Опытъ закона о народонаселеніи

Мальтус Томас Роберт

Намъ могутъ возразить, что человческій родъ существовалъ еще такъ недолго, что мы не можемъ уловить измненій въ средней продолжительности жизни. Но если это такъ, то наука становится невозможной, связь между дйствіями и ихъ причиною рушится, и книга природы закрывается для насъ, такъ какъ ея чтеніе оказывается безплоднымъ. Если это такъ, то самыя нелпыя и невроятныя предположенія пріобртаютъ одинаковое значеніе съ самыми точными научными законами, основанными на многочисленныхъ и несомннныхъ наблюденіяхъ и мы должны вернуться къ древнимъ философскимъ системамъ, насиловавшимъ факты для своего подтвержденія, вмсто того, чтобы самимъ основываться на этихъ фактахъ. Словомъ, если законы природы непостоянны и измнчивы, не смотря на то, что они казались намъ постоянными и неизмнными въ теченіи многихъ вковъ, то для человческаго разума нтъ больше побужденія обращаться къ плодотворнымъ изслдованіямъ, — онъ долженъ быть обреченъ на бездйствіе. Если, не имя ни одного признака, указывающаго на возможность какого-либо

измненія, мы въ прав утверждать, что такое измненіе все-таки совершится, то нтъ положенія, на которомъ мы не могли бы настаивать, и предположеніе о томъ, что луна сольется съ землею, имло бы одинаковую достоврность съ утвержденіемъ, что завтра взойдетъ солнце.

Въ пользу предположенія объ увеличении продолжительности человческой жизни мы не находимъ ни одного постояннаго, достоврнаго признака съ момента сотворенія человка до настоящаго времени. Изъ наблюденій, показывавшихъ, что благопріятныя условія климата, привычекъ, образа жизни и общественныхъ нравовъ способны увеличить продолжительность жизни, сдлано было заключеніе о неопредленномъ возрастаніи послдней; изъ того обстоятельства, что предлы человческой жизии не могутъ быть обозначены точно, что нельзя въ конкретныхъ случаяхъ предсказать ея границы, считаютъ возможнымъ заключить, что она будетъ возрастать безгранично, до неопредленныхъ размровъ. Для разоблаченія этого софизма и обнаруженія его нелпости достаточно разсмотрть ту органическую способность къ усовершенствованію въ мір растеній и животныхъ, которую Кондорсе принимаетъ за общій законъ природы.

Усовершенствованіе растенія при его переход отъ дикаго къ культурному состоянію, является боле поразительнымъ, чмъ какое бы то ни было усовершенствованіе животной породы. Наиболе выраженнымъ признакомъ этого усоверніенствованія необходимо признать постепенное увеличеніе размровъ цвтка, подвергнутаго культур. Можно ли изъ этого факта вывести заключеніе, что такое увеличеніе будетъ продолжаться до безконечности и не иметъ предловъ? Нтъ, такое заключеніе нелпо и всякій смло можетъ утверждать, что существуетъ предлъ для увеличенія размровъ цвтка, хотя точно обозначить этотъ предлъ нтъ возможности. Быть можетъ, никто не иметъ права сказать, что онъ видлъ самую большую гвоздику или самый красивый анемонъ, какіе только могутъ быть выращены, но всякій можетъ смло утверждать, не боясь быть опровергнутымъ фактами, что ни гвоздика, ни анемонъ не могутъ достигнуть размровъ крупной капусты, хотя величина ихъ можетъ превзойти всякій данный экземпляръ гвоздики и анемона. Никто не можетъ утверждать, что онъ видлъ самый большой колосъ пшеницы или дубъ, какіе только могутъ существовать, но всякій безъ труда и съ полною увренностыо можетъ обозначить размръ, до котораго они никогда не достигнуть. Точно также во всхъ подобныхъ случаяхъ необходимо тщательно отличать безграничный прогрессъ отъ того, предлы котораго не могутъ быть точно обозначены.

