Порченная кровь
Шрифт:
Полуослепший, он увидел, как повсюду бегают крысы, хватаясь за глаза и уши. Многие уже лежали замертво с искаженными мукой длинными мордами. Падали все новые и новые. Их мерзкая звериная вонь заполнила пещеру. Они жалобно пищали.
Затем свет ослаб и молнии прекратились, в пещере воцарилась почти полная темнота. Лиловые огни крыс погасли. Только факелы Райнера и его спутников и те, что были у людей на плато, нарушали мрак. Здесь не осталось ни одной живой крысы.
Черные сердца корчились на земле, хватаясь за свои руки и крича.
— Пусть это прекратится! — кричал Румпольт. — Вырежьте его! Он горит!
Мальчишка достал кинжал, но прежде, чем успел надрезать кожу, осколки потухли и начали остывать.
Райнер сел. Голова кружилась, в волосах запутались грязь и мелкие камешки. Только Дариус по-прежнему лежал на спине, закрыв голову руками и тихо бормоча.
— Все целы? — спросил Райнер. — Все в здравом уме?
— Я не в своем уме с тех пор, как Альбрехт меня пометил, — проворчал Халс.
Остальные закивали.
Райнер встряхнул Дариуса.
— Книжник!
Дариус медленно выпрямился. У него шла носом кровь.
— Это... кончилось?
— Тебе лучше знать.
Дариус заморгал, дрожа.
— Энергии... они рассеялись, но отголоски еще чувствуются.
— Возвращаться можно, там безопасно?
Дариус пожал плечами.
— Так же безопасно, как здесь.
— Возвращаться? — воскликнул Август. — Ты рехнулся? Я готов биться с любым человеком, зверем или чудовищем, но что там толку от копья?
— Но если не вернемся, то уж точно умрем, — сказала Франка.
— Может, лучше умереть от Манфредова яда, — ответил ей Август.
— Нет. — Райнер вспомнил скрюченное тело Абеля Хальстига и его гримасу. — Не лучше. — Он поднялся на ноги и посмотрел на плато, где приходили в себя обалдевшие солдаты. Крысы на склоне разбежались. Те, что оставались на дне пещеры, погибли — оно было усеяно трупами. — Идем. У нас мало времени.
Черные сердца подобрали оружие и факелы и последовали за ним мимо камней — и снова остановились, приглядываясь. Поверхность стены рядом с тоннелем, ведущим в комнату заклинаний, отражала их факелы, словно стекло. И все поверхности с той стороны пещеры казались полированными. Некогда острые скалы стали гладкими, как прибрежная галька. Песчаный замусоренный пол оплавился. Тоннель растаял, как горячий воск, и слабо светился.
— Зигмар! — ужаснулся Павел. — Если бы нас накрыло...
Йерген молча показал на мертвых черных крыс. От них остались лишь отливающие лиловым кости.
Райнеру хотелось идти вперед не больше других, но он заставил себя. Если камень цел, до него каких-то двадцать шагов. Не время колебаться.
Гладкие стены тоннеля блестели, как внутренности морского чудовища. Лиловый свет пульсировал на них,
Стены комнаты заклинаний оплавились и мерцали, будто стекло. От кровавой руны на вогнутом полу не осталось и следа, медные жаровни превратились в лужицы расплавленного метала. Крысы-маги испарились, но их тени остались — из центра к стенам тянулись длинные серые силуэты. Райнер поковырял один носком сапога. Он был выжжен в камне.
Каменный постамент, на который крысы поместили камень, накренился, словно кривой слоеный пирог, но сам камень, хоть и упал, был совершено цел — белый и чистый, как зуб.
— Обалдеть можно, — выдохнул Герт.
— Ага, точно, — сказал Дариус.
— Пошли, — позвал Райнер. — Давайте его поднимем.
— Подождите, — остановил его Дитер. — Солдаты.
Он указал на тоннель в дальнем конце помещения.
Черные сердца прислушались. Оттуда доносились голоса. Человеческие.
Райнер выругался.
— Гасим факелы. Быстро.
Они затушили факелы об пол и попятились прочь. Света все еще было достаточно, чтобы видеть. Стены сияли лиловым.
В комнату осторожно вошли люди — лорд Шарнхольт и его личная охрана.
При виде камня глаза Шарнхольта загорелись.
— Ага! Отлично. — Он прошел вперед, отдуваясь, остальные осторожно двигались за ним. — Идите сюда, все. Пока другие не пришли. Этот взрыв отпугнул их, но ненадолго.
— Еще один оппортунист, — с отвращением пробормотала Франка. — Все только себе.
— Это будет великой победой для нашего повелителя Тзинча! — провозгласил Шарнхольт. Его люди раскладывали вокруг камня шесты. — Восславим Изменяющего Пути за то, что вернул нам камень!
— Хвала Тзинчу, — забормотали солдаты.
— Отец Таал, спаси нас, — прошептал Август.
Остальные сотворили охранные знаки и сплюнули через плечо.
— Ну вот, — сухо сказал Райнер, — он думает не только о себе.
Халс уставился на него.
— Не вздумай шутить, капитан! Мы не можем отпустить этого демонопоклонника живым.
— Не можем. — Райнер обнажил меч. Остальные тоже приготовились. — Особенно теперь, когда у него наш камень. Подождите, пока они его поднимут, и сразу атакуем. Мы не...
— Ай! — крикнул кто-то у него за спиной.
Румпольт прыгал на одной ноге, гневно взирая на Августа:
— Дубина! Наступил мне на больную ногу!
— Что это было? — Шарнхольт посмотрел вверх.
Райнер вернулся в комнату и встретился с лордом глазами.
— Вальденхеймовы разбойники! — закричал Шарнхольт. — Убейте их!
— Проклятье! — вздохнул Райнер. — Ладно, ребята, приступим.
— Только посмотри, что ты наделал! Треклятый ребенок! — сплюнул Август.
Он швырнул Румпольта на пол и вслед за остальными бросился в атаку на людей Шарнхольта.