Ночной карнавал
Шрифт:
Да. Так в Индии моей. И ты будешь там со мной.
Нынче же ночью ты будешь в моей Индии со мной.
Правда?! Ты не обманешь?!
Святой истинный крест. Да будет воля Твоя, Господи Сил.
Они крутились и вертелись в неистовом вальсе. Музыка бередила душу. Раскрывала старые раны. Много ран у тебя, Мадлен?.. А у тебя, родной?.. Все наши. Все мои. Не будем считать. Будем танцевать. Только танцевать.
Как я скажу ему, что ему готовится смерть?!
Еще поворот. Еще. Еще. Петух поворачивается на одной ножке, ныряет головою с алым
Куда ты глядишь безотрывно, безумный петух?
Туда. На них. Они танцуют вдвоем. Паж и Луна. Они держат друг друга за руки. Они обнимаются. Они…
Ты же больше не любишь его, Мадлен!
Не люблю. Не люблю. Не люблю. Гляди, как он вертит в танце ее. Уродину. Невесту свою.
Не гляди на них. Думай об Индии нашей.
Конечно. Краше Индии нашей нет ничего в мире. И я скучаю по ней. И ты вернешь меня в нее.
Я внесу тебя в нее на руках, сокровище мое.
Но как я скажу тебе про смерть. Как я скажу тебе. Не сегодня. Не сейчас. Когда?! Быть может, на тебя уже наставлены дула. Уже разложены сети. Уже держат факел возле бочки с порохом. И авто, что собьет тебя, уже фыркает разогретым мотором.
— Ку-ка-ре-ку!.. Ку-ка-ре-ку!..
Индийский слон, покачивая ушами, наскочил на них, чуть не сбив с ног. Мадлен захохотала и поцеловала слона в извивающийся хобот. Что подарить тебе, редкий зверь?.. Индрик-зверь… Ничего у меня нет с собой… И богатство мое заемное. Погоди. Возьми! Это дар маскарада. Запомни его. Сохрани его.
Она сорвала с шеи маленький позолоченный медальон, подаренный ей перед отъездом из Веселого Дома крошкой Риффи, и нацепила его на хобот слона. Как знать, чудесный слон!.. может, еще встретимся в жизни… Чужбина показывает фокусы… Может, ты тоже здесь страдаешь… И тебя наняли веселить толпу зажравшихся богатеев… за гроши…
Слон благодарно закивал тяжелой громадной серой головой, важно удалился.
— Устала, милая?.. — шепнул Князь, прижимая Мадлен к себе. — Сейчас поедем. Мы ускользнем незаметно. Они не увидят.
— Поймай мне голубя!.. Прошу тебя… Вон они летают по залу, везде… К лапке привязано мое счастье… Поймай!
Раджа изловчился и ухватил голубя за лапку. Птица забилась в его руках. Раскрыла клюв.
Мадлен бросилась к бьющемуся в руках Князя голубю. Обхватила ладонями. Погладила головку.
— Милый… бедный!.. Как мы… как мы все здесь… Заперт, загнан, а думает, что веселится… Гляди, какой у него круглый, напуганный глаз… Ему страшно…
— А ты как хотела?.. — шепнул Князь. — Вот поймают тебя…
Он отвязал от лапки голубя перстень с ярко-синим звездчатым сапфиром. Мадлен в прорезь петушиных глаз глядела на подарок судьбы.
— Подобное кольцо, родная, носил царь Давид, затем сын его царь Соломон, — задумчиво сказал Князь, держа в пальцах перстень, поворачивая его, следя игру света огромной люстры в гранях редкого камня. — Мало осталось на земле звездчатого сапфира. Один из них будет твой. Знаешь, что было написано на внутренней стороне Соломонова кольца?..
— Нет. Я же у тебя неграмотная. Я ничего не знаю.
Князь молчал. Танцующие обтекали их, неподвижно стоявших среди беснующегося в веселье зала, как остров.
Он поднял нахохлившегося голубя и швырнул его в воздух. Почтарь полетел над головами пляшущих, плеща крыльями, взмывая кругами к люстре.
– «ВСЕ ПРОХОДИТЪ» — вот что, — прошептал раджа, плача, звеня монистами и ожерельями на широкой груди, прижимая к себе длинноногого петуха с гребешком набок, с отклеившимся в танце клювом.
Он поднял ее руку, ее петушью лапку, и надел перстень ей на палец.
— Венчается раба Божия…
— Не надо! У нас с тобой будет настоящее венчание!
— Согласен. На небесах.
— На земле!
— На нашей земле, любимая. Обещаю тебе.
Мадлен наклонилась, чтобы поправить пряжку золоченой туфельки. Бурый медведь вразвалку подошел к ней.
— Хорошие ножки у тебя, петушонок, славные стройные ножки, — пробасил он. Его цепкая, с когтями, лапа легла Мадлен на голое бедро. — Не жмут тебе, задира петушок, твои золотые дешевые туфельки?
Не дрейфь, Мадлен. Это всего лишь барон. Почему бы ему тут не быть. Здесь подпрыгивает весь цвет Пари. Весь свет и полусвет. И простонародье затесывается, вроде нее. А у тебя, барон, в руках нити от всех марионеток. Ты умелый кукловод. Ты так резво дергаешь за шелковые ниточки. И куколки пляшут, как по заказу. А думают, что они пляшут сами, по своей воле.
— Не жмут. — Синие глаза в прорезях, среди белых перьев, глядели прямо и царственно. — А вам на загривок не давит ваша цепь?
— Какая цепь? — Медведь слегка замешкался. — Петух бредит. Я свободный медведь и гуляю, где захочу. Отойдемте в сторону. Я открою вам тайну. Я скажу вам про дупло, где спрятано много меду.
Мадлен бросила быстрый взгляд на Князя. Раджа великодушно кивнул головой.
Медведь цапнул Мадлен за локоть и утащил за колонну в три обхвата.
— Слушайте меня внимательно, Мадлен. — Ее ухо, прикрытое дубленой кожей, пронизал холодный, как северный ветер, шепот. — Не будьте дурой. Мы все знаем про вас и Князя. Это нам на руку. Он будет звать вас к себе. Не соглашайтесь. Везите его в особняк. Запоминайте все, что он скажет вам. Запишите все. До слова. Мой приказ. Вы понятливая девочка. Вы будете вознаграждены.
— Чем?! Новой шубейкой?!
— Нет, Мадлен. Я знаю, о чем вы мечтаете.
— Нет!
— Знаю. И вам будет дано исполнение вашей мечты. Мы вам позволим это сделать. Если вы откажетесь, я вас уберу.
— Уберете?..
— Как убирают в шкаф пустую чашку со стола. Хоть вы и красивая чашка. Идите. Завтра днем я заеду к вам и возьму у вас тетрадь. Мне важно знать все, что происходит…
Он не договорил. Мадлен стащила с головы маску петуха. Мокрый лоб. Пряди прилипли ко лбу. Золотые, рыжие, червонные, грязно-русые, белесые. Вспотевшие волосы пахли сеном.