Чтение онлайн

на главную

Жанры

Питер - Москва. Схватка за Россию
Шрифт:

«чутко прислушиваться к ответу петербургских рабочих на дерзкий вызов правительства (арест председателя Петербургского совета. – А.П.) и присоединиться к борьбе, как только они решат дать сражение врагу» [364] .

Здесь следует вспомнить и решение ЦК РСДРП назначить IV (объединительный) съезд партии в те же дни – только не в Москве, а в Петербурге. Понятно, что в указанный срок он не открылся: чуть раньше вспыхнули московские беспорядки и прибывающие на съезд эсдеки, естественно, стремглав кинулись туда. К этому любопытному эпизоду относится письмо М. Горького к Е.П. Пешковой: он сообщает о своем прибытии в Петербург на съезд и срочном – после полученных известий – отъезде к месту начавшихся боевых действий [365] .

364

См.: Декабрьское восстание в Москве 1905 года. М., 1920. С. 221.

365

См.: Письмо М. Горького Е.П. Пешковой. 2 декабря 1905 года // Горький М. Собр. соч.: В 30 т. М., 1954. Т. 28. С. 396.

Ударной силой вооруженного восстания стали рабочие ряда московских предприятий. Внимательный взгляд обнаруживает в действиях мятежного пролетариата некоторые странности. Если следовать здравому смыслу, что должны были бы делать рабочие, доведенные своими хозяевами до отчаяния? Очевидно, выступить против непосредственных виновников своего бедственного положения. Однако в декабре 1905 года ничего подобного не произошло. Восставшие бросили силы не на хозяев-кровопийц, а на полицейских

и прибывших им на помощь солдат. Это разительно отличается от поведения крестьян, которые, видя в помещиках источник всех своих бед, жгли усадьбы и захватывали их земли. В Москве же отряды рабочих формировались и вооружались непосредственно на фабриках, принадлежащих крупным купцам. Наиболее преуспели в этом Прохоровская мануфактура и мебельная фабрика Н.П. Шмидта. Как следует из допросов арестованных дружинников, владельцы названных фабрик играли определяющую роль в организации боевых групп на собственных предприятиях. На Прохоровской мануфактуре этим занимался административно-управленческий персонал: его усилиями устраивались собрания рабочих в специально отведенных помещениях, приглашались агитаторы от партий социал-революционеров и социал-демократов. Так, инженер Н. Рожков постоянно интересовался сходками, давая указания вовлекать в них побольше народу. Рабочие депутаты, посетив самого Н.И. Прохорова, совместно с ним решили остановить производство, после чего:

«его стали просить, чтобы он выдал рабочим заработок до 9 декабря, на что он охотно согласился, что и было исполнено» [366] .

Участникам дружин, сформированных на Пресне, выплачивались деньги (из расчета средней месячной зарплаты в 30 рублей), выдавались винтовки и револьверы [367] .

Факты, изложенные в протоколах полицейских допросов, подтверждаются анонимными сообщениями, которые поступали в охранное отделение. Автор одного такого письма делился информацией о преступной деятельности мастеров Прохоровской фабрики, которые, по его утверждению, руководили строительством баррикад, раздачей денег и оружия, а после подавления мятежа отправляли активных участников дружин по Московской губернии для укрытия [368] . (Кстати, в Московском биржевом комитете тоже активно обсуждали роль Н.И. Прохорова в создании боевых дружин во время декабрьских боев [369] .) Н.П. Шмидт, молодой хозяин мебельной фабрики, также расположенной на Пресне, оплачивал покупку оружия для рабочих как своего предприятия, так и других. Деньги же, по его свидетельству, он снимал с текущего счета своего родственника фабриканта А.В. Морозова в Волжско-Камском банке (А.В. Морозов – родной брат матери Н.П. Шмидта) [370] . Как известно, эта фабрика стала ареной яростных сражений с правительственными войсками и была полностью разрушена. Интересно, что после ареста и гибели Н.П. Шмидта в тюрьме его тело не выдавали матери и сестрам, настаивая на приезде А.В. Морозова. Московский градоначальник барон А.А. Рейнбот лично предупредил дядю погибшего об ответственности за соблюдение порядка во время похорон и потребовал поручиться, что беспорядки в городе не повторятся. На это А.В. Морозов ответил, что он не ведает полицией, а потому за порядок пусть отвечает тот, кто ею руководит [371] .

366

Протокол допроса С. Дмитрева. 23 февраля 1906 года // ГАРФ. Ф. 63. Оп. 14. Д. 65. Т. 1. Л. 524-527.

367

См.: Протокол допроса А. Папе. 20 января 1906 года // Там же. Л. 250.

368

См.: Анонимное письмо о преступной агитации, ведущейся на фабрике «Товарищества Прохоровской мануфактуры», в Московское охранное отделение. 14 января 1906 года // ГАРФ. Ф. 63. Оп. 14. Д. 785. Т. 2. Л. 180-182.

369

См.: Письмо И.Н. Дербенева братьям. 14 декабря 1905 года // ГАИО (Государственный архив Ивановской области). Ф. 154. Оп. 1. Д. 609. Л. 114.

И.Н. Дербенев – крупный фабрикант г. Иваново-Вознесенска, городской голова, член Московского биржевого комитета.

370

См.: Протокол допроса Н.П. Шмидта. 21 декабря 1905 года // ГАРФ. Ф. 63. Оп. 14. Д. 839 Л. 53.

В ходе следствия Н.П. Шмидт объяснял, что закупал оружие из чисто оборонительных соображений: он опасался нападения на его фабрику черносотенцев и просто старался защитить свою собственность. Рабочие использовали оружие в других целях, но его вина лишь в том, что он легкомысленно доверился их обещаниям не употреблять оружие иначе, как против «Черной сотни» (там же. Л. 39).

371

См.: Андриканис Е. Хозяин «Чертова гнезда». М., 1975. С. 211-212.

Во время декабрьского восстания купеческая буржуазия занималась и другими, более свойственными ей делами. Лидеры московского клана не преминули использовать эти бурные события в коммерческих целях, во всяком случае, они попытались получить доступ к ресурсам Государственного банка России. С 1897 года эта ключевая финансовая структура действовала по новому уставу, который предусматривал возможность выдачи кредитов крупным частным обществам. Не надо объяснять, насколько ощутимой была для них такая поддержка. Однако воспользоваться ею могли главным образом заводы и банки, тесно связанные с правительственными и придворными кругами, а также с иностранным капиталом. Об этом свидетельствует перечень ссуд на начало 1904 года: крупнейшими получателями значились петербургские предприятия тяжелой индустрии, «Лензолото», принадлежавшее англичанам, Московский торговый дом Полякова, с начала XX века находившийся под контролем столичного чиновничества, и т.д. [372] Московский же клан в основном оставался в стороне от этого ресурса: ему никак не удавалось по-крупному зачерпнуть из государственного денежного источника.

372

См.: Погребинский А.П. Очерки истории финансов дореволюционной России. М., 1954. С. 212-213.

Революционные события осени привели к тому, что российское правительство, оказавшись перед угрозой финансового краха, попыталось получить заем в размере 100 млн руб. у французов. И в этот момент, сославшись на небывалый ущерб, который им нанесли революционные события, московские воротилы попросили власти предоставить их банкам субсидии в размере 50 млн рублей. Их мотивация была проста: беспорядки привели к нарушению экономической жизни и хорошо бы возместить убытки за государственный счет. Ради этого Московский биржевой комитет повел переговоры с Министерством финансов и Государственным банком о создании консорциума банков для предоставления им гарантий от правительства. Переписка по этому вопросу обнаруживает крайне любопытные детали. Так, ряд московских финансистов потребовал для предполагаемого консорциума права юридического лица: в этом случае Государственный банк, фактически предоставляющий свои ресурсы для создаваемого объединения, по сути превращался в простого исполнителя его поручений [373] . Причем когда чиновники Госбанка ознакомились с заявками на кредиты, они обнаружили, что некоторые ходатайствующие фирмы испытывали финансовые затруднения еще задолго до осенних событий 1905 года [374] . Получалось, что московские банки решили просто поправить свое положение за счет государства. Да и весь этот эпизод оставляет впечатление скорее закамуфлированного шантажа, нежели паники в связи с революцией. Поэтому, как только (к февралю 1906 года) острота экономического кризиса начала спадать, премьер-министр С.Ю. Витте незамедлительно пресек все разговоры о возмещении ущерба московским дельцам [375] .

373

См.: Письмо управляющего московской конторой Государственного банка управляющему Госбанков С.И. Тимашеву. 19 января 1906 года// РГИА. Ф. 587. Оп. 40. Д. 1161. Л. 124-125.

374

См.: Письмо управляющего московской конторой Государственного банка управляющему Госбанком С.И. Тимашеву. 28 января 1905 года // Там же. Л. 158 об.

375

См.: Витте С.Ю. Воспоминания. Т. 3. С. 168.

