Non Cursum Perficio
Шрифт:
– Есть три чудесных варианта, – отозвался мальчишка. – Пельмени с хлебом, пельмени без хлеба и хлеб без пельменей…
– А где майонез?! – яростно заорала Анияка и за моей спиной попыталась пнуть камрада носком кроссовки. – Его утром ещё полведра было!
– Где утро, а где мы, – философски изрёк Шэгги и сделал умное лицо.
– Погодите, – вклинился я в эту беседу, плавно переходящую в смертоубийства и массовые разрушения, – можно же в магазин зайти…
Анияка и Шэгги тут же высунули головы из-под моих локтей и уставились мне снизу вверх в лицо глазами, полными обожания.
– Вы же не дадите бедным сироткам лечь спать на пустой желудок, да, господин Седар? – медово промурлыкала Анияка. – Не оставите милых детишечек без стакана тёплого молочка и ведёрка майонеза на ночь?
– Впрочем, мы не жадные, молоко можете не покупать, – великодушно разрешил Шэгги, – все равно его делают там же, где и майонез, то есть на никельном заводе в десятой промзоне.
– Ясно… слушайте, а я сзади очень грязный? – в свете посещения магазина мне пришлось вспомнить об элегантности собственного гардероба, за последние два часа ушедшей в глубокий и невозвратный минус.
– Очень, – печально вздохнула Тин-Тин, – придётся опять отбеливатель на пятом этаже… взять немножечко-немножечко.
– Тогда и кондиционера сразу отлей, что будешь по сто раз ходить? – развеселился Шэгги. – А ещё у нас бумага туалетная кончается…
– Бумага у всех кончилась, – серьёзно ответила Тин-Тин, подумала немного и ещё серьёзнее добавила, – ты не думай, я везде хорошенечко проверила, даже в комнатах, где не заперто было.
– Без комментариев! – махнул Шэгги рукой и притормозил, поскольку мы пересекли пустынную аллею Прогресса и подрулили к местному едальному заведению. Сейчас, в сумерках, буквы вывески над магазином горели ирреально розовым неоновым светом, навевающим воспоминания о кофточках и сумочках Линдуси Глебофф.
– Денег дайте! – подёргала меня за рукав Анияка, задумчиво поглядела в район галстука и нагло завершила, – пожалуйста, кому говорю!
– Купи этого майонеза и ещё мне каркадэ и рахат-лукума, – порывшись по карманам, я наскрёб энную сумму везде конвертируемой валюты. У Шэгги отвисла нижняя челюсть, но Анияка так зыркнула на него, что мальчишка мигом закрыл рот и ограничился лишь невнятным «Мн.».
– Господин Сао Седар, – неожиданно подала голос забытая в майонезных битвах Тин-Тин, так и ходившая в обнимку с чайником. Мы втроём, словно группа халтурящих ночных бабочек, рядком стояли у фасада магазина под узким козырьком – с него тонкими нитками падала блестевшая в свете окон вода. Я посмотрел на Тин-Тин с вопросом.
– Сао, – повторила девочка, перебирая тонкими пальцами по кривой ручке своего чайника,
– Скажите, пожалуйста, если вы из Антинеля, не встречали ли вы там, случайно, Поля? Поля Бониту… Я так думаю, он мог потом всё-таки очутиться в Антинеле, после Озёрного края.
– Конечно, – улыбнулся я, – Поль довольно заметная личность, руководитель химических лабораторий. Ты разве знаешь Бониту?
– Лично нет, только слышала. Слухи, сплетни… как и про вас, господин Седар. А Анияка всё-таки правильно говорит: non fumio onno flaema, – тихо вздохнула Тин-Тин и поглядела на меня.
Не успел я прицепиться к девочке с расспросами на весьма заинтриговавшую меня тему, как явилась сияющая Анияка, согнутая под тяжестью двух отнюдь не маленьких пакетов.
– Чего, кутить так кутить? – осведомился Шэгги, заглядывая в тару с покупками, и плотоядно потёр ладони.
– Конечно, не можем же мы ударить в грязь лицом перед нашим гостем! – Анияка широко улыбнулась. – Особенно после того, как изваляли этого гостя в грязи…
– Вот-вот, – поддакнул я, и, оживая на ходу, поспешил в общагу.
Вновь возникнув на замызганной кухне и притулившись в углу на единственном нормальном стуле, я на всякий случай вытянул из кармана свой мобильный. «Сети нет» – известило меня противное устройство, подумало, сердито хрюкнуло и выплюнуло на экран надпись «Одно непрочитанное сообщение». Я нервно вздрогнул и посмотрел на Шэгги, который меланхолично помешивал шумовкой в кипевшей на плите облезлой кастрюле.
– Скажи, у вас тут есть оператор сотовой связи?
– Да, Никель Телеком, – отозвался Шэгги и тут же без перехода обратился к сосредоточенно рывшейся в буфете Анияке, – ты это, лаврушки пару листов положи, для запаха.
– Для запаха можно хмели-сунели, – влез я, трепетно поводя носом. – Или тимьян. У вас есть тимьян? Ещё с карри всё очень вкусно, это моя любимая приправа.
– У нас зашибись, чего только нету, – закатывая глаза, известила Анияка и громогласно чихнула в банку с молотым перцем.
– Давай тогда насыплем туда всего по чуть-чуть, – предложил Шэгги голосом Алекса Баркли в ходе проведения эксперимента.
– Ещё укроп есть мороженный, – вспомнила Анияка.
– И проросшие луковки. И та картошка, что мы не доели…
– Говорят тебе, всё кидай, потом разберёмся, – Шэгги ещё пару раз крутанул шумовкой и внезапно вспомнил, – а где эта чиполина ушастая? Мы же её послали пиджак господина Сао Седара в тазике перед стиркой замачивать.
– Наверняка шляется по соседям и выискивает, у кого тазик посимпатичнее, – Анияка вытряхнула в кастрюльку содержимое очередного кулёчка и высунула голову в коридор. – Тин-Тин!!!
Мы помолчали. По стёклам шелестел дождик, сопели поленья в буржуйке, недовольно поваркивали водопроводные трубы. Тин-Тин не отзывалась. Телефон в моей ладони ещё раз вздрогнул и мигнул ледяным голубым светом.
– Пойду её поищу, – Анияка и Шэгги обменялись странными, понимающими, встревоженными взглядами.
– Ты тут... поосторожнее, Шэг, – непривычно строгим голосом велела Анияка, одёрнула свою потрёпанную блузочку и бесшумно растворилась в полумраке длинного общажного коридора.
Я выжидательно смотрел на Шэгги, молча умоляя хоть как-то объяснить, что происходит в этом заброшенном общежитии, в странном городке под названием Никель…
– Не тревожьтесь, – вежливо улыбнулся мальчишка, – всё наладится.