Невидимые
Шрифт:
– В 1886.
– Состоите ли в браке? Детей имеете?
– Нет, нет.
– Род занятий?
– Актриса.
Бочинский долго расспрашивал Елену о вещах, не имевших для Бирюлева ровным счетом никакого значения. Репортер задумался о своем, и едва не пропустил смену темы.
– Чья это идея?
– Алекса! Только его! Он меня заставлял!
– патетично воскликнула Елена.
– Я должна была знакомиться с пожилыми господами. Они звали меня к себе, и, когда я приходила к ним в дом, он вламывался следом и убивал их. А потом забирал ценности.
– И что произошло бы, если бы вы отказались?
– Он бы убил меня, - всхлипнула актриса, прикрывая лицо.
– Угрожал, что так и сделает. И избивал. А я... я всего лишь приманка. Я... просто стояла рядом. Он меня использовал.
– Иванов намеренно забирал именно старинные вещи?
– Алекс говорил, что они хорошо расходятся.
– Выходит, что жертвы впускали вас сами - потому и не оставалось следов взлома.
– Все так. Уходя, Алекс захлопывал замки.
Увы: не на всех их них имелись пригодные для того механизмы. Замок на доме полковника Рябинина был иным. Однако его племянник Червинский лишь сосредоточенно водил карандашом по бумаге.
– Когда вы встретили Сергея Мефодьевича Бирюлева?
– Во вторник, 29 мая... Я хорошо запомнила, потому как в прежний раз это произошло накануне, 27-го. Я еще подумала, что теперь вынуждена сопровождать Алекса чуть ли не каждый день.
Во вторник? Но прислуга Аксинья сказала, что вернулась в понедельник - и обнаружила отца мертвым.
– Утром я пришла домой из театра, и нашла записку от Алекса. Там говорилось, что мы должны встретиться, как обычно, вечером, в восемь часов, в кафе "Якорь".
"Ты неправильно держишь" - прозвучал в голове голос скользкого рабочего - шпиона Червинского. Хозяин театра взял визитную карточку Бирюлева вверх ногами.
– Вечером я отправилась в кафе и увидела пожилого господина. Он пил один. Я подсела к нему, мы познакомились. Он назвался Бирюлевым и пригласил меня к себе... Ну, и когда я зашла - появился Алекс и убил его. Потом он собрал вещи и мы ушли.
– Вместе?
– не удержался Бирюлев.
– Да, - кивнула Елена.
Госпожа Беленькая сказала, что она села в ждавшую ее повозку.
– А как же дверь? Она осталась открыта.
– Кто-то появился на улице, и я поспешила.
– На улице? Кто-то вам подал знак?
Лицо актрисы исказила злая гримаса. Она на миг замялась, но нашлась:
– Нет. Алекс что-то услышал из дома.
Продажные полицейские и преступница договорились заранее. Они друг друга стоили.
И прямо сейчас убийца - уже признавшая вину!
– избегала расплаты.
Это сделала она! Елена! Бирюлев понял сразу, когда взглянул в ее безумные глаза. В тот первый миг актриса не обманула. Тогда она бы просто не смогла солгать.
Сборище отъявленных негодяев заставило сына убитого смотреть их гнусный спектакль.
– Каким образом Иванов убил господина Бирюлева?
– Ммм... Я не видела. Отошла и зажмурилась.
– Но других жертв Иванов задушил?
– Да.
– Все всегда происходило так? Каждый раз? Знакомство в кафе - дом жертвы - визит вашего спутника?
– спросил Червинский.
– Все верно. Так.
– Но как же госпожа Павлова?
– Она обладала необычными пристрастиями, если вы понимаете, о чем я, - без запинки ответила Елена.
– Знаете ли вы некую прачку по фамилии Митрофанова?
– О, конечно. Одна из помощниц Алекса.
– Догадываетесь ли вы, отчего стали жертвой человека по фамилии Лаптев?
– Да. Думаю, Алекс ему велел. В наказание за то, что я не соглашалась и дальше принимать участие в его делах.
– То есть, он вам угрожал, но вы все равно отказались?
– Так и есть. Это ведь большой грех!
– Значит, Иванов нанял Лаптева и Митрофанову... И вынудил вас. Он опасный преступник, уже много лет находится в розыске. Полагаю, после вашего рассказа вы в опасности, госпожа Елена. Мы возьмем под защиту, как свидетеля.
Бирюлев встал, едва не опрокинув стул, и вышел в коридор, пропитанный скверными запахами лекарств, боли и нечистот. Помедлив миг, он поспешил на лестницу, столкнувшись с сестрой в белоснежной наколке.
Какая подлая ложь!
В эту минуту репортербы охотно продал душу за то, чтобы видеть, как на тонкой шее Елены - а заодно и обоих сыщиков - затягивается петля.
***
– Алекс точно бывает в двух местах: в моих апартаментах и в театре "Париж", у сквера. Не слишком далеко от вашего участка, если я правильно помню.
– В вашей квартире?
– Ну... Он тоже там живет, можно сказать. Да, вы все поняли верно. Давайте не будем развивать эту тему. Какой нынче день?
– Понедельник.
– В "Париже" сегодня вы его не застанете. По понедельникам представлений нет.
– Во сколько он приходит в театр?
– Ближе к вечеру. Незадолго до спектакля. По крайней мере, раньше было так.
Сыщики переглянулись.
– Полагаю, он вооружен и с ним могут быть сообщники?
– спросил Бочинский.
– Думаю, да.
– Спасибо, госпожа Елена. Мы будем держать вас в курсе. А сейчас, полагаю, вам нужно отдохнуть.
– Да, я порядком утомлена. Извините.
Выйдя из палаты, Бочинский провел тыльной стороной ладони по губам, а затем закусил длинный седой ус - как обычно, когда бывал взволнован - и принялся размышлять вслух:
– Мы не можем ошибиться. Нужно действовать сразу и наверняка. Одно неточное движение - и мы его спугнем. Когда представится другая возможность - неизвестно... Нельзя и тянуть время. Они весьма непоседливы... Думаю, отправимся прямо завтра.