Итак, курс на формирование конституционной монархии в России не был плодом усилий общественно-либеральных слоев, как это традиционно изображалось историками. Планы правящей бюрократии по политической модернизации являлись логическим следствием проводимых ею экономических реформ, целью которых было вхождение страны в сложившийся рынок мирового капитала. Общественно-либеральные круги, со своей стороны, использовали эту ситуацию для повышения собственного политического капитала, попытавшись отобрать у власти роль модератора при переходе от самодержавия к конституционной монархии. Но главной особенностью этого процесса стало участие в нем московской буржуазной группы. Ранее она не проявляла никакого интереса к либеральной проблематике, однако ставка царизма на иностранные инвестиции кардинально преобразила экономический ландшафт страны. Коммерческие позиции купечества серьезно пошатнулись, и это обстоятельство стало отправной точкой в пересмотре его отношений с властью. В переходе от верноподданничества к либерализму капиталисты, вышедшие из народа, видели способ ограничить самодержавие и обуздать всесилие правящей бюрократии. Присоединение купеческой элиты к либеральному общественному движению превратило его в мощную политическую силу и вызвало далеко идущие последствия.

До сих пор роль купеческой группы в общественном подъеме начала XX столетия оставалась традиционно недооцененной; считалось, что эта группа лишь следовала либо за пролетариатом, либо за либеральными силами. Такие взгляды историков были обусловлены общим непониманием причин политических метаморфоз, происшедших с московским кланом в этот период. Истоки его оппозиционности, равно как и заинтересованность в переформатировании государственного строя мало соотносились с теми экономическими проблемами, с которыми столкнулась купеческая буржуазия на рубеже веков. Она не пожелала довольствоваться уготованной ей миноритарной ролью в российской экономике и выступила одним из последовательных организаторов общественного подъема. Утверждение конституционной монархии в России совпало с ее оппозиционным дебютом на отечественной политической арене.

Глава 3.

ГОСУДАРСТВЕННАЯ ДУМА,

ЧИНОВНИЧЬЕ-БАНКОВСКИЙ ПЕТЕРБУРГ

И МОСКОВСКИЕ ИНТЕРЕСЫ

Революционные баталии 1905 года, приведшие к введению в России конституции и учреждению Государственной думы, остались позади. Однако эти бурные события стали причиной того, что ограничение абсолютной монархии, отвечающее новому этапу финансово-экономического развития России, пошло не по сценарию петербургской бюрократии. Последствием срыва государственного строительства в консервативно-конституционном ключе стало формирование думы по избирательному закону от 11 декабря 1905 года, появление которого было вызвано острейшим политическим кризисом. Как известно, выборы в Государственную думу первого и второго созывов, проведенные по этому закону, привели в нижнюю палату значительное число радикально-оппозиционных депутатов, неизменно нацеленных на конфронтацию, а не на сотрудничество с правительством. В такой обстановке дума как законодательный орган не могла надлежащим образом выполнять свое назначение, что выяснялось довольно быстро (первая и вторая думы просуществовали всего по три месяца). Усилиями альянса кадетов, кичившихся своим либерализмом, с левыми весь пакет правительственных реформ оказался заблокированным [376] . Поэтому корректировка избирательного закона, произошедшая 3 июня 1907 года по инициативе премьера П.А. Столыпина, была оправдана необходимостью превращения нижней палаты из постоянно действующего антиправительственного митинга в плодотворно действующую площадку для законотворческой работы. Как заметил депутат граф В.А. Бобринский, если первая дума напоминала безрассудный порыв необузданного отрока, вторая – угар юноши, то третья – дожила до возраста зрелости [377] .

376

См.: Никонов В.А. Крушение России. 1917 год. М. 2011. С. 258-260.

377

См.: Государственная дума. Стенографические отчеты. Созыв III. Сессия 1. Часть 2. Заседание 56 от 29 апреля 1908 года. Стб. 2513.

Именно III Государственная дума, сформированная уже по новым правилам, стала тем местом, где либеральные группировки и правительственная бюрократия отстаивали свои политические взгляды на модернизацию страны. Теперь о демонтаже власти как таковой никто не говорил: оппоненты правительства не были заинтересованы в таком исходе. И все-таки либеральные воззрения (с ярко выраженным акцентом на созидательный потенциал общественности и силу свободного предпринимательства) активно противопоставлялись управленческой модели (где в качестве несущей конструкции выступали в первую очередь опыт и компетентность бюрократии, определявшей ключевые векторы модернизации). Примечательно, что соперничество этих политических концепций протекало в русле все того же противостояния Москвы и Петербурга, которое мы наблюдали, рассматривая предшествующий исторический период. Причем Москва, как родина российского общественного либерализма и колыбель думских партий, проявляла заметную агрессивность, нещадно критикуя столичное чиновничество и выставляя его главным тормозом развития, неспособным к чему-либо конструктивному. Купеческое «Утро России» постоянно муссировало эту тему; передовицы газеты именовали Петербург не иначе как искусственным городом, искусственным сердцем России, «канцелярской затеей на болотной окраине», созданной не в государственных, а в личных интересах определенных групп [378] . Петербург ест хлеб казенный, это город чаевых, и ему «Москва снова мешает, как мешала она с лишком 200 лет тому назад, когда ее обрили, остригли, разорили». [379] Но теперь времена изменились: перефразируя известного публициста М.Н. Каткова, бросившего в 80-х годах XIX столетия лозунг:

378

См.: Борьба Москвы с Петербургом // Утро России. 1910. 17 сентября.

