Наш общий друг (Книга 1 и 2)
Шрифт:
В порыве благодарности Хлюп поцеловал у миссис Боффин руку потом шагнул в сторону, чтобы дать простор своим чувствам, запрокинул назад голову, широко открыл рот и разразился унылым воплем. Это делало честь его сердцу, но предвещало соседям немалое беспокойство в будущем, так как лакей, заглянувший в комнату, извинился за свое непрошеное появление и пояснил его тем, что "ему показалось, будто здесь кошки".
ГЛАВА XI - Кое-что о сердечных делах
Из маленькой пришкольной квартирки с маленькими оконцами, похожими на игольное ушко, и маленькой дверью, похожей на переплет букваря, маленькая мисс Пичер зорко наблюдала за предметом своих тайных воздыханий Любовь хоть она, как говорят, и страдает слепотой - страж бдительный, и мисс Пичер не давала этому стражу ни минуты отдыха в слежке за мистером Брэдли Хэдстоном. По натуре своей мисс
– ибо после уроков, наслаждаясь тихим досугом в тихом пришкольном домике, она не раз поверяла своей конфидентке - грифельной доске - вымышленные описания того, как однажды, в благоуханные вечерние сумерки, у огорода за углом появились две человеческие фигуры, из которых одна мужская, склонилась к другой - женской, несколько полноватой и низенькой, и чуть слышно прошептала: "Эмма Пичер! Ты согласна стать моею?" После чего голова женской фигуры поникла на плечо, принадлежащее мужской фигуре, и все дальнейшее утонуло в ликующем пении соловьев. Ученицы мисс Пичер и не подозревали, что Брэдли Хэдстон незримо присутствует даже на уроках. Взять, к примеру, географию. Опережая лаву, Брэдли Хэдстон торжествующе вылетал из Этны и Везувия, без всякого вреда для себя варился в горячих источниках Исландии и величественно проплывал по Гангу и Нилу. Что задано по истории о могущественном властелине мира? Вот он перед вами - в панталонах цвета соли с перцем и при часах на волосяной цепочке, обвитой вокруг шеи. Каллиграфия? Большинство учениц мисс Пичер научились выводить заглавные "Б" и "X" на полгода раньше, чем все остальные буквы алфавита. А устный счет под началом мисс Пичер частенько превращался в закупку совершенно баснословного по своему богатству гардероба для Брэдли Хэдстона: восемьдесят четыре галстука по два шиллинга девять с половиной пенсов каждый, две дюжины серебряных часов по четыре фунта пятнадцать шиллингов и шесть пенсов, семьдесят четыре черных шляпы по восемнадцать шиллингов, и много тому подобных излишеств.
Бдительный страж, пользующийся ежедневной возможностью косить глаза в сторону Брэдли, вскоре известил мисс Пичер, что за последнее время вид у Брэдли стал еще более озабоченный и что он ходит потупившись, с хмурым лицом, точно ломая голову над какими-то трудными задачами, которые не встречаются в школьном курсе. Сопоставив то и другое - причем в графу "то" были отнесены теперешний вид Брэдли и его частое общение с Чарли Хэксемом, а в графу "другое" вписан их недавний визит к сестре Хэксема, - страж поделился с мисс Пичер своими подозрениями, что виной всему этому вышеупомянутая сестра.
– А любопытно знать, - сказала однажды мисс Пичер, отвлекаясь от составления еженедельного классного отчета, - как зовут сестру Хэксема?
Неизменно присутствующая и неизменно преданная Мэри-Энн, сидевшая за шитьем, подняла руку.
– Да, Мэри-Энн?
– Ее зовут Лиззи, мисс Пичер.
– Такое имя вряд ли существует, Мэри-Энн, - назидательным тоном, нараспев протянула мисс Пичер.
– Разве при крещении могут дать имя "Лиззи", Мэри-Энн?
Мэри-Энн положила шитье на стол, поднялась, зацепила левую руку крючком за локоть правой, как на уроке, и ответила:
– Нет, это уменьшительное, сударыня.
– Кто ее так назвал?
– по привычке продолжала мисс Пичер, но вовремя спохватилась, потому что Мэри-Энн с чисто богословским рвением уже была готова распространиться на тему о восприемниках и восприемницах при обряде крещения.
– Уменьшительное от какого имени?
– От Элизабет или от Элизы, мисс Пичер.
– Правильно, Мэри-Энн. Имелись ли в раннюю пору христианской церкви святые Лиззи, сомнительно, весьма сомнительно.
– Какое глубокомыслие проявила мисс Пичер в этом вопросе!
– Следовательно, изъясняясь по возможности точнее, мы скажем, что сестру Хэксема зовут Лиззи, но при крещении имя ей дано другое. Так, Мэри-Энн?
