Наследник имения Редклиф. Том третий
Шрифт:
— Гмъ! Это плохо! значительно произнесъ Чарльзъ.
— Докторъ Майэрнъ давно уже опасался, чтобы онъ не заболлъ горячкою въ воспаленіемъ въ мозгу, — замтила Эмми. — Врно такъ и случилось. Бдная сестра! Хоть бы она или мама были подл него, он бы его разговорили. Каково будетъ Филиппу одному лежать въ горячк! Жаль, что онъ не у насъ! Я бы теперь вознаградила его вполн за прошлое наше бгство изъ Италіи. Я готова сама хать въ Рэдклифъ.
— Въ самомъ дл? спросилъ, съ удивленіемъ братъ. Коли такъ, возьми меня съ собой, если я тебя не очень обременю. Меня дорога не утомитъ, а вотъ только съ двочкой-то намъ какъ быть?
— А ей разв вредно путешествовать? Намедни мистриссъ Грэшатъ привезла изъ Шотландіи трехъмсячнаго ребенка, а моей Мэри
— Еще бы! меня мама разбранитъ, если мы пустимся въ дорогу, не спрося нашего оракула, — смясь возразилъ Чарльзъ.
Они условились, съ какимъ поздомъ выхать, гд переночевать въ Лондон, и, отправивъ нарочнаго къ доктору, послали по письму къ матери въ Ирландію, и въ Рэдклифъ къ Мэркгаму. Послднему Эмми дала приказаніе приготовить комнаты для ихъ прізда, назначивъ послдній срокъ для этого — вечеръ слдующаго дня. Она поручила ему также, какъ можно осторожне передать мистеру Морвилю извстіе объ ихъ намреніи лично его навстить. Къ завтраку явился докторъ.
— Страшныя дла творятся на бломъ свт! лукаво замтилъ ему Чарльзъ, поздоровавшись съ нимъ. — Знаете ли вы, докторъ, какое предложеніе сдлала мн сія лэди? Она предлагаетъ мн хать вмст съ нею, ухаживать за больнымъ. Что вы скажете на это?
— Это единственное средство для спасенія мистера Морвиль, — отвчалъ задумчиво докторъ. — Онъ выбился изъ силъ, работая въ парламент, поселился одинъ въ Рэдклиф, гд у него столько грустныхъ воспоминаній: немудрено, если у него откроется воспаленіе въ мозгу, а тогда ужъ дло кончено, больной его не перенесетъ. Позжайте къ нему, если хотите; онъ теперь хуже ребенка и не будетъ знать, чмъ себ помочь. Но неужели вашъ планъ — не шутка, не минутная прихоть? спросилъ онъ, улыбаясь. Ему было странно вообразить, чтобы такая слабая, изнженная женщина, какъ Эмми, да еще съ груднымъ ребенкомъ на рукахъ, ршилась пуститься въ дорогу подъ защитою полубольнаго калки Чарльза, который не могъ сдлать шага безъ костылей.
— Мы ни мало не шутимъ, докторъ, — возразилъ очень серьезно Чарльзъ:- мы только трусимъ немного за ребенка Эмми.
— Чего тутъ трусить? Вы врно не посадите миссъ Мэри сзади кареты, — сказалъ докторъ:- а путешествіе въ теплое время для дтей очень здорово, нужно только умть съ ними обращаться.
Эмми побжала при этомъ случа на верхъ, полюбоваться на свое сокровище.
— Вотъ одно изъ совершенствъ природы! замтилъ съ улыбкой Чарльзъ, посмотрвъ молодой женщин вслдъ. — Намъ надо похлопотать, докторъ, чтобы и она у насъ окрпла и пополнла, а то я, право, боюсь, чтобы дорога ее не утомила.
Переговоры кончились тмъ, что докторъ условился съ Чарльзомъ о дн ихъ вызда и общалъ быть въ назначенный часъ на станціи, чтобы усадить ихъ въ вагонъ.
Начались хлопоты и сборы въ дорогу. Эмми распоряжалась въ дом, на правахъ вице-королевы: она приготовила все нужное для Чарльза, написала нсколько писемъ, уложила въ ящикъ портретъ Гэя и спрятала его сама въ чемоданъ, и за нсколько часовъ до отъзда выбрала еще время сходить въ деревню, проститься съ больной Алисой.
Ровно черезъ два дня посл этого, съ наступленіемъ вечера, лэди Морвиль и Чарльзъ Эдмонстонъ въхали въ лсистую долину Рэдклифа. Съ тхъ поръ какъ они въ Мурорт изъ вагона пересли въ карету, братъ не произнесъ ни слова; онъ боялся нарушить молчаніе бдной своей сестры, которая все время сидла, повернувъ голову къ окну, и съ видимымъ волненіемъ вглядывалась въ т мста, гд, казалось, еще виталъ духъ ея покойнаго мужа. Каждая тропинка, въ ея глязахъ, носила на себ слды Гэя. Вотъ церковная башня, училище съ двумя большими. окнами, стны парка, откуда виднлись верхушки деревьевь, словомъ, вс т мста, о которыхъ Гэй такъ много ей разсказывалъ.
