Модификаты
Шрифт:
Наверное, в других обстоятельствах и в ином психическом состоянии меня бы потрясло и ужаснуло признание Питерса. Но здесь и сейчас… нет. Я не имею представления, что такого еще затеял Тюссан, но я теперь прекрасно знаю сущность самого капитана. И просто уверена, что и сама бы, скорее всего, не нашла другого выхода.
— Вам не за что просить прощения, док, — тихо сказала я, выравнивая дыхание и укладываясь обратно. — Я ни за что и никогда не хочу возвращаться к капитану. Даже ради выживания.
И это правда. Едва вздохнув свободно, я предпочту умереть, но не задыхаться бесконечно снова. Неподвижно до этого лежавший Арни перевернулся и, найдя мою руку своей, сжал ее.
— Все будет хорошо, Софи, — едва слышно прошептал он. — Поспи.
ГЛАВА 16
Странный
— Тише, София, — едва слышно прошептал все так же сидящий на посту док. — Не знаю, что у них будет за реакция на испуг.
У них? Я снова прислушалась, как можно аккуратнее придвигаясь к выходу из палатки. Сочное громкое чавканье — вот что это был за странный звук. А еще пофыркивание и протяжное тихое гудение с ритмичным глухим постукиванием. Выглянув из-за плеча неподвижного, как изваяние, Питерса, я застыла на полувдохе, потрясенно глядя на гигантов, с аппетитом поглощавших траву, что после дождя превратилась в густое скопище торчащих прямо округлых бурых палочек. Исполинские живые существа, всего около десятка, словно ожившие каменные валуны, очень медленно двигались между светлых древесных стволов. Огромные зеленовато-коричневые тела, покрытые толстой бугристой кожей, были больше всего похожи на немного сплюснутые с боков цилиндры на коротких толстых колонновидных ногах. То есть относительно всего животного они казались короткими, а я была уверена, что пройду у ближайшего ко мне под животом, не зацепившись макушкой. Спины же этих животных совсем немного не доставали до верхних ветвей здешних деревьев. Треугольные головы размером с одноместный флаер, с лицевой части увенчанные ярко-фиолетовыми наростами, сильно отличающимися насыщенностью цвета и размерами у разных животных, были сейчас низко опущены к земле, а глаза прикрыты складчатыми серыми веками, очевидно, чтобы уберечься от попадания в них этой странной травы, торчащей жесткой щетиной. Широченные и очень длинные серо-розовые языки то и дело показывались из-под их бархатистых на вид губ, обвивались вокруг изрядного размера пучков растительности и со смачным хрустом срывали ее, тут же ловко отправляя в рот. При этом появившийся вчера умопомрачительный корично-грибной запах стал настолько густым и интенсивным, что я ничего не смогла поделать с тем, что мой желудок издал просто зверское громкое урчание. Ближайший к нам гигант замер и вдруг с совершенно противоречащей прежней сонной медлительности стремительностью вскинул свою голову и широко распахнул круглые светло-серые глаза, настороженно уставившись в нашу сторону. Всего пару секунд было у нас на то, чтобы оценить это живое инопланетное великолепие во всей красе, а потом он издал пронзительный и удивительно высокий для такой громадины посвист, и остальные последовали его примеру, настораживаясь и отрываясь от поедания травы. И вслед за этим их тела стали очень быстро бледнеть и спустя какую-то минуту уже походили на некие туманные облака, а потом исчезли. Вот просто только что были многотонные создания из плоти и костей, и вдруг их нет. Послышались удаляющийся треск, грузный топот, влажное чавканье сминаемой травы и фырканье, и очень скоро все стихло.
— Ни черта себе, — пробормотал рядом со мной потрясенный Арни. — Они же просто… Вау-у-у.
— Да уж, потрясающий механизм природного камуфляжа, — согласилась я, ошарашенно моргая. — И сами они просто потрясающие. Но их реакция наводит на мысль, что здесь существует некий хищник, весьма похожий на нас, который способен обратить в бегство подобные громадины. Только от смертельной опасности бегут вот так.
— Или они вроде здоровенных, жутко пугливых кроликов и боятся абсолютно всего, — попытался изобразить оптимизм Штерн, но Питерс покачал головой, явно склоняясь к моей версии.
—
— А вдруг они еще совсем-совсем примитивные, и мы имеем шанс стать для них чем-то вроде божеств. Я бы не отказался, — не унимался Арни, становясь похожим на себя прежнего, что не могло не вызвать у меня улыбку. Я даже незаметно потрогала свои щеки. Сколько я уже не улыбалась? Уже и не вспомню.
— Штерн, чтобы быть настоящим божеством, надо уметь приносить некую благодать и карать. Жестоко. — Джеремая так пристально посмотрел на Арни, что парень даже перестал жевать. — Не буду спрашивать, чем Вы намерены облагодетельствовать дикарей в нашем-то положении, гораздо более мне интересно, готовы ли Вы карать тех, кто не согласится с Вашим божественным статусом.
Неожиданно в ароматном влажном воздухе этого первозданного леса как будто повеяло стерильно-затхлым духом моей тюрьмы и, судя по помрачневшему лице лингвиста, не мне одной. Стало тоскливо и страшно, и только громкое хлопанье разминаемых с утра крыльев птице-ящеров развеяло это тягостное ощущение. Больше не мешкая, мы тронулись в дальнейший путь.
Здешнее небо выглядело серебристо-белым из-за сплошного облачного покрова, берегущего планету от безжалостных лучей ее светила, поэтому настоящей жары тут не ощущалось, но высокая влажность была непривычной и дискомфортной. Идти сначала оказалось намного труднее, чем вчера, и не только из-за боли в мышцах, но и из-за изменившейся после дождя травы, которая мешалась и с влажным треском ломалась при каждом шаге, забрызгивая обувь и одежду пахучим липким соком. Но уже спустя несколько часов стебли стали быстро терять свою упругость, постепенно возвращаясь к своему первоначальному облику и покорно склоняясь к земле. Очевидно, это растение обладало способностью сначала впитывать влагу в свои листья, причем в огромных количествах, а потом либо перегоняло ее в корневища, либо активно испаряло обратно в атмосферу.
По пути, конечно, рассматривать особенности здешней флоры возможности мне не представилось, нужно было поддерживать темп. А вот фауна на глаза вовсе не попадалась. При этом о ее весьма обильном присутствии сигнализировало множество звуков вокруг, но вот увидеть никого не удавалось. Возможно ли, что все живые существа здесь обладают способностью создавать тот же эффект невидимости, как и те травоядные гиганты? Ведь нашу группу весьма сложно назвать передвигающейся бесшумно. Опыта красться по джунглям ни у кого из нас не имелось, да и скорость сейчас была важнее скрытности.
Окраины леса мы достигли ближе к сумеркам, и сквозь листву деревьев уже прекрасно просматривались подернутые дымкой, густо-черные, будто облитые нефтью, скалы на некотором удалении. Отсюда они казались мрачным монолитом, и никаких отверстий или глубоких расщелин не наблюдалось. Но доку лучше знать. Если он верит, что там мы сможем найти убежище, то и я буду. Вот только имелась одна проблема. Почти полмили до скал нам нужно пройти по открытой местности. Лишь высокая, почти по пояс трава песчаного цвета и редкие кустарники, совершенно не способные дать укрытия при наблюдении сверху. Здесь мы окажемся как на ладони — подлетай и бери.
— Так, ребятки, — остановился идущий впереди Питерс, и в очередной раз удивилась этому его к нам обращению. Ведь он старше меня и Арни всего лет на пять, но почему-то воспринимался едва ли не мудрым старцем, — сейчас немного дух переведем, а потом придется со всех ног лететь вперед и не останавливаться, пока не добежим.
— Если нас заметят, убежать не вариант, — вздохнул Арни, присаживаясь рядом со мной, просто плюхнувшейся на землю при первых словах дока о привале.
— А если мы поторопимся, то снизим шансы нас заметить в разы, — возразил док раздраженно. — Но опять же, господин Штерн, у Вас есть возможность действовать по своему усмотрению.