Мысли объ устройств? будущей Россiйской вооруженной силы
Шрифт:
Вдумываясь въ вышеприведенную характеристику, мы увидимъ, что главная причина малой маневренной способности нашей армiи лежала не столько въ свойствахъ солдата, сколько въ неподготовленности команднаго состава и Генеральнаго Штаба.
Въ самомъ дл: маневренно способная армiя — это высшее выраженiе качественно хорошей армiи. Возможность достиженiя этой высшей ступени обуславливается, кром данняхъ общаго политическаго и соцiальнаго порядка, о которомъ мы уже упоминали, еще данными, если можно такъ выразиться, профессiональнаго характера. Эти данныя могутъ быть сгруппированы въ три категорiи:
1. Данныя, увеличивающiя увренность солдата въ своихъ силахъ.
2. Данныя, увеличивающiя увренность солдата другъ въ друг и въ своихъ начальникахъ.
3. Подготовленность
Данныя первой категорiи въ значительной мр зависятх отъ сознанiя бойца въ своей физической сил. Въ здоровомъ тл — здоровая душа. Въ смысл физической силы и выносливости солдатскiй составъ русской армiи находится въ очень благопрiятныхъ условiяхъ. Это констатировали въ 1913 году и наши враги.
Въ эпоху Суворова, когда бои ршались исключительно шокомъ холоднаго оружiя подготовка нашего отличнаго матерiала была очень проста: она ограничивалась обученiемъ колоть штыкомъ, пикой, рубить саблей. Нын условiя усложнились. Несомннно, что подобное обученiе, какъ это и было упомянуто выше, иметъ педагогическое значенiе, чтобы заставить бойца не бояться послдняго момента сближенiя — рукопашной схватки. Но этого сейчасъ слишкомъ мало и, какъ мы уже говорили выше, ошибка нашихъ "штыкопоклонниковъ" и заключалась въ томъ, что они упустили изъ виду, что въ современную эпоху бойцу нужно еще внушить увренность въ возможности для него пройти то огненное пространство, которое отдляетъ его отъ противника. Во времена Суворова эта задача ршалась броскомъ впередъ черезъ полосу узкую въ сто саженъ, полосу дйствительнаго огневого пораженiя, психологически — внушенiемъ презрнiя къ огню ("пуля дура, штыкъ молодецъ"). Въ настоящее время подобное же тактическое ршенiе невозможно, психологическое — крайне вредно. Внушая пренебреженiе къ огнестрльному оружiю, мы подскаемъ его вру в свое собственное ружье, пулемет, пушку. Между тмъ, вра въ нихъ, въ то, что именно посредствомъ ихъ онъ можетъ совершить свое движенiе впередъ и, боле того, такъ потрясти морально противника, что придется врага только забирать въ плнъ, является теперь самой существенной частью подготовки активнаго духа бойца. Это требуетъ, въ свою очередь, не только умнiя хорошо владть своимъ огнестрльнымъ оружiемъ, но въ еще большей степени умнiя тактически примнять его.
Такимъ образомъ, на важнйшее мсто является подготовленность бойца къ проявленiю въ широкой мр личнаго почина. Нельзя отрицать того, что нмцы правы, указывая на "пассивность", нашего солдатскаго матерiала. Но мы будемъ оспаривать заключенiе, что эта пассивность прирожденная. По нашему глубокому убжденiю она является слдствiемъ малаго просвщенiя. Малопросвщенный человкъ легче теряется въ сложной обстановк. Боле того: даже въ тхъ случаяхъ, когда онъ обладаетъ большимъ волевымъ посыломъ, его усилiя для общей работы пропадаютъ. Разительный примръ подобнаго явленiя можетъ служить хотя бы слдующiй фактъ.
Въ сраженiи у Гумбинена Русская 1-ая армiя неожиданно контръ-атакована 8-й германской армiей. Эта неожиданность могла бы не имть мста, ибо глаза русскаго солдата развдчика, смло пробравшагося въ гущу врага, видли сборы врага. Наканун этого сраженiя казакъ одного изъ разъздовъ нашего III-го корпуса доставилъ въ штабъ корпуса записку, которую на рк Роминге передалъ ему какой-то пхотинецъ. Эта записка гласила слдующее: "довожу Вамъ, что австрiйскiе войска вчера слзли съ вагона и направились на мсто Голубково [7] , такъ что въ Голубков стоитъ артиллерiя германская, и уланы и австрiйскiя войска. На свер также непрiятельская артиллерiя, кавалерiя и пхота. Прошу дать знать нашей дивизiи и нашему полку, въ которомъ и существую — Имеретинскiй 157 пхотный полкъ, 7 рота, развдчикъ, запасный Данiилъ Рябининъ". Авторъ этой записки долженъ былъ проявить высшую степень личнаго почина, находчивости, смлости, активности для того, чтобы увидть то, что онъ видлъ, а также для того, чтобы сообщить назадъ. Все это онъ преодоллъ, но неодолимымъ препятствiемъ для него оказалась малая грамотность. Онъ многое видлъ, но объяснить этого не могъ, а потому и цнность его работы свелась къ нулю. А сколько Данiиловъ Рябининыхъ работало такимъ же образомъ въ пустую. Между тмъ эта моллекулярная работа и создаетъ активность армiи.
7
Должно быть Гумбинена.