При чтеніи остроумнаго сочиненія Годвина о политической справедливости (An inquіry сonсеrnіng polіtіcal justіce), предлагаемая имъ система равенства, на первый взглядъ представляется наиболе увлекательной теоріей изъ всхъ, какія были когда-либо предложены. Улучшеніе общественнаго строя, основанное на требованіяхъ, соотвтствующихъ однимъ лишь разумнымъ убжденіямъ, будетъ, несомннно, неизмримо прочне порядка, установленнаго путемъ насилія. Всестороннее развитіе личности представляетъ принципъ, достойный уваженія и превосходящій, по моему мннію, теоріи, yстaнaвливaющія рабское подчиненіе личности общественнымъ интересамъ. Замна эгоистическихъ стремленій любовью къ ближнему въ основ всхъ общественныхъ учрежденій — это такая достойная цль, къ которой должны стремиться вс наши желанія. Словомъ, при взгляд на нарисованную Годвиномъ картину будущаго общественнаго строя, нельзя удержаться отъ восхищенія и страстнаго желанія увидть ея осуществленіе. Но, къ сожалнію, это невозможно, такъ какъ прекрасная картина Годвина — только мечта, плодъ его воображенія. Это всеобщее благоденствіе, это господство истины и добродтели исчезаютъ при первомъ столкновеніи съ дйствительностью и уступаютъ мсто сплетенію радостей и страданій, изъ которыхъ состоитъ жизнь.

Чрезъ все сочиненіе Годвина проведена та мысль, что вс пороки людей и бдствія, поражающія человчество, проистекаютъ изъ несовершенства общественныхъ учрежденій. Въ этомъ заключается его главная ошибка. Еслибы мнніе Годвина было справедливо, мы въ прав были бы надяться на то, что бдствія современемъ будутъ устранены изъ человческаго общества и это благотворное преобразованіе будетъ достигнуто одною только силою разума. Въ дйствительности бдствія, причиняемыя даже несомннно вредными общественными учрежденіями, крайне ничтожны, сравнительно съ несчастіями, пораждаемыми человческими страстями и естественными законами.

Чтобы составить себ понятіе о томъ, какъ поверхностно было знакомство Годвина съ дйствительнымъ состояніемъ общества, достаточно взглянуть на то, какъ онъ разршаетъ затрудненія, проистекающія отъ чрезмрнаго размноженія населенія. «Отвчать на такое возраженіе, говорить онъ, значитъ заниматься вопросомъ о томъ, что произойдетъ черезъ громадное количество лтъ. Еще три четверти земного шара не заселены людьми, а, воздлываемыя

земли способны къ безпредльному улучніенію. Населеніе можетъ возрастать еще милліоны вковъ, прежде чмъ земля откажется прокормить всхъ своихъ обитателей».

Я уже разоблачилъ заблужденіе людей, утверждающихъ, что даже чрезмрное возрастаніе населенія не можетъ причинить нищеты и бдствій, пока будетъ возрастать количество произведеній земли. Но, допустимъ, что годвинова система равенства осуществилась и посмотримъ не испытаетъ-ли человчество бдствій даже при столь совершенной общественной организаціи. Предположимъ, что въ Великобританіи устранены вс причины, пораждающія пороки и бдствія: — прекращены войны и нездоровый занятія, нтъ боле разврата и вредныхъ развлечений, населеніе равномрно распредлено по всему острову на фермахъ и въ деревняхъ, устранена скученность и нездоровыя условія жизни въ городахъ, наступило всеобщее равенство, изготовленіе предметовъ роскоши замнилось равномрнымъ распредленіемъ между всми неотяготительнаго земледльческаго труда. Предположим, что число жителей на всемъ остров и количество средствъ существованія то же, что въ настоящее время, и что, вслдствіе всеобщей взаимной любви и полной справедливости, эти средства распредляются по мр потребностей каждаго члена общества. Предположимъ дале, что отношеніе между полами основано на безусловной свобод, какъ того желаетъ Годвииъ. Онъ не допускаетъ, чтобы такая свобода вызвала безпорядочную перемну связей, и съ этимъ можно согласиться, такъ какъ въ этомъ отношеніи склонность къ разнообразію есть стремленіе порочное и противное человческой природ, слдовательно, недопустимое въ обществ, отличающемся простотою нравовъ и добродтелями. Вроятно, каждый человкъ изберетъ себ подругу, и ихъ союзъ будетъ продолжаться до тхъ поръ, пока оба лица будутъ подходить одно къ другому, при чемъ воспитаніе нарождающагося поколнія будетъ составлять предметъ общественнаго попеченія, какъ предлагаетъ Годвинъ.

