О моя дорогая, моя несравненная леди
Шрифт:
– Забавно!
– Лена от души рассмеялась и попыталась поддержать его в построении философской модели жизни.
– А потом оказывается, что ты, как честный человек обязан жениться на этой девушке и тебе снова плохо. А потом вас становится трое и тебе опять хорошо. А потом ребенок сутками не дает вам спать и тебе снова плохо. Так?
– Ну, не знаю, Лен! Не знаю.
– покачал головой Кирилл.
– Так далеко я по жизни еще не заглядывал. Может быть, так оно и есть. Единственно только...
Он прервался, пристально взглянув на женщину.
– Единственно только не припоминаю, когда это я тебе говорил, что я - честный человек?
– Ты,
– ответила она, рассмеявшись.
– Ах, сама! Ну, сама - это другое дело. Но я тебе этого точно не говорил?
– Нет! Не говорил. Слушай, и как это только у тебя получается сначала сделать хохму из какой угодно болезненной проблемы, а потом эту же хохму превратить в философскую притчу, а?
– Тут, Лен, все дело в мозгах.
– пожал плечами Кирилл.
– Точнее в их устройстве. Понимаешь, у нас, мужиков, в голове всего-то две извилины - выпить да закусить - раз, и с кем бы переспать - два. А любой механизм, чем проще - тем надежнее. Это мировой закон. Взять, например, автомат Калашникова. Не будучи лишенным, известных недостатков, он в то же время является абсолютным лидером по простоте, а стало быть, и надежности. И на этом основании законно занимает высшую ступень пьедестала. Вот так и мужские мозги. Да, они не идеальны, но в силу своей простоты и надежности стоят несравненно выше женских, при всех их достоинствах излишне переусложненных. При таких-то мозгах, что хохмы сочинять, что притчи - дело плевое!
– Значит - как автомат Калашникова, да?
– Точно! Простые и надежные. Устойчивые к непостоянству и переменчивости, без чего общение с противоположным полом не представляется возможным.
Лена снова рассмеялась и спросила: причисляет ли он и ее к числу непостоянных и переменчивых особ?
Кирилл ответил, что она слишком хорошо маскируется, чтобы можно было сразу это понять.
– Все возможно!
– прибавил он, довольный тем, что ему удалось хоть немного растормошить спутницу, отбросившую, как будто, невеселые мысли.
Лена кивнула и, встав с камня, подошла к нему. Кирилл обнял ее за талию, и они несколько минут стояли над обрывом, наслаждаясь безмолвием своего объятия.
Ветер слабел, но разошедшееся море не собиралось смирять свой натиск.
– Пойдем?
– спросила Лена.
– Пойдем.
– согласился Кирилл.
Они начали спускаться вниз по тропинке, вившейся по склону горы. Перед тем как обогнуть скальный уступ, который должен был скрыть от них море, Кирилл обернулся. Далеко-далеко, у самого горизонта, в плотной завесе туч блеснула прореха и длинные, тонкие стрелы полуденного солнца вонзились в волнующуюся свинцовую поверхность...
*
Да, Викентий Максимович определенно был прав, утверждая, что луна - несравненно более тонкая материя, и с ее призрачным сиянием нужно обращаться куда деликатнее, нежели с прямолинейным и бескомпромиссным солнцем. Иначе ничего не получится.
Кирилл оторвался от портрета, встал и, выключив свет, подошел к окну.
Нет, пока что - глухо. Ветер старался как мог, разгоняя тучи, однако небосвод оставался беспросветно-мрачным и низким. Яркая, праздничная иллюминация вечерней набережной, над безудержным весельем которой были не властны никакие природные катаклизмы, отражалась от нижнего края облачного покрова, прочерчивая его изломанный, лохматый контур.
Ущербная
Сюжет? Сюжет.
Кирилл усмехнулся и обернулся к своей постели. На ней ворохом валялись его вещи, которые целый месяц лень было определить на место. С ношенными, да так и не отданными в стирку тряпками соседствовали чистые рисовальные принадлежности. Заручившись согласием Лены на то, что она не станет подглядывать за его работой, он, помимо этого, попросил Марию не убирать комнату, сославшись на рабочий беспорядок, создававший в импровизированной мастерской правильную ауру, без которой ни один нормальный творец не может поймать правильное, рабочее настроение. Ввиду чего последние две недели, пока он, не покладая рук трудился над полотном, в его комнату никто не наведывался и порядка в ней не наводил.
Однако, хочешь - не хочешь, а этот рабочий беспорядок придется ликвидировать...
...Спустившись с Карадага, они вернулись в Коктебель и, добравшись до пляжа, побродили по нему, высматривая: не выбросило ли разгулявшееся море на берег бутылку с запиской, брошенной в волны каким-нибудь бедолагой, погибающим на необитаемом острове. Часа с небольшим вполне хватило чтобы убедиться - бутылок (особенно пластиковых) люди-скоты бросают в море предостаточно, только вот содержание их, как правило, гораздо более прозаично: недопитое пиво, недокуренные бычки и прочие отходы человеческой жизнедеятельности. Окончательно разочаровавшись в роде людском и нагуляв хороший аппетит, Кирилл с Леной отправились обедать в шашлычную Ахмета.
Отсюда, с самой границы утихающего шторма, открывался не менее интересный вид, нежели с вершины горы. Взволнованная поверхность моря напоминала кухонную терку с зубчиками белых гребешков. Порывы стихающего ветра и сильные, ритмичные удары крутого прибоя создавали особую атмосферу на маленькой, открытой веранде шашлычной, заставляя то повышать голос, то подхватывать норовящую упорхнуть салфетку.
Кирилл взял к шашлыку красного столового вина, а Лена - гранатового сока.
В последнее время она прилежно отправляла обязанности гостеприимной хозяйки и водителя. Да и дома почти не прикасалась к вину.
Даже этой ночью, до удара шторма, когда они, разгоряченные и немного утомленные безбрежностью своего счастья, отдыхали, прислушиваясь как августовский ветерок, напоенный ароматами степи и леса, моря и гор, бродит по саду, натыкаясь на деревья и долго выпутываясь из ветвей, и Кирилл открыл шампанское, Лена отказалась.
– Попробуй.
– она протянула ему сок.
– Так даже вкуснее.
Кирилл попробовал, одобрил изысканное сочетание, но потом вернулся-таки к "Массандре".
Славно закусив и потрепавшись о всевозможных пустяках, они поблагодарили Ахмета и направились домой.
По пути, правда, Лена притормозила возле аптеки и, заглянув в нее, вернулась с упаковкой женских гигиенических средств.
– Месяц!
– немного смущенно пожала она плечами, торопливо пряча упаковку в бардачок.
– Бывает.
– понимающе кивнул Кирилл, подумав, что совпадение этого самого... месяца с возвращением Паши может обернуться для него самого не лучшим образом.
И ведь как в воду глядел.
Вечером, когда они уже поднялись из гостиной наверх, Лена остановилась возле двери в свою спальню и, замявшись, спросила: