Поэзия и проза Древнего Востока

Чжао Е

_______

Гильгамеш во дворце устроил веселье, Заснули герои, лежат на ложе ночи, Заснул Энкиду — и сон увидел, ¹⁸⁵ Поднялся Энкиду и сон толкует: Вещает своему он другу:

Таблица VII

^I.1 «Друг мой, о чем совещаются великие боги? [269]

(О дальнейшем известно лишь по отрывку из «Периферийной» версии на хеттском языке:)

269

Эта строка записана как «перенос» (кустос) в конце VI таблицы; начало самой VII таблицы не сохранилось. Для того чтобы не прибегать к прозаическому пересказу, мы решились включить здесь отрывок из хеттского перевода «периферийной» версии эпоса (строки 1—22) и из отрывка аккадской «периферийной» версии, тоже II тыс. до н. э., найденного в виде плохой школьной копии в Мегиддо, в Палестине (строки 2 —11). Однако «периферийная» версия сильно отличалась от НВ.

²………………………… ³ ** Слушаймой сон, что я видел ночью: ^4–5 ** Ану, Эллиль и Шамаш меж собой говорили. ^5а ** И Ану Эллилю вещает: ⁶ ** «Зачем они сразили Быка и Хумбабу?» ⁷ ** Ану сказал: «Умереть подобает ⁸ ** Тому, кто у гор похитил кедры!» ⁹ ** Эллиль промолвил: «Пусть умрет Энкиду, ¹⁰ ** Но Гильгамеш умереть не должен!» ** Отвечает Шамаш Эллилю-герою: ^12–13 ** «Не твоим ли веленьем убиты Бык и Хумбаба? ^13а ** Должен ли ныне Энкиду умереть безвинно?» ¹⁴ ** Разгневался Эллиль на Шамаша-героя: ^15–16 ** «То-то ежедневно в их товарищах ты ходишь!» ¹⁷ ** Слег Энкиду перед Гильгамешем, ¹⁸ ** По лицу Гильгамеша побежали слезы: ¹⁹ **

«Брат, милый брат! Зачем вместо брата меня оправдали?» ^20–21 ** И еще: «Неужели сидеть мне с призраком, у могильного входа? [270] ²² ** Никогда не увидеть своими очами любимого брата?»

270

Следует помнить, что все сверхъестественные существа мыслились материальными.

……………………………….

(Возможно, сюда же относится отрывок «Периферийной» версии на аккадском языке, найденный в Мегиддо в Палестине:)

** [……………………………..] ^{2' -3'} ** Энкиду прикоснулся к его руке, говорит Гильгамешу: ^4' ** «Не рубил я кедра, не убивал я Хумбабу. ^5' ** [……………………………..] ^6' **[……………………………..] ^7' ** В кедровомлесу, где обитают боги, ^8' ** Не убил ни одного я кедра!» ^8а' ** Гильгамешот голоса его пробудился, ^9' ** И героютак он вещает: ^10' ** «Благ этот сони благоприятен ^11' ** Драгоценени благ, хотя и труден..»

(По-видимому, сюда же относится отрывок «Ниневийской» версии, хотя, возхожно, в ней ему предшествовал текст, сильно отличавшийся от приведенной выше «Периферийной». После нескольких сильно разрушенных стихов из речи Энкиду идут такие стихи:)

^I.27–28Энкиду уста открыл и молвит, вещает он Гильгамешу: «Давай, мой друг, пойдем и Эллиля попросим!» ³⁰ У вхо да в храм они остановились, Деревянную дверь они увидали. Ибо Эллилю ее подарил Энкиду, Энкиду уста открыл и молвит, вещает он Гильгамешу: «Из-за двери деревянной беда случилась!» …………………….

_______

^I.36 Энкиду поднял на дверьсвои очи, С дверью беседует, как с человеком: «Деревянная дверь, без толка и смысла, Никакого в ней разумения нету! ⁴⁰ Для тебя я дерево искал за двадцать поприщ, Пока не увидел длинного кедра, — Тому дереву не было равных в мире! Восемнадцать сажен ты высотою, шесть сажен ты шириною, [271] Твой засов, петля и задвижка длиною двенадцать локтей. ⁴⁵ Изготовил, доставил тебя, в Ниппуре украсил— Знал бы я, дверь, что такова будет расплата, Что благо такое ты принесешь мне, — Взял бы топор я, порубил бы в щепы, Связал бы плот — и пустил бы по водам!

