Полночь в Часовом тупике
Шрифт:
Она наложила ему повязку и решила, что не стоит больше тревожиться.
— А теперь, милый, что тебе угодно? Давай я что-нибудь тебе принесу.
— Принеси мне свою страсть, да заверни в ночную рубашку с кружавчиками, да лучше попрозрачней.
Ей удалось засмеяться, и она принялась расстегивать на нем одежду.
Глава двенадцатая
Порой ход жизни может зависеть от последовательности совершенно ничтожных событий. Если бы этим утром консьерж дома 28 на бульваре Бурдон, который болел
Он проснулся с приятным ощущением, что как следует выспался, что последнее время случалось не часто, и притом сон ему снился какой-то волнительный, с элементами эротики, причем он был главным героем, но вот только черт избранницы и деталей приключения он не запомнил. Но тут он услышал крики сестры и плач девушки-служанки. Его блаженство тотчас испарилось, он нехотя оделся и отправился на место казни, как скот на бойню.
— Вы уволены, моя милая! Я сейчас скажу консьержу, у вас есть четверть часа, чтобы он поднялся и вынес ваш чемодан!
— Погоди, Кларисса, может быть, сперва вынесешь ей предупреждение?
«Это уже рекорд, — хихикнул он про себя, — она и дня не продержалась!»
— Предупреждение? Воровке? Да ты бредишь! А, ну я понимаю, мсье же у нас агитатор, он хочет изменить мир, как будто мир и так не изменяется непрерывно!
— А что она стащила-то? — спросил он, бросив взгляд на рыженькую пухлую девчонку, сотрясающуюся в рыданиях!
— Мою фарфоровую пастушку с посохом!
— Это не я, мадам, могу на распятии вам поклясться!
— Несчастная, не произносите этого слова всуе, будете прокляты во веки веков! Покиньте мой кров и радуйтесь, что я не обратилась в полицию.
Эзеб кашлянул. Нет, невозможно признаться ей, что пастушка с посохом мирно покоится в кармане его пиджака в клетку и он намерен ее на днях продать, поскольку накануне решил, что не стоит идти на улицу Алигр.
Лишившись единственного защитника, служанка запихнула свой утлый скарб в чемодан, и буквально пятнадцать минут спустя консьерж вынес его на плече на улицу. Он приготовился было последовать за девушкой, как вдруг вспомнил о письме.
— Ох, мсье Турвиль, я забыл отдать его мадам Лостанж, а она задержалась внизу с мадам Вержуа, как не рассказать о всех напастях, так-то я бы только в полдень отправил его вам с курьером, потому же вы сами понимаете, этот проклятущий ишиас [50] , по этажам не очень-то побегаешь, но раз такая оказия приключилась…
Вот так и получилось, что Эзеб Турвиль получил письмо, приглашающее его на свидание, которое изменило весь ход его жизни.
Он прочитал послание и перечитал его еще и еще. Вот он счастливчик! По сути, все это результат его хищения, из-за которого прогнали бонну. Если бы консьерж проваландался до полудня, Кларисса распечатала бы братцев конверт, и тогда, как мило написал господин Лафонтен, «прощайте, курочка, и свинка, и коровка»! Какой очаровательный текст письма, и так мило, что время и место такие
50
Остеохондроз, заболевание позвоночника.
Эзеб Турвиль застегнул свой пиджак и надел на голову шляпу дынькой. Куда сестра задевала его перчатки? Ну что делать, обойдется без них.
Он выудил ключи из китайской вазы, положил их в карман и воинственно прошагал к двери, которую в этот момент с другой стороны потянула сестра. Она разинула рот и сурово воззрилась на него, готовясь к атаке.
— И ты осмеливаешься бросить меня в такой ситуации! Я требую, чтобы ты остался, твоя роль состоит в том, чтобы поддержать меня и помочь мне в расследовании преступления этой соплячки так, как подобает брату!
— Моя роль? Я достаточно был на вторых ролях! Хочется быть звездой. Я здесь задыхаюсь, мне не хватает кислорода, я тут сдохну на твоем паркете, харкая кровью! И кто будет это убирать? Ты, дорогая, потому что рабов у тебя уже не будет!
— Эзеб! Да ты с ума сошел!
— Отвали, или я тебя пристукну!
— Ты мне угрожаешь, а между тем мы с тобой одной крови!
— Ты хочешь, чтобы я проверил это с помощью ланцета? А на паркете опять пятна останутся?
— Неблагодарный брат!
— Сестра Анна, я вернусь лишь на заре.
— Ты можешь ерзать у входа сколько влезет, но я тебя на порог не пущу!
— За меня не волнуйся, я теперь обладатель горы сокровищ!
Когда Кларисса Лостанж опустила руку в китайскую вазу и нащупала там пустоту, Эзеб Турвиль уже был в пути. Доехав до улицы Фобур-Сент-Антуан, он решил дойти до улицы Алигр пешком. Если, как он предполагал, старьевщик откроет лавку только после полудня, он поболтается по крытому рынку Бово. Спешить нет смысла, надо как-то провести время до полуночи.
Он прошел прачечную. Натолкнулся на надпись: «Проезд закрыт», поскольку там вели ремонт дороги. Странный и эксцентричный народ появился на мостовых и заполнил путь, закрытый для транспорта. Это была возможность, которую никогда не упускали уличные торговцы. Мелкие разносчики выставили прилавки, перед которыми роилась всякая голытьба. Эзеб, активно работая локтями, оказался перед торговцем, который расхваливал преимущества народной медицины.
— Мадам и мсье, зачем тратить ваши денежки у доктора или аптекаря? Я не собираюсь потчевать вас россказнями, нет, я обращаюсь к умным, образованным людям и говорю им: если вы страдаете от ревматизма, от болей в суставах, от проблем с желудком, если вы ушиблись и покрыты синяками? Попробуйте полечить ваши болячки моим чудодейственным снадобьем. Подходите, смотрите, за это я денег не беру! Вот очень мощное лекарство, тамус обыкновенный из Альп. Я — единственный в Париже владелец рассады этого необыкновенного растения!
Тут сосед справа заорал:
— А что это у вас зубы такие гнилые, может, у вас кариес или зубная невралгия?
Знахарь испепелил его взглядом. Эзеб Турвиль пробрался в первый ряд, не замечая, что какой-то человек следует за ним по пятам.
— Мой товар — не ловушка для простофиль, он действительно обладает даром исцеления. Два су пакет.
Эзеба Турвиля замутило, он (а незнакомец все следовал за ним по пятам) направился к кружку, образованному вокруг человека, сидящего на соломенном стуле, с повязкой на глазах. Рядом со стулом стоял человек в цилиндре.