379

См.: Петербург и Москва // Утро России. 1911. 3 апреля.

«Встаньте, господа! Правительство идет, правительство возвращается»,

«Утро России» в начале XX века заявляло:

«Встаньте, господа! Москва идет, Москва возвращается!»

Причем возвращается на свое первопрестольное место, откуда была когда-то выбита по капризу петербургской бюрократии, и ныне ее голос – это «глас подлинных общественно-народных сил» [380] .

Петербургская пресса не оставалась в долгу. «Новое время», например, в противовес неославянофильским публицистическим выпадам развивало на своих страницах такие мысли: Москва настойчиво пытается подчинить общерусские интересы своим, рассматривая «всю остальную Россию как пьедестал для своего "ганзейского" могущества». Усевшись, как паук, в центре, она считает это положение не просто удобным для себя, но и самым естественным, только и заботится о том, как бы вплести в свою паутину еще лишнюю ниточку. Ей нет дела до того, что неподвижность и косность московского капитала накладывает печать инертности на всю экономическую жизнь страны. Провинция стонет от его гнета, подкрепленного выгодным железнодорожным положением Первопрестольной; развитие страны ныне возможно только за счет уменьшения гегемонии пресловутого «сердца России» [381] . А как злится Москва на ненавистный ей Петербург, когда тот пытается уберечь страну от ее «ганзейских лапок»! Россия интересует Москву главным образом в качестве прекрасной рамки для нее же самой. Между тем облик Первопрестольной за последние два десятилетия сильно изменился: она «ожирела», а главным московским храмом (какого-то неопределенного культа) стал ресторан «Яр» на Тверском шоссе. «Новое время» делало вывод: претензии Москвы на российское лидерство ни в экономическом, ни в духовном смысле не выдерживают никакой критики [382] .

380

См.: Там же.

381

См.: He-москвич. Московские очерки // Новое время. 1913. 23 апреля.

382

См.: Там же.

Поделиться:
Популярные книги

Идущий в тени 5

Амврелий Марк
5. Идущий в тени
Фантастика:
фэнтези
рпг
5.50
рейтинг книги
Идущий в тени 5

Кодекс Охотника. Книга VIII

Винокуров Юрий
8. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга VIII

Я тебя верну

Вечная Ольга
2. Сага о подсолнухах
Любовные романы:
современные любовные романы
эро литература
5.50
рейтинг книги
Я тебя верну

Сумеречный Стрелок 2

Карелин Сергей Витальевич
2. Сумеречный стрелок
Фантастика:
городское фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Сумеречный Стрелок 2

Кровь на клинке

Трофимов Ерофей
3. Шатун
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
альтернативная история
6.40
рейтинг книги
Кровь на клинке

Последний попаданец 5

Зубов Константин
5. Последний попаданец
Фантастика:
юмористическая фантастика
рпг
5.00
рейтинг книги
Последний попаданец 5

Приручитель женщин-монстров. Том 1

Дорничев Дмитрий
1. Покемоны? Какие покемоны?
Фантастика:
юмористическое фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Приручитель женщин-монстров. Том 1

Кодекс Охотника. Книга XXV

Винокуров Юрий
25. Кодекс Охотника
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
6.25
рейтинг книги
Кодекс Охотника. Книга XXV

Мимик нового Мира 8

Северный Лис
7. Мимик!
Фантастика:
юмористическая фантастика
постапокалипсис
рпг
5.00
рейтинг книги
Мимик нового Мира 8

Младший сын князя

Ткачев Андрей Сергеевич
1. Аналитик
Фантастика:
фэнтези
городское фэнтези
аниме
5.00
рейтинг книги
Младший сын князя

Возвращение

Жгулёв Пётр Николаевич
5. Real-Rpg
Фантастика:
боевая фантастика
рпг
альтернативная история
6.80
рейтинг книги
Возвращение

Эйгор. В потёмках

Кронос Александр
1. Эйгор
Фантастика:
боевая фантастика
7.00
рейтинг книги
Эйгор. В потёмках

На границе империй. Том 4

INDIGO
4. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
6.00
рейтинг книги
На границе империй. Том 4

На границе империй. Том 7. Часть 3

INDIGO
9. Фортуна дама переменчивая
Фантастика:
космическая фантастика
попаданцы
5.40
рейтинг книги
На границе империй. Том 7. Часть 3