271

В ор. шесть «гаров» и два «гара».

(Далее четыре непонятных стиха.) [272]

^{II. г}Ану и Иштар мне тогоне простили! [273] ^дНыне же, дверь, — зачем я тебя сделал? ^еСам погубил себяблагоч естивым даром! ^жПусть бы будущий царь тебя оправил, ^жжПусть бы бог изготовилтвои дверные створки, ^иСтер бы мое имя, свое написал бы, [274] ^ииСорвал бы мою дверь, а свою поставил!» ^кЕго слово услышав, сразу жарко заплакал, ^лУслыхал Гильгамеш слово друга, Энкиду, — побежали его слезы. Гильгамеш уста открыл и молвит, вещает Энкиду: «Тебе бог даровалглубокий разум, мудрыеречи — ^о Человек тыразумный — а мыслишьтак странно! ^пЗачем, мой друг, ты мыслишь так странно? ^рДрагоценен твой сон, хоть много в нем страха: ^ррКак мушиные крылья, еще трепещут твои губы. [275] ^сМного в нем страха, но сон этот дорог: ^т Для живого — тосковать — его доля, ^у Сонтоску оставляет для живого! ^фА теперьпомолюсь я богам великим, — ^х Милостьвзыскуя, обращусь к твоему богу: ^хх Пусть, отец богов, будет милостив Ану, ^цДаже Эллиль да сжалится, смилуется Шамаш, — ^ч Златом без счета ихукрашу кумиры!» ^ч-ш Услыхал его Шамаш, воззвал к нему с неба: ^ш«Не трать, о царь, на кумиры злата, — ^щ Слово, что сказано, богне изменит, ^э Слово, что сказано, не вернет, не отменит, ^ю Жребий, что брошен, не вернет, не отменит, — ^я Судьбалюдская прохо дит, — ничто не останется в мире!» ^ааНа веление Шамаша поднял голову Энкиду, ^бб ПередШамашем бегут его слезы: ^III.4 «Я молю тебя, Шамаш, из-за судьбы моей враждебной — ^4a Обохотнике, ловце-человеке, — ⁵ Он не дал достичь мне, чего друг мой достигнул! Пусть охотник не достигнет, чего друзья его достигли! Пусть будут руки его слабы, прибыток скуден. ⁸ Пусть его пред тобою уменьшится доля, ^8а Пусть зверьв ловушку нейдет и в щели уходит! ⁹ Пустьохотник не исполнит желания сердца! ^9a На Шамхат во гневенавел он проклятье: ¹⁰ «Давай, блудница, т ебедолю назначу, Чтоне кончится на веки вечные вмире; Прокля нувеликим проклятьем, Чтобыскоро то проклятье тебя бы постигло ¹⁴ Пусть ты не устроишь себе дома на радость, ^14a Пусть ты не полюбишь нагуляной дочки, ¹⁵ Пусть не введешь на посиделкидевичьи, Пусть заливают пивом твое прекрасное лоно. Пусть пьяный заблюет твое платье в праздник, Пусть он отберет твоикрасивые бусы, Пустьгоршечник вдогонку тебеглину швыряет, ²⁰ Пусть из светлой доли ничего тебе не будет, ²¹ Чистое серебро, гордость людей и здоровье, ^21a Пусть у тебя не водятся в доме. Пусть будут брать наслажденье от тебя у порогов, Перекрестки дорог тебе будут жилищем, Пустырипускай тебе будут ночевкой, ²⁵ Тень стены обиталищем будет, Отдыха пустьтвои ноги не знают, По щекам пусть бьют калека и пьяный, [276] ³⁰ Пусть кричит на тебя женаверного мужа, Пусть не чинит твою кровлю строитель, В щеляхстен пусть поселятся совы пустыни, Пустьк тебе на пир не сходятся гости, (………………………………………) ³⁵ (………………………………………) Пусть проход в твое лоно закроется гноем, Пусть дар будет нищ за раскрытое лоно, — Ибо чистому мне притвориласьты супругой, И над чистым мною ты обман совершила!»

272

Кое-что из этих стихов читается. Например, I, 52: «В его двери я поставил (бы) птицу бури». Но связного текста получить не удается.

273

Точное местоположение этого отрывка не вполне ясно.

274

Стерший надпись с чьим-либо именем навлекает на себя проклятье.

275

Если правильно предложенное Б. Ландсбергером прочтение, этот стих дословно значит: «Дрожат твои губы, словно мухи».

