Под гнетом окружающего
Шрифт:
— А вы были у Баскаковыхъ? — вдругъ спросили он въ одинъ голосъ.
Иванъ Григорьевичъ насторожилъ уши и сразу почувствовалъ въ этомъ вопрос желаніе барышень разсказать ему нчто интересное.
— Былъ, — отвтилъ онъ.
— Ну, какъ нашли у нихъ все? Не замтили ли какихъ перемнъ?
— Нтъ, кажется, ничего не замтилъ…
— Ахъ, что вы! — воскликнули разомъ об сестры. — А Лизу вы видли?
— Видлъ.
— Ну, такъ какъ же не замтить перемны!
— Право, я никогда не могу ничего сразу замтить. Ужъ вы лучше сами объясните мн, какая тамъ перемна случилась, — улыбнулся
Дйствительно, барышни, красня и потупляя глазки, таинственно прошептали:
— Да вдь она влюблена!
За этими стыдливо произнесенными словами вдругъ полился цлый потокъ такихъ же таинственныхъ разсказовъ, какъ «они» сидли вечеромъ въ саду, какъ «они» катались вдвоемъ, какъ «они» играли въ четыре руки на фортепіано, какъ «они» избгали общества, и тому подобное, все въ томъ же род. Иванъ Григорьевичъ чутко слушалъ невинную болтовню и старался составить по ней кое-какія заключенія о степени серьезности дла. Наконецъ, эта болтовня была прервана появленіемъ Андрея Андреевича
— А, это он вамъ про наши сельскія исторіи разсказываютъ, — засмялся Андрей Андреевичъ жирнымъ смхомъ. — Какъ же, какъ же, и у насъ своя романы затваются. Только глупости все это, шалости… Вотъ, къ концу лта удутъ наши за границу, и конецъ весь!
— Кто это удетъ за границу? — спросилъ Иванъ Григорьевичъ.
— Да ея сіятельство съ Михаиломъ Александровичемъ.
— Какъ? онъ узжаетъ? — тревожно поднялся съ мста Иванъ Григорьевичъ.
— Да. Что же тутъ удивительнаго? — равнодушно спросилъ Андрей Андреевичъ. — Не все же въ вашей глуши жить, надо и на свтъ посмотрть.
— Но она-то знаетъ ли это?
— Кто это? Лизавета-то Николаевна?.. Нтъ, должно-быть, не знаетъ… Это ей маленькій сюрпризъ будетъ… къ именинамъ, — снова засмялся жирнымъ смхомъ Андрей Андреевичъ и шутливо ущипнулъ отъ нечего длать за щеку одну изъ своихъ розовенькихъ дочерей.
Ивана Григорьевича точно чмъ-то пришибло. Онъ торопливо взялся за фуражку и, несмотря на упрашиванья остаться, ушелъ, почти убжалъ изъ дому управляющаго.
Нсколько минутъ онъ быстро шагалъ во дорог безъ всякаго сознанія и безъ всякой цли. «Однако, куда же я бгу? Ужъ не къ графин ли?.. Чортъ побери, надо предупредить Лизавету Николаевну… Но какъ ее поймать!..» Иванъ Григорьевичъ ршился попытаться подстеречь ее и переговорить съ нею въ графскомъ саду; онъ боялся, что подастъ поводъ къ толкамъ, если просто велитъ слугамъ графини вызвать къ себ Лизу, такъ какъ подобное необычайное свиданіе непремнно заставило бы графиню спросить у Лизы, зачмъ онъ вызывалъ ее… Главнымъ же образомъ заставляло его дйствовать такъ желаніе сообщить Лизавет Николаевн свое извстіе между прочими разговорами, не придавая ему особеннаго значенія, чтобы не стать въ смшное положеніе, если Лизавета Николаевна знала и прежде о намреніяхъ графини и Задонскаго.