– Так, мисс Пичер.
–
– На Черч-стрит, Смит-сквер, недалеко от Милбэнка, мисс Пичер.
– На Черч-стрит, Смит-сквер, недалеко от Милбэнка, - повторила мисс Пичер, словно это было давно известно ей по учебнику.
– Совершенно верно. А чем эта девица занимается? Не торопись, Мэри-Энн.
– Она работает в портняжной мастерской, в Сити, мисс Пичер.
– А-а!
– задумчиво протянула мисс Пичер, но тут же подхватила утвердительным тоном: - В портняжной мастерской, в Сити. Да-а?
– А Чарли...
– снова заговорила Мэри-Энн и осеклась под взглядом мисс Пичер.
– Я хотела сказать - Хэксем, мисс Пичер.
– То-то же, Мэри-Энн! Я очень рада, что ты хотела сказать именно так. А Хэксем?..
– ...говорит, - продолжила Мэрн-Энн, - что он не доволен своей сестрой, что сестра не слушается его, а слушается кого-то другого, и что...
– Мистер Хэдстон идет!
– воскликнула мисс Пичер, метнув взгляд в зеркало.
– Ты очень хорошо отвечала, Мэри-Энн. У тебя вырабатывается отличная привычка четко излагать свои мысли. Ну, на сегодня довольно.
Умолкнув и снова сев на место, скромная Мэри-Энн принялась водить иглой, и ее рука все ходила и ходила взад и вперед даже тогда, когда на порог упала тень, предвещающая, что немедленно вслед за ней надо ожидать и появление учителя.
– Здравствуйте, мисс Пичер, - сказал он, входя следом за своей тенью и занимая ее место.
– Здравствуйте, мистер Хэдстон. Мэри-Энн, - стул!
– Благодарю вас, - сказал Брэдли, чопорно присаживаясь на самый кончик.
– Я к вам на минутку. Зашел по дороге попросить вас об одном одолжении, в надежде, что вы, как добрая соседка, не откажете мне.
– Зашли по дороге, мистер Хэдстон?
– переспросила мисс Пичер.
– Да. По дороге к... туда, куда я иду. "На Черч-стрит, Смит-сквер, недалеко от Милбэнка", - мысленно проговорила мисс Пичер.
– Чарльз Хэксем пошел достать кое-какие книги и вернется обратно, по всей вероятности, раньше меня. Так как дома никого больше нет, я взял на себя смелость сказать ему, что оставлю ключ у вас. Вы разрешите это?
– Разумеется, мистер Хэдстон. Вы хотите прогуляться, сэр?
– Да, и прогуляться и... по делу. "По делу на Черч-стрит, Смит-сквер, недалеко от Милбэнка", - снова повторила про себя мисс Пичер.
– Изъяснив вам свою просьбу, - Брэдли положил ключ на стол, - я пойду. Нет ли у вас каких поручений, мисс Пичер? Может быть, вы воспользуетесь оказией?
– Благодарствуйте, мистер Хэдстон. А вы куда направляетесь?
– К Вестминстеру.
"Милбэнк", - в третий раз повторила мысленно мисс Пичер.
– Нет, благодарствуйте, мистер Хэдстоп. Я не хочу беспокоить вас своими просьбами.
– Вы не причините мне ни малейшего беспокойства, - сказал учитель.
"Ах!
– воскликнула мисс Пичер, но не вслух.
– Зато вы лишили меня покоя!" - И хоть она ничем не выдала себя, ни взглядом, ни улыбкой, сердце ее беспокойно забилось, когда он вышел из комнаты.
Она правильно отгадала, куда он держит путь. Он шел прямо к дому кукольной швеи, поскольку это позволяло хитроумие его предков, оставивших здесь лабиринт пересекающихся улиц, - шел опустив голову, занятую только одной мыслью. Эта мысль не покидала его с тех пор, как он увидел Лиззи Хэксем. Ему казалось, что все, что можно было подавить в себе, он подавил, все, что можно было обуздать в себе, он обуздал, и вот в одну минуту, в один миг это уменье владеть собой исчезло. Любовь с первого взгляда - тема избитая, и говорилось о ней достаточно, мы только добавим, что в некоторых натурах, сходных с натурой Брэдли, в которой тлел затаенный огонь, эта страсть, вдруг вспыхнув и забушевав, как пожар на ветру, может сбросить оковы и с других страстей. В противоположность натурам слабым, заурядным, способным потерять голову из-за очередной ложной идеи - в наши дни она обычно принимает форму преклонения перед кем-нибудь за что-нибудь, по существу и не содеянное, а если и содеянное, то кем-то другим, - в противоположность им, натуры менее заурядные могут оставаться безучастными и вдруг, под влиянием минуты, разгореться неудержимым огнем.