Пионовый фонарь
Шрифт:
КОСКЭ: Не надо господин…
ИИДЗИМА: Гэнскэ, ты тоже подозревал Коскэ! Проси у него прощения!
ГЭНСКЭ: Конечно! Прости и меня, Коскэ, прошу тебя…
ИИДЗИМА: (строго). Куни, ты подозревала Коскэ сильнее всех. Проси у него прощения… Что же ты? Даже я извинялся, кланяясь ему до земли! Тебе надлежит извиняться еще более учтиво!
О-КУНИ: (еле слышно). Прости, Коскэ, я виновата перед тобой…
КОСКЭ: (усмехаясь). Это все пустяки, деньги нашлись, и хорошо. А то я тут думал рассказать кое-что господину
ИИДЗИМА: (поспешно). Не надо, Коскэ, ничего не рассказывай. Молчи, если любишь меня!
КОСКЭ: Не буду, господин, извините. Но… если деньги нашлись, то как попал в мои вещи ваш кошелек?
ИИДЗИМА: Как?! Разве ты не помнишь?.. Ты как-то сказал, что… тебе хотелось бы иметь какой-нибудь кошелек. Я и подарил тебе этот…
КОСКЭ: Да не говорил я…
ИИДЗИМА: Ты сказал, что тебе нужен кошелек!
КОСКЭ: Да на что мне, дзоритори, шелковый кошелек?
ИИДЗИМА: У тебя скверная память, друг мой…
КОСКЭ: У вас память еще хуже моей! Вы забыли даже, куда перепрятали сотню золотых…
ИИДЗИМА: Это тоже справедливо. Одним словом, все кончилось хорошо, и пусть всех угостят чашкой гречневой лапши!
Все уходят, Иидзима уходит в свою комнату.
КОСКЭ в тягостных раздумьях выходит в сад.
КОСКЭ: Завтра господин Иидзима и Гэндзиро поедут рыбачить… Сегодня ночью Гэндзиро, конечно, опять проберется к О-Куни. Если мне сейчас не удастся отговорить господина ехать, мне придётся сегодня же заколоть обоих, а потом вспороть и себя… (Решительно идёт к Иидзиме.)
КОСКЭ: Разрешите войти, Иидзима-сан!
ИИДЗИМА: Входи, Коскэ!
КОСКЭ: Господин, вы всё-таки собираетесь завтра на Накагаву?
ИИДЗИМА: Да.
КОСКЭ: Прошу простить меня, но я опять беру на себя смелость просить вас отказаться от этого намерения.
ИИДЗИМА: Слушай, Коскэ, я очень люблю рыбную ловлю, а других удовольствий у меня в жизни нет. Почему я должен отказываться?
КОСКЭ: Нельзя вам отдыхать возле воды, вы не умеете плавать!.. Но раз уж вы так решили – возьмите меня с собой!
ИИДЗИМА: Никуда я тебя не возьму. И что за склонность портить мне удовольствие! Отстань от меня.
КОСКЭ: (себе). Тогда придется сегодня... Благодарю вас за ваши милости, господин мой.
ИИДЗИМА: Что-что?
КОСКЭ: Я хотел сказать... С первого же дня вы отличали меня своей благосклонностью, я не забуду этого и после смерти. И… пейте поменьше водки. Как бы хорошо вы ни владели мечом, враг вас возьмет в таком состоянии голыми руками…
ИИДЗИМА: (сердито). Не смей говорить мне таких вещей, поди прочь.
Коскэ поднимается, но останавливается и бросает прощальный взгляд на Иидзиму. Иидзима скрещивает руки на груди и задумывается, склонив голову. Коскэ выходит в прихожую, берёт
КОСКЭ: Наконечник весь красный от ржавчины. (Спускается в сад, приносит точило и точит пику.)
ИИДЗИМА следом выходит в сад.
ИИДЗИМА: (с любопытством). Что это, Коскэ? Что ты делаешь?
КОСКЭ: (смущенно). Это пика.
ИИДЗИМА: Я немного разбираюсь в оружии. Я спрашиваю, зачем ты точишь ее?
КОСКЭ: Слишком она ржавая. В дом могут ворваться бандиты, так разве такой пикой с ними управишься?..
ИИДЗИМА: (усмехнулся). На что же ты годишься, если не можешь проткнуть человека ржавой пикой? Если у тебя рука мастера, ты самой тупой, самой ржавой пикой пробьешь железную доску толщиной в палец…
КОСКЭ: Ваша правда!.. (Идёт и вешает пику на место,)
ИИДЗИМА: Коскэ…
КОСКЭ: Да, господин.
ИИДЗИМА: «Случается, ты отправляешься в плавание, несмотря на
то что твои друзья остаются в гавани. Ты знаешь дорогу, знаешь
свойства своего корабля и преимущества именно этого дня… Когда
все благоприятные условия налицо и ветер попутный – отплывай.
Если ветер изменится, а ты уже недалек от берега, смело греби, не пользуясь парусом». Так мне сказал мой учитель. «Всегда думай о переправе в благоприятный момент».
КОСКЭ: Спасибо, господин. Именно об этом я и думал сейчас.
Вечер. ИИДЗИМА, ГЭНДЗИРО и О-КУНИ. Пиршество на троих.
О-Куни распевает нагаута, подыгрывая себе на сямисэне. Сидят до полуночи, затем расходятся спать. Постель для Гэндзиро стелят в гостиной, О-Куни поднимается в спальню на втором этаже.
В доме все стихает. КОСКЭ, обмотав лицо полотенцем, с пикой под мышкой раздвигает в двух местах щиты коридора, выбирается во двор, прячется в клумбе и ждёт. Колокол бьёт четвертую стражу. С шорохом раздвигаются сёдзи, и КТО-ТО в ночном кимоно, тихо ступая, появляется в коридоре.
КОСКЭ: (вглядывается, вытянув шею. Тихо). Это Гэндзиро, конечно…
В коридоре темно, лишь слабый свет ночника падает на сёдзи, черты лица различить невозможно. Но человек крадётся к лестнице на второй этаж, и КОСКЭ больше не сомневается. Он пропускает его мимо себя и молча, изо всех сил, наносит удар пикой через щель между щитами, целя в бок. Удар приходится точно. Человек пошатывается, хватается правой рукой за древко и, выдернув наконечник из тела, отшвыривает пику. Этот толчок опрокидывает Коскэ на спину. Не выпуская из руки окровавленное древко, человек, шатаясь спускается во двор и садится на каменную ступеньку. Мы слышим его хриплый голос: «Коскэ… выходи в сад, Коскэ…»