Невидимые
Шрифт:
– Чего тебя так развеселило? Весь день прождал! Где только черти носили?
– Так вышло... Напился я, - признал Макар.
– Подлое отрепье! Рассказывай, что узнал.
– Да как...
– Макар старательно копошился в голове, но ничего, кроме старых сплетен, не отыскал. Что же соврать?
– А почему мы здесь? Вы ведь велели...
– Не до болтовни мне! О чем в Старом городе говорят? Тебе известно, что все убитые были приятелями? Все уже знают, кроме меня.
– Всякое болтают, -
– Невидимые ищут что-то определенное? Почему выбрали именно этих жертв?
– Ммм...
Червинский - сегодня поразительно злой - отвесил оплеуху. Прежняя мысль посетила снова.
Но что бы ему ответить? О чем же шептались на улицах?
– Призраки всем являлись, с вещами украденными связанные. Вот что говорят. А больше ничего.
– Ты совсем за идиота меня держишь?
– да и кто бы на его месте поверил?
– Нет! Правда, такое треплют. Якобы были у убитых прежде общие делишки. Оттуда они взяли и бирюльки, а потом проклятые души пришли за ними, чтобы вернуть, - Макар сочинял на ходу.
– Пф... Хм... Вот же бред сивой кобылы. И ради него я потерял весь день. Я-то рассчитывал, что ты снова смог что-то выяснить.
– Ну, за что купил... А вам-то что сказали? Может, сбрехнули?
– Не похоже...
Вскоре довольный Макар уже спешил к театру. Алексей еще увидит, что и от него может быть польза.
12
Ферапонт покачал лысой головой. Вестей от Дмитрия Батурина вновь не было.
Бирюлев и сам понимал, что уж слишком торопит события. За несколько дней приятель детства вряд ли успел что-то выяснить.
Что уж говорить о полицейских?
Вчера сыщиков в участке вообще не оказалось. Бирюлев впустую прождал полдня, но так и ушел ни с чем. Сегодня с утра он застал Червинского - однако добиться от него удалось немного.
– Пока совсем ничего, Бирюлев.
– А описи? Удалось узнать хоть что-нибудь?
– Увы, но нет. Накануне мы не застали господина Батурина дома. А без его участия, как сами понимаете, сложно начать проверку. Если только вы не принесли опись вашего отца, как мы просили.
– Я как раз собираюсь за ней наведаться...
Простившись с сыщиком, репортер не торопился покидать участок. Какое-то время он, смешавшись с просителями, бродил из угла в угол, приглядываясь и прислушиваясь. Однако знакомого городового, которого надеялся расспросить, так и не приметил. Да и из разговоров ничего интересного не почерпнул.
Пришлось идти в газету ни с чем:
– Нынче все тихо.
– Больше десяти дней не показываются наши невидимые. Никак, затаились? Небось, что придумывают, - предположил Титоренко.
– Верно, Константин Павлович. Очередные
– Да нет уж. Прежде всего, стоит поостеречься, - не согласился Демидов.
– Куда ж еще больше? Матушка второй замок на днях велела врезать, - тускло заметил Вавилов.
– Ладно, раз с невидимыми пока штиль - то какие у вас еще новости, господа?
– Скажете тоже - штиль... Как раз накануне у города затонули три рыбацких баркаса...
– Ну, если сразу три - то пускай будут.
Бирюлев про себя посмеивался: еще совсем недавно именно ему бы пришлось убеждать редактора в важности происшествия с рыбаками. Теперь же новых заданий не поступало. Предполагалось, похоже, что ничто не должно отвлекать от невидимых. И это репортера, разумеется, полностью устраивало.
Проведя часть дня в праздных разговорах с коллегами, просмотре заметок о прежних убийствах и догадках о том, что последует дальше, Бирюлев собрался домой. Он уже направлялся к выходу, когда Титоренко окликнул:
– Да, Георгий! Вчера опять заходила твоя супруга.
В ответ явно ожидались подробности, однако репортер лишь коротко поблагодарил.
Сколько же времени прошло? Почти три недели? Точно: Бирюлев не видел жену с того самого дня, как обнаружил тело отца.
Трусливо сбежал, словно напроказивший ребенок. Понятно, что разгневанная Ирина до сих пор ждет объяснений. На этот раз Бирюлеву повезло - но в следующий она его непременно застанет. Произойдет унизительная сцена - пища для разговоров на многие месяцы. И притом - именно сейчас, когда его положение в газете наконец-то улучшилось.
Нет, такого определенно нельзя допустить. Необходимо опередить Ирину. Сесть с ней в гостиной и спокойно все обсудить, как и следовало с самого начала. А затем - вместе решить, что теперь делать.
Однако, вопреки доводам разума, ноги сами собой понесли Бирюлева мимо нужного поворота, за которым начинался квартал из юношеских мечтаний и стояли нарядные особняки Ирины и убитого Грамса.
Вместо того репортер прошел дальше и остановился у порога той, что прежде так часто заменяла супругу ночами.
Глупость несусветная! Скорее всего, ее муж дома - а где ему еще быть? И как тогда снова объяснить нелепый стихийный визит? "Я опять случайно проходил мимо?"
Колебания не помешали Бирюлеву постучать в дверь.
– Господин Рыбин у себя?
– Нет, сударь. Барин в поездке, - ответила совсем юная горничная.
Редкое везение.
– А госпожа? С ним?
– Нет, она здесь.
– Скажи ей, что пришел Бирюлев.
Прочная дверь затворилась, однако не скрыла громкий голос хозяйки: