Побег из Фестунг Бреслау
Шрифт:
– Гораздо больше меня интересует, на кой черт он должен был бы там ожидать.
– Очевидно то, что Крупманн приехал к Лангенау, поскольку узнал, что мы будем у него.
– Каким образом?
– Услышал где-то, что кто-то интересуется именно этим эсэсовцем. Об остальном догадался.
– Этот гестаповец хочет нас убить? – включилась Рита. – Берлин окружен. Кто знает, что стукнет ему в голову.
Холмс глянул на красотку.
– Берлин окружен, - повторил он вслед за ней. – Потому меня гораздо больше интересует, чего боится Крупманн. Для бегства самолетом делается поздно, а если он останется здесь, русские сделают ему то же самое, что он делал другим, только раз в десять больше, ведь они более умные и могут придумать много чего интересного.
– Ну, - кивнул Шильке, соглашаясь. – Может, поедем другой дорогой?
– Вдоль линии фронта, - иронично заметил Холмс. – У тебя имеются для этого какие-нибудь документы, или ты собираешься превратиться в дежурного висельника?
– Тогда сменим тактику. Пускай солдаты не едут за нами на грузовике. Пусть идут вдоль дороги, укрываясь в развалинах.
– Они не станут поспевать за броневиком.
– Вовсе даже наоборот. Пускай Ватсон каждые сто-двести метров изображает какую-нибудь поломку. Пускай выходит, стучит по шинам, заглядывает под низ… Лишь бы только солдаты нас не опередили.
– Вот это имеет смысл. Если Крупманн нас задержит, то часть отряда заходит ему за спину, а часть ожидает в укрытии.
– Хмм…
– Тогда к делу. Предупреди людей.
Когда Шильке вышел, и Рита с Холмсом остались сами, девушка не могла сдержаться, чтобы не завести беседу:
– Вот знаешь, - глянула она на поляка, никак не могу тебя ни раскусить, ни оценить.
– В каком смысле? – заинтересованно глянул тот.
– Ну, то что я не знаю твоего жизнеописания, биографии – это понятно. Это часть профессии. Но ты вообще не такой, как остальные люди.
Холмс никак это не прокомментировал.
– Я не могу раскусить даже такие мелочи, как, к примеру, твои привычки. Как будто бы тебя не существовало. Или, как будто бы тебя создали несколько месяцев назад.
– Возможно, что меня не существовало.
– Ой, перестань. Вот я считала, будто бы ты любишь хороший кофе. А когда ее не стало – с одинаковым удовольствием пьешь эрзац. Ты даже не куришь маниакально. Не так, как Дитер.
– Любая вредная привычка, когда тебя посадят, может стать орудием пытки. Либо морковкой, либо палкой.
– Мне ты своей болтовней разведчика глаза не замылишь. Я же знаю, что ты весьма впечатлителен, необычайно начитан… Я слышала ваши дискуссии с Дитером. Ты молниеносно ассоциируешь факты, у тебя какая-то просто невероятная наблюдательность, а что самое паршивое, ты можешь применять собственные наблюдения. Здесь и сейчас. Сразу!
– Твой любимый мужчина тоже это умеет. Нужно было лишь открыть тот клапан в мозгах, который все тормозил.
Рита прищурила глаза.
– С женщинами ты справляешься…
– С мужчинами – тоже.
– Оооо… Тебя развлекает этот словесный пинг-понг?
Холмс отрицательно покачал головой.
– Тогда почему же ты кажешься таким нематериальным? Как будто бы никогда не существующим? – повторила Рита. – Что-то мне кажется, что это не только лишь проблема мимикрии.
– Даже не знаю, можно ли это как-то легко объяснить. Но ты, тем не менее, какую-то странную нитку ухватила. – Холмс ненадолго задумался. – Говоря по правде, я о тебе думаю то же самое.
– То же самое?
– Ну да. Как будто тебя не было. В жизни Дитера ты появилась ниоткуда, во всяком случае, это он так представляет, практически на минутку передо мной. Ты не считаешь, что это выглядит немного как deus ex machina [69] ?
Заинтригованная Рита кивнула.
– Как будто бы мы неожиданно решили изменить его жизнь? Или же спасти его?
– Или… - Это прозвучало почти что как передразнивание. – Или же каждый из нас чего-то от него хочет. Быть может, каждый из нас желает того же самого.
69
"Deus ex machina" (с лат. "Бог из машины") — выражение, означающее неожиданную, нарочитую развязку той или иной ситуации, с привлечением внешнего, ранее не действовавшего в ней фактора. Является калькой с греч. . Словом mechane (греч. ) в древнегреческом театре назывался кран, который позволял поднимать актёра над сценой (позволял ему «летать»). В античном театре выражение обозначало бога, появляющегося в развязке спектакля при помощи специальных механизмов (например, "спускающегося с небес") и решающего проблемы героев. Из античных трагиков приём особенно любил Еврипид, в сохранившихся его произведениях он используется восемь раз. В Новое время он встречается, например, у Мольера («Амфитрион»). В современной литературе выражение употребляется для указания на неожиданное разрешение трудной ситуации, которое не вытекает из естественного хода событий, а является чем-то искусственным, вызванным вмешательством извне. – Из Википедии
– Того, чтобы он перенес нас за пределы опасностей наихудших дней Фестунг Бреслау? – закончила Рита.
Холмс кивнул. Кончиком пальца он сбил со щеки какую-то невидимую пылинку и сказал:
– С тем лишь, что, в отличие от меня, в момент знакомства ты еще не знала об этой любопытной возможности.
Девушка странно глянула на поляка. К сожалению, дальнейшую дискуссию прервал Шильке, который вскочил вовнутрь, махая Ватсону и Хайни, обсуждавших, судя по их жестикуляции, какие-то сложности сражений в городе.
– Можем отправляться.
Холмс выставил голову из небольшого люка и что-то показал Ватсону. Тот кивнул в ответ. Тяжелая машина тронулась вдоль разваленных стен зданий, пытаясь держаться в их тени. Солнце поднималось все выше, слепя отражением от уличной брусчатки. Внутри машины делалось все жарче, особенно же – Шильке, который был в куртке и пуленепробиваемом жилете.
– Как вы думаете, чего хочет Крупманн?
– Спасти свою жирную задницу, - тут же ответила Рита.
– Но ведь не настолько же он глуп. Он спрятал материалы допросов Лангенау, передавая остальное в абвер. Он, что, думал, что это никто не откроет?
– И ему почти что удалось, - заметил Холмс. – Впрочем, все это не так уже и глупо. Сам он не может открыть, кем являются люди, стоящие за этим делом, вот он и подумал, что, возможно, тебе удастся. Ну а сюжет, касающийся резни, проведенной Армией Крайовой на автостраде, он попросту утаил.
– Зачем?
– Быть может, он сам копается в этом деле? – Холмс повернул голову. – Рита, что ты об этом думаешь?
– Даже и не знаю. Все в этом деле воняет, а если не воняет, это означает, что такого просто нет.