— Ахъ! вотъ идетъ и самъ Мэркгамъ! — вскрикнулъ вдругъ Чарльзъ, увидвъ старика управляющаго, который спшилъ на встрчу кареты. Эмми высунулась немного изъ окна и кивнула ему головой. Мэркгамъ подошелъ къ самымъ дверцамъ кареты
— Ну что, каковъ нашъ больной? — спросила Эмми.
— Все въ томъ же положеніи, — отвчалъ управляющій. — Онъ приказалъ самъ себ поставить піявки, и такъ ослаблъ, что на ногахъ не могъ держаться.
— Помогли ли піявки?
— Совсмъ нтъ. Хорошо, что вы пожаловали, а то плохо бы кончилось. Онъ можетъ теперь въ библіотек.
— Приготовили ли вы его къ нашему прізду? — спросила Эмми.
— Я хотлъ было доложить ему объ этомъ, сегодня утромъ, — отвчалъ Мэркгамъ:- но онъ былъ дотого слабъ, что я не ршился начать говорить съ нимъ. Если бы вы не увдомили, что прідете, я бы далъ знать мистриссъ Гэнлей.
Карета подъхала къ главнымъ воротамъ. Замокъ Морвиль оказался огромнымъ зданіемъ темно-краснаго цвта, съ башнями и выступами. Вся его наружность носила на себ печать чего-то мрачнаго, но величественнаго. Чарльзъ искренно удивился, что покойный Гэй говорилъ съ такимъ увлеченіемъ о Рэдклиф, смахивавшемъ скоре на крпость, чмъ на жилой домъ. Карета стала. Мэркгамъ попросилъ гостей выйдти, говоря, что стукъ колесъ по мощеному двору произведетъ такой громъ, что больной испугается. Арно бросился помогать мистеру Черльзу; Эмми передала свою дочь Анн, а сама отправилась прямо къ Филиппу, вмст съ Мэркгамомъ. Они вступили въ огромную пріемную залу, всю обитую рзнымъ дубомъ. Изъ одной ея двери, ведущей въ небольшую гостиную, свтился привтливый огонекъ; вс прочія комнаты были заперты.
— Доложите мистеру Морвиль, что я пріхала, — довольно смло сказала Эмми, видя, что Мэркгамъ колеблется.
Старикъ тихо постучался въ громадную рзную дверь и еще тише отворилъ ее. Эмми, стоя позади его, старалась разглядть гд Филиппъ. Огня въ камин не было, въ комнат царствовалъ полумракъ, съ большимъ трудомъ можно было разобрать, что около стны стоитъ большой диванъ съ кучею блыхъ подушекъ, и что на диван, вытянувшись во весь ростъ, лежитъ больной.
— Гм! — кашлянулъ предварительно Маркгэмъ. Сэръ! — произнесъ онъ потомъ внолголоса:- лэди Mopвиль пріхала и…
— Филиппъ! здравствуйте, я здсь! — сказала Эмми и, не дожидаясь его отвта, выступила впередъ.
Больной не пошевельнулся. — Вы пришли сюда, чтобы жечь меня медленнымъ огнемъ? спросилъ онъ тихо.
Эмми вздрогнула отъ ул; аса и повторила. — Здравствуйте! мн жаль, что вамъ такъ худо!
Филиппъ вдругъ очнулся и произнесъ совсмъ уже другимъ голосомъ:- Эмми! это вы? — затмъ онъ приподрялся и слъ. — Какъ высюда попали? — спросилъ онъ радостно.
— Мы сейчасъ пріхали, — ласково отвчала Эмми, цлуя его въ голову. — Насъ увдомили, что вы очень больны, мы ршились взять васъ штурмомъ. Чарльзъ, я и ваша маленькая крестница пріхали къ вамъ, съ визитомъ.
— Какъ! Чарльзъ также съ вами? закричалъ больной, вскакивая съ дивана. — Гд онъ?
— Его ведутъ сюда, — сказала Эмми, и вмст съ Филиппомъ отправилась въ пріемную. Больной хозяинъ встртилъ дорогаго гостя съ улыбкой и самъ повелъ его въ маленькую гостиную, гд яркій огонь камина и свтъ отъ лампы въ первый разъ освтили его согбенную фигуру. Эмми испугалась, взглянувъ на это лицо, покрытое мертвенной блдностью; на эти волосы, сбившіеся войлокомъ отъ постояннаго лежанія и во многихъ мстахъ уже посдвшіе; вс черты лица больнаго носили на себ слды страшныхъ страданій. Эмми показалось, что Филиппъ даже въ Рекоар выглядлъ лучше. Онъ началъ ихъ разспрашивать подробно, когда они выхали, гд останавливались ночевать и, наконецъ, обдали ли они? Эмми просила его не безпокоиться, говоря, что мистриссъ Дру обо всемъ ужъ похлопочетъ. — А вамъ нужно прилечь, Филиппъ, — сказала она, когда больной опять схватился за голову. — Ложитесь тутъ на диванъ и не двигайтесь. Я прикажу сейчасъ подать чай, переоднусь, посмотрю, что двочка моя длаетъ, и приду опять сюда. Чарли, настой, чтобы онъ легъ, — заключила она, уходя.