Дня черезъ два Ивану Григорьевичу удалось встртиться съ Лизой въ привольскомъ саду. Передавъ ей нсколько извстій о ея домашнихъ, которыхъ онъ видлъ ежедневно, онъ замтилъ вскользь:
— А вы нагуляться здсь досыта хотите, покуда
— Отчего же имъ опустть? — удивилась Лиза.
— Да вдь графиня осенью узжаетъ за границу, — отвтилъ Борисоглбскій, видя по лицу своей собесдницы, что она ничего не знаетъ объ этихъ предположеніяхъ.
— Можетъ-быть, это только слухи, — усомнилась Лиза.
— Нтъ, это дло ршеное, — утвердительнымъ тономъ отвтилъ Борисоглбскій. — Она, по словамъ Андрея Андреевича, въ сопровожденіи Михаила Александровича хочетъ прохать въ Ниццу и…
— Что это вы за слухи разносите! Я ничего не знаю, а вы знаете…
— Да мало ли чего вы не знаете, а я знаю, — шутливо замтилъ Борисоглбскій.
— Этого не можетъ быть… Михаилъ Александровичъ не можетъ ухать…
— Не можетъ? — переспросилъ Борисоглбскій, пристально взглянувъ на Лизу.
— Да… то-есть… У него есть въ Петербург обязательства, — смущеннымъ голосомъ произнесла молодая двушка, замтивъ свою опрометчивость и стараясь поправиться.
— Все-то у нихъ долги, и все-то неоплатные! — усмхнулся Борисоглбскій.
Лиза промолчала.
Въ это время на алле показался Задонскій. Онъ удивился, увидавъ съ Лизой Борисоглбскаго, и сухо поклонился ему.
— Я вамъ не помшалъ? — спросилъ онъ Лизу.
— Напротивъ того, я рада, что встртила васъ, — отвтила она. — Я, вотъ, хотла васъ поздравить съ вашею будущею поздкой за границу…
— Кто это вамъ сказалъ такую штуку? — засмялся Задонскій, стараясь подавить смущеніе.
Лиза указала на Борисоглбскаго.
— Вы, однако, больше меня самого знаете о моихъ планахъ, — насмшливо проговорилъ Михаилъ Александровичъ.
— Вашихъ плановъ я не знаю, а вотъ планы вашей тетушки случайно сдлались мн извстными, — спокойно и холодно отвтилъ Борисоглбскій. — И я счелъ своею обязанностью сообщить ихъ Лизавет Николаевн… Неожиданности и сюрпризы иногда нездоровы…
— Ну, до меня планы моей тетки не касаются; къ тому же я вышелъ изъ тхъ лтъ, когда люди подчиняются чужой вол,- презрительно замтилъ Задонскій.
— Лта-то тутъ ни при чемъ. Все зависитъ отъ того, кто намъ выражаетъ свою волю, — усмхнулся Борисоглбскій.
Задонскій строго и надменно посмотрлъ на него.
— Что вы этимъ хотите сказать? — угрожающимъ тономъ промолвилъ онъ и, кажется, однимъ взглядомъ хотлъ уничтожить Борисоглбскаго.
— Да то, что бываютъ и такіе случаи: мы служить хотимъ, а начальнику нашъ носъ не нравится, ну, вотъ, онъ и посылаетъ насъ, не спрашивая о нашемъ желаніи, отдыхать отъ трудовъ служебныхъ… Бываютъ и другіе случаи, когда мы по чужой дудк пляшемъ, да вы, Михаилъ Александровичъ, ихъ и сами подобрать можете.
Борисоглбскій говорилъ твердо и не спша. Его лицо не выражало ни гнва, ни раздраженія, но выглядло сухо и черство въ эту минуту. Въ его голос не слышалось ни насмшливости, ни угрозы, но слова выговаривались до того отчетливо и рзко, что Задонскій не ршился отвтить достойнымъ образомъ на дерзость «поповича». Въ его голов почему-то промелькнула ни съ того, ни съ сего, мысль, что такіе люди, — обломы, — не имютъ привычки стрляться, а, въ крайнемъ случа, просто бьютъ своихъ вздорныхъ противниковъ.