской власти
падает значение сеньоров, многие из которых разоряются в связи с развитием
бюргерства, перенесением основной экономической роли из сельского хозяйства в
город, на ремесленную часть общества, из которой впоследствии вырастет
мануфактура, а затем и фабричное производство. Появление регулярной армии и
огнестрельного оружия сделало ненужным рыцарство, оно хиреет, исчезая как
значимое сословие, часть которого долгое время не гнушается промышлять разбоем
на больших дорогах. Все это приводит к тому, что рыцарские доблести начинают
восприниматься гораздо чаще иронически, чем всерьез.
Остановимся на вопросе о научной мысли средних веков. Распространенные
представления отказывают этому периоду в праве на развитие науки, полагая, что
средневековье после разрушительных войн раннего периода так и осталось на
примитивном уровне. Этот взгляд не соответствует действительности. Конечно,
раннее средневековье сопровождалось регрессом как в научном, так и в техническом
отношении, о чем мы говорили. Последние императоры Рима не испытывали