Признаюсь, я не могу себ представить общественнаго строя боле благопріятнаго для размноженія населенія. Существующая въ настоящее время нерасторгаемость брака, несомннно, удерживаетъ многихъ отъ вступленія въ такой союзъ, который можетъ вызвать какія либо опасенія; наоборотъ, при осуществленіи описанныхъ выше предположеній, такимъ опасеніямъ не будетъ мста, и это обстоятельство, вроятно, вызоветъ заключеніе раннихъ союзовъ. Если принять во вниманіе еще то обстоятельство, что эти союзы не будутъ сдерживаться заботами о средствахъ для содержанія дтей, то весьма вроятно будетъ допустить, что изъ ста жешцииъ едва-ли найдется одна, которая не станетъ матерью при достиженіи двадцатитрехлтняго возраста.

Такія условія, несомннно, должны вызвать безпримрно быстрое увеличеніе населенія. Я уже имлъ случай приводить доказательства того, что нкоторыя страны, при мене благопріятныхъ, чмъ описаны выше, условіяхъ, удваиваютъ свое населеніе каждыя пятнадцать лтъ, но чтобы придать большую убдительность нашимъ вычисленіямъ, допустимъ, что населеніе описываемаго идеальнаго общества будетъ удваиваться лишь черезъ каждыя двадцать пять лтъ.

Уравненіе имуществъ вмст съ направленіемъ труда къ земледльческимъ занятаямъ, какъ мы предположили выше, несомннно должно значительно увеличить количество произведеній страны; но и при этихъ условіяхъ человку, знакомому со свойствами почвы и степенью ея плодородія, трудно согласиться, чтобы въ 25 лтъ можно было удвоить количество ея произведеній. Единственнымъ для этого средствомъ являлось-бы обращеніе подъ пахоть луговъ и пастбищъ и полное почти отреченіе отъ животной пищи [23] . Но такая мра ршительно неосуществима, въ виду того, что почва Великобританіи не можетъ безъ удобренія давать достаточныхъ урожаевъ, слдовательно, содержаніе скота для доставленія этого удобренія безусловно необходимо.

23

По вычисленіямъ Маки для удовлетворенія населенія Великобританіи растительной пищей достаточно 2.412.746 акровъ хорошей земли, между тмъ какъ прокормленіе того же населенія животной пищей потребовало-бы 44.475.478 акровъ. Прим. автора.

Но, какъ-бы это ни казалось трудноосуществимымъ, допустимъ, что усиліями людей достигнуто удвоеніе произведеній земли къ концу двадцатипятилтняго періода. Такимъ образомъ, по истеченіи этого періода, пища, хотя преимущественно растительная, будетъ добыта въ количеств, достаточномъ для прокормленія населенія, также удвоившагося за это время и достигшаго 22 милліоновъ человкъ. Мы уже знаемъ, что въ слдующій двадцатипятилтній періoдъ населеніе вновь удвоится, а между тмъ, при знакомств съ условіями земледлія, ршительно нельзя допустить предположенія, чтобы въ теченіи этого второго двадцатипятилтія производство земли могло вновь усилиться на такое количество, какъ въ первомъ період. Тмъ не мене допустить и это предположеніе, какъ-бы оно ни казалось невроятнымъ, въ виду того, что сила моего доказательства даетъ возможность длатъ безпредльныя уступки. Но, не смотря на эту уступку, оказывается, что къ концу второго періода 11 милліоновъ человкъ останется безъ пищи, такъ какъ населеніе возрастаетъ до 44 милліоновъ, а средствъ существованія хватить лишь для 33 милліоновъ.