Создающiе Россiйскую Вооруженную Силу должны твердо увровать, что каждая лишняя народная школа иметъ значенiе для защиты нацiональныхъ интересовъ не меньше, чмъ лишнiй пулеметъ. Съ другой стороны, сама армiя должна пойти навстрчу просвтительной работ и смотрть на себя, какъ на одинъ изъ очпгов просвшенiя народныхъ массъ.
Увренность солжата другъ въ друг въ прежнiя эпохи создавалась очень просто: примненiемъ на поляхъ битвъ сомкнутаго строя. Въ настоящую эпоху при распыленiи боевыхъ порядковъ приходится развивать въ бойц чувство взаимной выручки въ несравненно боле сложныхъ и мене отчетливо осязаемыхъ формахъ. Прежняя привычка къ механической цльности земняется теперь привычкой къ групповой солидарности усилiй. Этимъ и объясняется то особое вниманiе, которое обращено въ настоящее время всеми культурными государствами на широкое развитiе коллективнаго спорта. Въ этомъ отношенiи вс слдуютъ примру англо-саксовъ, видвшихъ въ своемъ футбол великолпный педагогическiй прiемъ для развитiя въ молодыхъ людяхъ чувства общественной солидарности въ борьб. Вотъ почему широкое развитiе спортивныхъ общественныхъ игръ должно получить въ до-военной подготовк нашей молодежи большое развитiе.
Просвщенiе русскихъ массъ посл того одичанiя, который внесъ въ нихъ большевизмъ, разрушившiй все дло народнаго образованiя, потребуетъ длительнаго перiода времени. Слдовательно, въ томъ случа, если мы всетаки будемъ нуждаться въ маневренно-способной армiи, мы должны найти какой-то временный палiативъ. Пассивность малопросвщеннаго солдата въ современномъ бою объясняется прежде всего той растерянностью, которая охватываетъ примитивный умъ въ чрезвычайно осложнившейся обстановк. Понимая "механическое единство", онъ не въ состоянiи былъ подняться до объединенiя усилiй боле сложнаго объединенiя не наружнаго, а внутренняго. Здсь намъ приходится обратить особое вниманiе на парализованiе этого отрицательаго явленiя, путемъ улучшенiя ближайшаго начальника рядового — ефрейтора и унтеръ-офицера. Этотъ ближайшiй къ солдатамъ начальникъ и долженъ вдохнуть недостающую энергiю въ мелкихъ ячейкахъ боевого порядка.
Если мы подчеркивали только что великое значенiе унтеръ-офицерскаго и ефрейторскаго состава, то вовсе не для того, чтобы уменьшить возросшее значенiе офицерскаго и высшаго команднаго состава. Мы хотли только обратить вниманiе на вопросъ, который находился у насъ въ пренебреженiи (малочисленность сверхсрочныхъ унтеръ-офицеровъ) и который, какъ разъ вслдствiе особенностей нашего солдата, имлъ несравненно большее значенiе въ нашей армiи, чмъ въ прочихъ.
Эта же самая отсталость культурнаго развитiя нашего рядового солдата, не всегда могшаго подняться надъ своими "тамбовскими" интересами на уровень сознательнаго русскаго патриотизма, предъявляетъ къ нашему офицерскому составу требованiя гораздо большiя, нежели въ другихъ армiяхъ. Значенiе въ Русской армiи "личнаго примра" команднаго состава несравненно больше нежели въ армiяхъ французской, британской или германской. Ни въ одной изъ этихъ армiй % потерь въ командномъ состав не достигалъ въ минувшую войну той высоты, какъ у насъ. Это показываетъ также, что въ смысл доблести наше кадровое офицерство блестяще выдержало кровавое испытанiе.
Слабое мсто оказалось въ другомъ: въ тактической и стратегической подготовк, причемъ, чмъ выше, тмъ въ большей степени.
Вышеприведенная нмецкая характеристика нашей армiи говоритъ: "нельзя ожидать быстраго использованiя русскими военноначальниками выгодной стратегической обстановки такъ же, какъ быстраго и точнаго выполненiя приказаннаго маневра войсками. Тренiя, которыя возникаютъ во всхъ инстанцiяхъ при отдач, передач и использованiи оперативныхъ приказанiй, очень велики".
Нельзя не признать врность этого утвержданiя, которое переноситъ центръ тяжести маневренной способости въ область подготовки высшихъ начальниковъ и Генеральнаго Штаба. Наши первыя операцiи въ Восточной Пруссiи въ 1914 году служатъ яркимъ доказательствомъ, того, что дйствительно здсь лежала наша основная слабая сторона. Въ этихъ операцiяхъ участвуютъ почти исключительно наши первоочередныя дивизiи (второочередныя дивизiи привлекаются къ участiю лишь въ послднiй перiодъ сраженiя у Мазурскихъ озеръ и для прикрытiя начавшагося отступленiя). Полевыя части, выступившiя въ походъ съ многочисленными кадрами, оказались способными и къ быстрымъ движенiямъ и къ энергичному наступленiю. Изученiе этой операцiи намъ показываетъ, что, несмотря на то, что въ масс нашъ радовой солдатъ представляетъ собой "пассивный матерiалъ", тмъ не мене, даже при всхъ дефектахъ нашей организацiи мирнаго времени въ начал кампанiи 1914 года, когда цлы были многочисленные кадры 3-хъ лтняго срока службы, мы могли имть маневро-способныя части армiи. Но громадныя тренiя развивались въ оперативныхъ управленiяхъ самихъ армiй, какъ правильно это и предусматривалъ Германскiй Большой Генеральный Штабъ: "въ отдач, передач и исполненiи оперативныхъ приказовъ".