276

Реконструкция по эпическому обороту, встречаемому в другом вавилонском произведении.

_______

⁴⁰

Шамаш услышал уст его слово, — Внезапно с неба призыв раздался: «Зачем, Энкиду, блудницу Шамхат ты проклял, Что кормила тебя хлебом, достойным бога, Питьем поила, царя достойным, ⁴⁵ Тебя великой одеждой одела И в сотоварищи добрые тебе дала Гильгамеша? Теперь же Гильгамеш, и друг и брат твой, Уложит тебя на великом ложе, На ложе почетном тебя уложит, ⁵⁰ Поселит тебя слева, в месте покоя; Государи земли облобызают твои ноги, Велит он оплакать тебя народу Урука, Веселымлюдям скорбный обряд поручит, А сам после тебя он рубище наденет, ⁵⁵ Львиной шкурой облачится, бежит в пустыню».

_______

УслыхалЭнкиду слово Шамаша-героя, — У негоуспокоилось гневное сердце, Усмирилась разъярённая печень. «Давай, блудница, я иное назначу: ^IV.1 Пусть тебя покинувший к тебе вернется, Государи, царии владыки пусть тебяполюбят, Тебя увидавший пусть тебеизумится, Герой для тебяпусть встряхнёт кудрями, ⁵ Не задержит тебя страж, а тог пусть пояс развяжет, Даст стеклянные блестки, лазурь и злато, Кованые серьги тебе пусть подарит, — А за то ему ливнем зерно польется; В храм богов заклинатель пусть тебя приводит, ¹⁰ Для тебя пусть покинут мать семерых, супругу!» В утробу Энкиду боль проникла, На ложе ночи, гдележал он одиноко. Все свои скорби он поведалдругу: «Слушай, друг мой! Сон я видел ночью — ¹⁵ Вопияло небо, земля отвечала, Только я стою между ними Да один человек — лицо его мрачно, Птице бури [277] он лицом подобен, Его крылья — орлиные крылья, его когти — орлиные когти, ²⁰ Он за власы схватил, меня одолел он, Я его ударил — как скакалка, он скачет, Он меня ударил — исцелил мою рану, Но, как тур, на меня наступил он, Сжал, как тисками, все мое тело. ²⁵ «Друг мой, спаси меня!» Не мог спасти ты, Ты убоялся, не мог сражаться, Ты лишь [………………………… ………………………………] ³¹ Он ко мне прикоснулся, превратил меня в птаху, [278] Крылья, как птичьи, надел мне на плечи: Взглянул и увел меня в дом мрака, жилище Иркаллы, [279] В дом, откуда вошедший никогда не выходит, ³⁵ В путь, по которому не выйти обратно, В дом, где живущие лишаются света, Где их пища — прах и еда их — глина, А одеты, как птицы, — одеждою крыльев, ³⁹ И света не видят, но во тьме обитают, ^39а А засовы и двери покрыты пылью! ⁴⁰ В Доме праха, куда вступил я, Поглядел я — венцы смиренны: Я послушал, — венценосцы, что в прежние дни владели миром, Ану и Эллилю подносят жареное мясо, Ставят хлебпеченый, холодную, из меха, возливают воду. ⁴⁵ В Доме праха, куда вступил я, ^46–47 Живут жрец [280] и служка, живут волхв и одержимый, Живут священники богов великих, [281] Живет Этана, [282] живет Сумукан, ⁵⁰ Живет Эрешкигаль, земли царица; Белет-цери, дева-писец земли, перед ней на коленях, Таблицу судебдержит, пред нею читает, — Поднялалицо, меня увидала: «Смертьуже взяла того человека!»

277

То есть волшебной птице Анзу.

278

По-видимому — в голубя.

279

Иркалла— одно из имен божества — царя преисподней.

280

Жрец— собственно эн, жрец, совершавший обряд священного брака. Нередко — сам царь.

281

Священники— дословно: «помазыватели океана». «Океаном» назывался большой медный сосуд в храме; по-видимому, он считался олицетворением одного из божеств и поэтому, как живое существо, умащался маслом. «Помазыватели» принадлежали к рядовым служителям культа.

282

Этана— Герой легенды о полете на небо с помощью орла, первый царь.

(Далее недостает около пятидесяти стихов; Энкиду видел еще сон; рассказ о нем кончается словами:)

^VI.1 «…Мы с тобою вместевсе труды делили, — Помни меня, другмой, не забудьмои деянья!» Друг его [283] увидел сон необъясненным, Когда сон он увидел, его иссякла сила, ⁵ Лежит Энкиду на ложе, Первый день, второй день, что лежит Энкиду на ложе, Третий день и четвертый, что лежит Энкиду на ложе. Пятый, шестой и седьмой, восьмой, девятый и десятый, — Стал недуг тяжелей у Энкиду, ¹⁰ Одиннадцатый и двенадцатый дни миновались— На ложе своем приподнялся Энкиду, Кликнул Гильгамеша, ему вещает: «Друг мой отнынеменя возненавидел, — Когда в Уруке мы с ним говорили, ¹⁵ Я боялся сраженья, а он был мне в помощь; Друг, что в бою спасал, — почему меня покинул? Я и т ы — не равно ли мы смертны?»

283

В ор. «Друг мой», что кажется нам необъяснимым. Предполагать здесь начало речи Гильгамеша трудно.

(Далее до конца таблицы недостает двадцати пяти — тридцати стихов.)

Таблица VIII

^I.1' Едва занялось сияние утра, Гильгамеш уста открыл и молвит: [284] «Энкиду, друг мой, твоя мать антилопа И онагр, твой отец, тебя породили, 5' Молоком своим тебя звери взрастили [285] И скот в степи на пастбищах дальних! В кедровом лесустепи Энкиду По тебе да плачутдень и ночь неумолчно. Да плачут старейшины огражденного Урука, ^10' Да плачет руку нам вслед простиравший, [286] Да плачут уступыгор лесистых, По которым мы с тобоювсходили, Да рыдает пажить, как мать родная, ^15' Да плачут соком кипарисыи кедры, Средь которых с тобою мы пробирались, Да плачут медведи, гиены, барсы и тигры, Козероги и рыси, львы и туры, Олени и антилопы, скот и тварь степная, ^20' Да плачет священный Евлей, где мы гордо ходили по брегу, Да плачет светлый Евфрат, где мы черпали воду для меха, Да плачут мужи обширного огражденного Урука, Да плачут жены, что видали, как Быка мы убили, Да плачет земледелец доброго града, твое славивший имя, ^25' Да плачет тот, кто, как древними людьми, гордился тобою, Да плачет тот, кто накормил тебя хлебом, Да плачет рабыня, что умастила твои ноги, Да плачет раб, кто вина к устам твоим подал, ^30' Да плачет блудница, тебя умастившая добрым елеем, Да плачет в брачный покой вступивший, Обретшийсупругу твоим добрым советом, Братья да плачут по тебе, как сестры, В скорби да рвутвласы над тобою! Словно мать и отец в его дальних кочевьях, ^35' Я об Энкиду буду плакать: ^36' Внимайте же мне, мужи, внимайте, ^II.1 Внимайте, старейшины огражденного Урука! Я об Энкиду, моем друге, плачу, Словно плакальщица, горько рыдаю: Мощный топор мой, сильный оплот мой, ⁵ Верный кинжал мой, надежный щит мой, Праздничный плащ мой, пышный убор мой, — Демонзлой у меня его отнял! Младший мой брат, гонитель онагров в степи, пантер на просторах! Энкиду, младший мой брат, гонитель онагров в степи, пантер на просторах! ¹⁰ С кем мы, встретившись вместе, поднимались в горы, Вместе схвативши, Быка убили, — Что за сон теперь овладел тобою? Стал ты темен и меня но слышишь!» А тот головы поднять не может. ¹⁵ Тронул он сердце — оно не бьется. Закрыл он другу лицо, как невесте, Сам, как орел, над ним кружит он, Точно львица, чьи львята — в ловушке, Мечется грозно взад и вперед он, ²⁰ Словно кудель, раздирает власы он, Словно скверну, срывает одежду.

284

VIII, 1', 2' и далее — До стиха 35' от основного текста НВ сохранились лишь ничтожные отрывки, и текст восстанавливается по ученической записи, найденной в провинциальном ассирийском городе Хузирине (ныне городище Султан-Тепе, далее — СТ). Этот текст, частично использовавшийся нами и в таблице VII (от начала столбца II до начала столбца III), видимо, писался школьником под диктовку и со многими грубыми ошибками.

285

Или: «…хвостатые тебя воспитали…».

286

Или: «Да плачет народ, что нам слал вослед благословенья».