По волчьему следу

Демина Карина

Жаль.

Хотя… все одно умение полезное. На перспективу, так сказать. Среди наших клиентов всякие случаются, в том числе и те, кто предпочитает убивать медленно и сам. Так что…

Надо забирать некроманта.

Мы с Бекшеевым переглянулись, и я поняла, что он думает о том же.

– Так вот… что я хотел сказать… отчеты готовы, собственно… но если вкратце, то большая часть повреждений нанесены после смерти. Тела от первого номера по четвертый погибли в первой декаде декабря. Смерть наступила от проникающих колотых ран, как я и говорил. И да, я полагаю, что вы правы, - Ярополк поклонился

мне. – Их убили из арбалета… я нашел в одной из ран щепку. Верно, болт треснул или был старым и начал расслаиваться. Раны расшатали снаружи, вытягивая болты. К тому же тела лежали давно… крысы… и не только они… там от раневых каналов мало что сохранилось. Но я попробовал один метод с реконструкцией. Пока он проходит апробацию, но по мне – весьма удачный. Позволяет воспользоваться памятью тела и восстановить повреждения, нанесенные незадолго до смерти, когда тело еще живо и способно помнить. Об этом методе мне один знакомый написал… я, если позволите, отправлю ему копию отчета… он собирает данные.

– Ничего не имею против, - сказал Бекшеев.

– Отлично… увы, показать не смогу, все же метод… еще в разработке. Реконструкция держится недолго… у меня четверть часа вышло, но хватило… так вот. Стрелок меткий. Арбалет мощный. Если… позволите… догадку…

Софья подошла и встала рядом, взяла за руку, словно ободряя. И сказала:

– Им убивали раньше. Но не людей.

– Да… мне как-то говорили, что здесь леса большие. Зверья в них много, охотников тоже хватает, - произнес Бекшеев задумчиво. – А до войны оружия было меньше. И стоило дорого. Кроме того не все местные его любили. Огнестрельное – шумное. И воняет потом порохом. А вот арбалеты, думаю, имелись у многих.

Час от часу не легче.

И некромант кивнул.

– Соглашусь. Он умеет охотиться. Только один раз и промахнулся. Возможно, не учел одежду. На жертве было несколько слоев… так вот, болт, как я говорил, ударил в кость и сломался или треснул. И номера четвертого он добивал, перерезав горло. И это единственный случай, когда смерть можно считать контактной и мучительной вследствие раны. Остальные жертвы не успели ничего понять…

Он поглядел на Софью.

– Он мерз… - произнесла она задумчиво. – Тот, четвертый… очень мерз… всегда… зиму не любил. Тулуп. И еще свитер. И под ним – пояс из собачьей шерсти. А еще корсет. Для осанки. Никому не говорил…

– Да, корсет имелся, - подтвердил некромант. – Я об этом тоже писал… но вот что упустил, что оно может быть связано. Мне показалось, что номера восьмого, солдата того… самого свежего, убили сразу. Но я ошибся.

Тихоня все-таки пристроил мешок на стол.

– Я могу показать…

– Лучше словами, - Бекшеев огляделся и спросил виновато. – Может, табуретка будет… как-то… находился я сегодня.

Это где он находиться-то успел?

И почему Тихоня ему позволил где-то там лазить? И вообще… и на пару часов оставить нельзя.

– Да, конечно… там есть стулья… я сейчас…

– Да я сам принесу, - Тихоня обошел некроманта стороной и поежился. – Вы это… говорите, а то ж до утра не выйдем.

– Ночью здесь хорошо, - сказал некромант с полной серьезностью. – Я какао могу сделать. И печенье купил свежее…

– Свежее

печенье с какао – именно того, чего не хватало в морге…

– Не обращай внимания, - Софья чуть нахмурилась и погрозила Тихоне пальцем. – Он так шутит.

– Я… действительно очень давно… с людьми… не разговаривал. И с чувством юмора у нас плохо. Наш… не все понимают. И мы тоже… если вдруг что не так, то извините. Так вот, парня оглушили. И поскольку тело есть в полном… почти в полном составе, я могу сказать, чем именно оглушили.

Некромант сделал вдох.

А у меня рука зачесалась подзатыльник ответить. Ну нельзя же занятым людям нервы мотать.

– Это… удивительно… электричеством! Я не сразу и понял… удар током следов не оставляет. Да и до того мне нечасто приходилось сталкиваться, вот и не понял… его оглушили электричеством, после чего подвесили и спустили кровь. От кровопотери он и скончался. Ну а там все остальное. Выпотрошили, попытались снять шкуру…

Тихоня притащил стул, который поставил у стеночки.

– Спасибо, - Бекшеев поглядел на этот стул. На трость. Находился он? Да чем он думал-то… и выглядит бледным, явно перенапрягся.

Стоило уйти на день.

Злости не хватает… следующий раз с собой возьму. Пусть лучше в лесу гуляет, раз не сидится, на свежем воздухе.

– К слову… извините, если опять не в свое дело лезу, но… на вас остаточные эманации системного проклятья, - произнес некромант, чуть смутившись. – Это может быть вредно для здоровья.

Тихоня замер.

Застыл.

Ноздри его дрогнули. И он повернулся так, мягко, вперившись в некроманта взглядом. И другой бы отпрянул, но Ярополк взгляд выдержал. Чуть плечами пожал, точно извиняясь за недобрые вести. А вот сила его заклубилась, поползла.

– Вам бы снять его…

– Я не чую, - вынуждена была признать я. И прищурилась. И Девочку дернула. Та, выбравшись из угла, подошла к Бекшееву, встала на задние лапы и дыхнула в лицо. Она вынюхивала и… не чуяла.

Как не чуяла я.

– Это не ошибка?

– У меня… и на проклятья тоже… дар срабатывает… на слабые. Это слабое, хотя мне кажется… если позволите… если выдержите… я вижу, что вас лечили, а моя сила может вступать в диссонанс с целительскими заклятьями…

– Действуйте, - спокойно произнес Бекшеев.

– Может быть… неприятно… неприятные ощущения…

– Переживу, - он откинулся на спинку стула. – Что за проклятье?

– Слабое довольно… сильное заметили бы… а это… в прошлом и я бы не ощутил. Если честно, чем выраженней дар, тем он менее чувствителен к подпороговым колебаниям энергии. Мой нестабилен, вот я и цепляю, что придется…

Некромант приблизился осторожно.

И некоторое время просто стоял, пялясь в макушку Бекшеева.

– А вы не могли бы снять… одежду. Верхнюю для начала?

Бекшеев молча стянул куртку.

– Подержите? – это уже мне.

Куртку я взяла.

А некромант присел рядом.

– Трогать не могу, эманации очень слабые, если коснусь, просто сотру все, что есть…

Полезный.

Очень-очень полезный некромант. И Бекшеев вот глаза приоткрыл, следит с любопытством. А Тихоня злой. Вон у стеночки встал, переваливается с ноги на ногу…